Последняя искра - Алана Русс

Пустынник задержал дыхание, смерил меня внимательным взглядом и сухо кивнул. Но движения его потеряли нервозную резкость.

«Что ж, доброе слово и рогатому приятно, — улыбнулась себе под нос я. — Нужно запомнить, однако».

Вместе с Акитаром мы пустились петлять по переходам и коридорам дворца, и спустя полчаса я уже и не нашла бы без чужой помощи или карты путь к своим покоям. На открытой местности я еще неплохо ориентировалась, в студенческие годы даже участвовала в соревнованиях по спортивному ориентированию, а вот в стенах терялась сразу.

Поэтому сперва я скоро шагала рядом со стражем, но со временем начала отставать. Причиной тому была не столько усталость, сколько странное покалывание между ребер и ощущение, что тело слишком велико и движется на автомате. Будто и не мое вовсе.

Пальцы на руках то горели, то холодели, и я нервно сжимала их в кулаки и переплетала между собой. Сердце раскачивала и заставляла биться в ускоренном темпе тревога.

А что если Акитар прав и меня попросту не пропустят к Велору караульные? К тому же тёмные, которых стало значительно больше в северной части дворца, недобро косились на меня и, проходя мимо, замедляли шаг.

Идея, что кто-то может снова напасть, была бредовой, конечно, но с лихвой добавляла нервозности.

К счастью, у двери покоев Велора стражи не было. Это удивило и обрадовало одновременно. Но стоило взяться за кольцо, Акитар многозначительно кашлянул. Пришлось посторониться и пропустить рогатого вперёд.

Ударив несколько раз и дождавшись короткого "да" с той стороны, страж толкнул дверь и отступил.

С дрожью в коленках переступив порог, я огляделась и сразу сообразила, почему у дверей караул и не требовался.

— Лиза! — отбросив какое-то чтиво, поднялся с софы Эдмонд. — Не ожидал увидеть. На ловца, как говорится, и зверь бежит?

Тёмный подался навстречу с широкой улыбкой, и я невольно отступила, едва не натолкнувшись спиной на сопящего позади Акитара.

Эд чуть дернул бровью, но остановился.

— Тебе лучше. Я рад. Какими судьбами?

— Я думала, это комнаты Велора, — смутилась я.

— И не ошиблась, — кивнул Эдмонд и с улыбкой уставился на рогатого стража. — Вы можете идти, сиур.

— Прошу простить, но я уйду только когда моя сиура… — бесстрастно начал Акитар.

Я только собралась вставить свое веское слово, как скрипнули дверные петли, и знакомый голос выбил дыхание из легких.

— Элиза?

Дракула стоял в дверях, одетый в неизменно темные одежды: рубаху и штаны. Выглядел он вполне сносно. Разве что под глазами залегли тени, отчего взгляд казался еще холоднее.

Я выдохнула, успокаивая волнение, а заодно и пламя, что беспрестанно раскачивалось туда-сюда, словно море. Пыталась прогнать воспоминания, что столкнувшись с реальностью, вопреки логике, меркнуть отказывались.

Перед глазами так и стояло знакомое, но разноглазое лицо, обрамленное седыми, будто заиндевевшими, прядями.

С замиранием сердца поймав взгляд Велора, я с облегчением выдохнула и, приказав себе не придумывать что ни попадя, опустила голову. А вместе с ней и напряженные плечи.

Серые глаза. Чуть подернутые поволокой сна, но серые. Такие, как и прежде.

В порыве чувств я сделала робкий шажок навстречу. Велор тоже шагнул, и это стало сигналом. Почти бегом я преодолела остаток пути и обняла вампирюгу, наплевав на приличия. Обхватила чуть выше талии и прижалась щекой к груди.

Но его руки отчего-то невыносимо долго не смыкались у меня за спиной в ответных объятиях, а когда наконец легонько коснулись плеч, я выдохнула остатки напряжения.

— Ты как? — одновременно спросили мы друг у друга, едва я отстранилась.

— Эдмонд сказал, ты потеряла сознание, — нахмурился Велор, все еще держа меня за плечи и легко водя большими пальцами по обнаженным плечам.

— Пустяки. Со мной все хорошо. А ты… — я положила я ладони Велору на грудь, и тот стиснул зубы, сморщившись.

Я ойкнула и только теперь заметила на единственном оголенном участке кожи — ямке между ключицами, ободряющие отблески целительной магии, перемешанные с голубоватыми потоками незнакомой мне полупрозрачной руны.

— Амулеты? — невольно выдохнула я, нащупав под рубахой пару продолговатых камешков-подвесок.

— Кхе-кхе, — незатейливо напомнил о себе Эдмонд.

Я обернулась. Тёмный по-прежнему давил приветливую улыбку, но в глазах явственно плясали огоньки недовольства. Он выразительно поглядел на меня, а затем перевел взгляд на Акитара.

Страж ответил хмурым взором сначала ему, а потом мне досталось.

Спохватившись и, убедив Акитара не тревожиться обо мне, я по команде Эдмонда поспешила запереть за пустынником дверь на засов. Развернулась, да так и растерянно замерла на пороге.

Велор медленно, двигаясь, словно во сне, прошел к софе и с тяжелым вздохом присел. Я тоже неуверенно прошла вглубь гостиной и присела напротив Дракулы.

Справедливости ради стоит заметить, что несмотря на неизменно красочный "пустынный" стиль, гостиная значительно отличалась от той, что была отдана в хозяйствование мне или Эдане.

Здесь царили расслабляющий полумрак и прохлада. Лёгкие занавески на окнах заменяли тяжёлые портьеры, и лишь тоненькая полосочка неба маячила туда-сюда. Даже мебели было в разы меньше, а та, что есть, не давила и не окружала, сводя с ума.

Да и давить-то тут особо было нечем.

У окна, рядом с выходом на террасу: два резных кресла с мягкими сидениями и столик. На нем — графин с морозной вязью, пара перевернутых бокалов и нетронутые фрукты на подносе.

В самом центре гостиной две софы, обращенные друг к другу. Между ними втиснулся коротконогий стол. Неподалеку — нетронутые игральный и шахматный столики. Повсеместно расставлены огромные напольные вазы с цветами, что в отсутствии света казались пластиковыми. Под ногами — ковры, разумеется, а вот пузатых подушек с пуфами, сколько ни пытайся, едва ли больше десятка насчитаешь. Да и те рассованы по углам за ненадобностью.

Несколько шкафов с книгами, статуэтками и прочими мелочами самоотверженно «пытались» заполнить пустоту, но пространство было слишком велико.

Велорово логово гостям совсем не было радо. Лишь рыженькая пичужка в единственном освещённом дневным светом уголке радостно заскакала в клетке, завидев хозяина.

Цеплялась лапками и разворачивая тельце параллельно золоченым прутьям, она заливалась щебетом и взволнованно крутила крохотной, покрытой легким пушком и оттого будто бы лысенькой головкой в такт своей незатейливой песне.

— Как ты? — отчего-то растерявшись, снова спросила я у Велора, подавшись вперед.

Вопрос дурацкий, потому ответом мне послужили лишь очередная болезненная гримаса и вполне определенный жест: так себе.