Охота на журавлей - Ольга Николаева

- А тогда мы не смогли бы поговорить нормально, малышка моя…

- Никакая я не малышка, тем более - не ваша! - Арина взвилась от этой фразы, будто ужаленная, остановилась прямо на пороге квартиры.

- Хорошо. Малышкой звать не буду, хотя ты совсем еще юная, правда, Арин. Ты давай, проходи, что на пороге-то стоять, если уже пришли? - Он закрыл двери на все замки, ключи предусмотрительно спрятал в карман джинсов. Так, на всякий случай, вдруг, сбежать решит? - А то, что не моя, так это только дело времени…

Он как раз расстегивал молнию, чтобы, наконец, освободить девушке руки, и тут же щеку обожгла пощечина. Не больная (Рина просто физически не смогла бы как следует размахнуться), но какая-то очень обидная…

- И за что это, если не секрет? - Перехватил ее запястье, прижал к пострадавшей щеке. Потерся. Ладошка приятно холодила саднящую кожу.

- Какое ты имеешь право так обращаться со мной? - Только сейчас рассмотрел, что Рина была на грани истерики: губы тряслись, тонкие ноздри вздрагивали, а глаза подозрительно блестели. Влага начинала собираться в уголках, отчего подведенные стрелки уже потихоньку размазывались…

- «Так» - это как? Объясни, что тебе не нравится? И я  сразу же все исправлю. - Вот, честное слово, он же сам себе обещал, что ничего такого зазорного делать не будет. Просто пообщается в спокойной обстановке, обсудит с Ариной развитие их отношений, да и отпустит домой. Форсировать что-либо не собирался. Но как устоишь, когда вы оба находитесь в темной прихожей, девушка прижата к стене, одна твоя рука лежит на ее плече, а вторая давно уже переплелась пальцами с ее - нежными и тонкими, и все так же прижимает их к своей щеке? Когда расстояние между лицами стремительно сокращается? Он ведь просто пытался разглядеть выражение лица Арины в темноте… И не удержался.

Ее губы были мягкими и холодными, волосы - влажными, тяжелыми и густыми, и так неожиданно легко и привычно собрались в его кулак, когда Сергей ухватил Арину за затылок. Не думая ни о чем, просто, чтобы ей удобнее было закидывать голову навстречу его лицу. Ее щеки, такие нежные и слегка соленые (все же, видимо, пара слезинок успела скатиться), хотелось трогать ртом, но было боязно все расцарапать двухдневной щетиной. Ее дыхание сначала совсем пропало, когда он только начал целоваться, совсем затихла, пришлось останавливаться и вглядываться в лицо беспокойно… А потом все стало хорошо: они дышали друг другом все глубже, все ненасытнее, и никак не могли друг от друга оторваться.

Нужно было позавидовать ее выдержке и умению контролировать ситуацию: Арина первая остановилась. Тогда, когда его пальцы уже полностью исследовали тонкую нежную шею, обласкали хрупкие плечи, прошлись по позвоночнику, наслаждаясь ощущением, как девушка изгибается вслед его движению, будто кошка… Когда Сергей огладил аккуратные упругие ягодицы, она тоже еще не была против, но стоило ему сжать свою руку в горсть посильнее (уж очень хотелось в полной мере насладиться ощущением упругого и такого отзывчивого женского тела), как девушка напряглась. Застыла на секунду, а затем начала отталкивать его, вырываться из объятий, отворачивать лицо от поцелуев.

- И что ты собираешься исправлять, когда сам все больше и больше портишь, а? - Кажется,  к ней вернулась способность соображать и возмущаться, до этого утерянная, то ли от холода, то ли по какой-то еще неизвестной причине…

- Я не порчу, Арин. Я налаживаю мосты между нами. - Пришлось делать хорошую мину при плохой игре и не показывать свое глубочайшее разочарование.  Серега только во вкус вошел, и совсем не хотелось вот так вот обламываться в самом начале пути. Но это его проблемы, ведь Рина, действительно, ничего ему не должна была и не обещала. Поэтому он просто включил свет в прихожей, подтолкнул девушку в сторону ванной комнаты.

- Какие мосты? - Она обернулась, пытаясь даже в такой неудобной позиции смотреть Сергею прямо в лицо. - И куда ты меня, вообще, толкаешь?

- Руки помой. И лицо. Я бы тебя засунул в горячий душ, но ты же, все равно, откажешься. Поэтому мой руки и приходи чай пить.

- Не хочу я никакого чая! Домой хочу! - Возражала, но в голосе не было никакой уверенности. Видно было, что Арина замерзла и устала, и держится уже на последних остатках силы воли.

- Возьми, пожалуйста, вот этот теплый махровый халат. Сними свои мокрые вещи и повесь их сушиться. Я сейчас включу колонку газовую, запущу отопление. Они быстро высохнут. Пока не согреешься и не будешь нормально одета, я тебя никуда не выпущу. - Он был настроен очень решительно и абсолютно серьезен. И никакого сексуального подтекста не было в его распоряжениях. Будь на месте Арины любой другой человек, поступил бы точно так же. Просто потому, что мог помочь и согреть.

- Господи, куда я вляпалась… И за что это мне? - Она горько вздохнула, сильно растирая лицо руками. - Давай свой халат и полотенце еще. Все равно же не отвяжешься, так что я и в душ схожу. Согреюсь.

Смогла удивить, конечно. И выбить его из колеи окончательно. Один только бог знает, чего Сергею стоило знать о том, что в его душе сейчас стоит Арина - горячая, распаренная, такая уставшая, что даже сопротивляться не сможет толком, а еще она явно была в нем заинтересована, иначе не стала бы с таким азартом целоваться и цепляться за его плечи… Так вот, все его мысли были заняты этими образами - Арина одна и мокрая, Арина уже не одна и прижата к  кафельной скользкой стенке, Арина в его руках после душа - но Сергей продолжал упорно заваривать чай, разливать кипяток на пол и на свои пальцы, чертыхаться в голос, прыгать по кухне, словно цапля, на одной ноге, пытаясь не наступить в горячую лужу, разливающуюся по полу… Он строгал бутерброды, плохо понимая, почему на один кусок хлеба у него попало сразу три пластинки сыра, а на другой - ни одного… В общем, Серега страдал, и душой, и телом. Но к Арине в душ он все-таки не зашел. Сдержался. И искренне считал, что на небе ему должны списать за это несколько десятков грехов.

И даже когда она вышла, как в кокон, плотно замотанная в его халат, вся розовая, распаренная, пахнущая его гелем для душа, такая слабая, растерявшая всю свою колючесть и непокорность… Серега сглотнул, сжал пальцами переносицу на несколько секунд, проморгался и не двинулся с места. Держался. Лишь отодвинул стул, помогая ей расположиться.

-У меня, к сожалению, нет ничего более серьезного. Так что, придется чаем обойтись и бутербродами. - Как-то, неожиданно сам для себя, засуетился, стараясь как можно комфортнее расположить гостью. - Или, хочешь, омлет сделаю? Несколько яиц, кажется, в холодильнике еще оставалось! - Хлопнул себя по лбу рукой, опомнившись, что с едой не так и плохо все, как сначала показалось.

В общем, делал все, что угодно, только бы не смотреть в расходящиеся на груди полы халата, и не думать. Не думать о том, что под ним. Честно говоря, плохо получалось отвлечься, но он хорохорился.

- Сергей… Не нужно ничего. Спасибо. - В этой ситуации, вдруг, Арина показалась более взрослой. Более уверенной и сосредоточенной, не выбитой из колеи происходящим. - Я уже и так согрелась, а перед выходом с работы кусок пиццы съела. У одной девочки день рождения, она проставлялась.