Людовик XIV. Личная жизнь "короля-солнце" - Елена Прокофьева

Вместе с графиней Мортон маленькая Генриетта прожила в Эксетере два года, до тех самых пор, пока положение короля не стало совершенно катастрофическим. Он проигрывал битвы, он терял сторонников, и к 1646 году его дело стало совершенно безнадежным, — уже можно было сказать, что Карл I потерпел сокрушительное поражение.

Эксетер был к тому времени в руках парламента, и Кромвель приказал графине Мортон отправляться с маленькой принцессой в Лондон. Но по дороге той удалось бежать. Переодевшись крестьянкой и выдав Генриетту за своего сына, графиня Мортон покинула Англию и добралась до Парижа. Где наконец малышка оказалась в объятиях матери.

Генриетта-Мария души не чаяла в девочке, привязавшись к ней сильнее, чем ко всем остальным детям. Вернувшись на родину, она, ревностная католичка, наконец смогла воспитывать детей так, как считала нужным, ни на кого не оглядываясь, и сделала все возможное, чтобы спасти душу маленькой Генриетты, приобщив ее к истинной вере.

Она окрестила дочь по католическому обряду, дав ей имя Анна, в честь королевы Франции Анны Австрийской.

Королеве-беглянке были отведены покои в Лувре, — дочери Генриха IV, конечно, не могли отказать в приюте. Однако заботиться о ее благополучии ни у кого не было ни времени, ни желания. Франция тоже волновалась как бурное море, набирала обороты Фронда, королевская семья была вынуждена бежать из Парижа, и пенсия, некогда назначенная Генриетте-Марии из казны, перестала выплачиваться.

«На протяжении восьми лет французский двор не мог оказать изгнанницам действенной помощи, — пишет Ги Бретон. — Зимой в их квартире было так холодно, что Генриетта все дни напролет оставалась в постели, а вся ее пища состояла из нескольких сваренных в воде овощей. Чтобы как-то прожить, английская королева продавала свои платья, драгоценности, мебель, и в конце концов все ее имущество, по свидетельству мадам де Моттевиль, состояло «из одной маленькой чашки, чтобы иметь возможность утолить жажду»».

Кто знает, чем бы кончилось дело, если бы о несчастных не позаботился один из лидеров Фронды, кардинал де Гонди, приказавший привезти им еду и дрова, когда положение стало совсем уж отчаянным.

В январе 1649 года Генриетта-Мария узнала страшную новость о казни Карла I. Исчезла последняя надежда на то, что ее жизнь сможет измениться в лучшую сторону. И в самом деле, все становилось только хуже, хотя, казалось бы, дальше было уже некуда…

Генриетта-Анна была еще слишком мала, чтобы вполне осознавать, что происходит, по приходилось ей несладко. После смерти мужа ее мать, и без того не обладавшая крепким психическим здоровьем, казалось, совершенно лишилась рассудка. Ее религиозное рвение переходило все возможные пределы. К тому же у нее появился любовник. Это был один из английских эмигрантов лорд Жермин, человек грубый, жадный и ограниченный, к тому же еще и драчун. «Однажды он закатил две увесистые оплеухи королеве Англии, — пишет Бретон. — А та, будучи достойной дочерью своего отца Генриха IV, не осталась в долгу и больно ударила его по ноге, и на глазах испуганной девочки началась потасовка между любовниками…»

В 1653 году Мазарини заключил союз с Кромвелем, из-за чего Францию вынуждены были покинуть сыновья казненного короля, — Карл II, Иаков, герцог Йоркский, и Генри, герцог Глостерский. Впрочем, в то время у них окончательно испортились отношения с матерью, которая не могла думать ни о чем другом, кроме их крещения в католицизм, а иначе грозила проклясть.

Генриетта-Анна не могла поступить так же, как братья, и просто уехать, поэтому весь пыл религиозного рвения и родительской заботы достался ей.

В 1654 году Мазарини возобновил выплату им пенсии. И Генриетта-Мария перебралась в старинный загородный особняк маршала Бассомпьера на холме Шайо, который тут же превратила в монастырь.

Помимо религиозного рвения Генриетта-Мария была одержима еще одной идеей, она хотела выдать свою дочь замуж за Людовика XIV, и потому с одиннадцати лет Генриетту-Анну начали вывозить в свет.

Девочка не смогла привлечь внимание царственного кузена. Она была слишком плохо одета. Она была худенькой и бледной и совершенно некрасивой. Над нею только потешались… Людовик пренебрежительно называл ее «святой невинностью» и «святыми мощами». Тогда как сама Генриетта втайне была в него влюблена и очень грустила от сознания своего несовершенства.

Разумеется, идею этого брака не поддерживали ни Анна Австрийская, ни Мазарини. Власть Кромвеля в Англии казалась незыблемой, вероятность того, что Карл II когда-нибудь вернет корону, была исчезающее мала. И Генриетта-Анна считалась совершенно бесперспективной невестой для одного из самых влиятельных в Европе монархов. Это понимали все, кроме Генриетты-Марии, продолжавшей мучить дочь своими бессмысленными мечтаниями.

Однако все изменилось в 1660 году.

Кромвель умер, а его сын не смог удержать власть, в стране начался настоящий хаос и парламент был вынужден попросить вернуться в Англию Карла II.

Ее брат стал королем, и статус Генриетты мгновенно изменился. Она больше не была приживалкой при французском дворе, она стала английской принцессой.

Вместе с матерью Генриетта вернулась на родину, которую совершенно не помнила и не любила, ее настоящим домом была Франция, туда ей хотелось вернуться. Она бы предпочла вернуться королевой, но, увы, — Людовик XIV был уже женат.

Как именно отреагировала принцесса на предложение стать женой герцога Орлеанского, не известно, — ведь она знала о том, что брат короля не испытывает влечения к женщинам. Скорее всего, для нее это не имело значения. Генриетта хотела вернуться во Францию. Не на правах бедной родственницы. А как сестра английского монарха. Как жена брата французского короля. После всех лет унижений ей хотелось триумфа, ей хотелось блистать.

Мазарини умер 9 марта 1661 года.

А 31 марта состоялась свадьба. За несколько дней до смерти кардинал просил убитую горем королеву ни в коем случае не откладывать церемонию. Впрочем, вряд ли это было возможно. О предстоящем браке герцога Орлеанского и Генриетты Английской знала уже вся Европа. А Мазарини… Ну кто такой Мазарини? Он умер, и о нем тотчас же все забыли. Все внезапно вспомнили — что у Франции есть король.

После бракосочетания его величество подарил брату Пале-Рояль, дворец, где прошло их детство и который должен был теперь стать городской резиденцией герцога и герцогини Орлеанских.

Преображение в принцессу как-то вдруг изменило Генриетту. Будто фея-крестная коснулась ее волшебной палочкой, в миг превратив из дурнушки в красавицу.

«Генриетта, сформировавшись, стала замечательной красавицей. Красота ее расцвела еще пышнее, когда Стюарты опять вступили на престол.

Несчастье отняло у нее блеск гордости, но благоденствие вернуло его снова. Она вся сияла в своей радости и преуспеянии, подобно тем оранжерейным цветам, что, случайно оставленные на одну ночь первым осенним заморозкам, повесили головки, но назавтра, согретые воздухом, в котором родились, раскрываются с еще невиданной пышностью.