Хозяин собаки - Брюс Кэмерон

Белла и Адор освободили Коко от ноши, и она поспешила к дочери, чтобы подхватить ее под руки.

Калли казалось, будто ее бедра и позвоночник пронзили раскаленным копьем. Теперь боль ни на миг не отпускала. Как сквозь туман виднелось лицо Пэллока, который оставил охотников и поддерживал ее с другой стороны. Калли почувствовала прилив благодарности, но ее тут же скрутила такая мучительная схватка, что пришлось громко охнуть.

Впереди показалось устье ручья, впадавшего в реку. Калли почувствовала, как головка ребенка продвигается наружу. Она больше не могла идти.

– Стойте…

С помощью Коко и Пэллока Калли, постанывая, опустилась колени, широко их расставила и оперлась руками о землю, словно готовилась прыгнуть в реку.

Сородичи остановились безо всякой команды, как одно целое. Все молчали, пока Калли, до крови кусая губу, тужилась, стоя на четвереньках под высоким чистым небом.

Коко увидела головку ребенка, покрытую кровью и белесыми выделениями. Она наклонилась и нежно поддержала малыша за голову и показавшиеся плечики. Наконец, когда малыш – это был мальчик – полностью вышел на свет, Коко взяла его на руки.

Ребенок закричал.

Услышав писк, Сородичи застыли. Охотники вскинули копья и замахали дубинками, как перед неминуемой атакой. Женщины с тревогой переглянулись. Альби, насупившись, зашагала туда, где, задыхаясь, лежала Калли.

– Тихо, малыш, тихо, – зашептала Коко и передала ребенка дочери, которая в муках избавлялась от последа.

Малыш, будто понимая, что от него требуют, перестал пищать. Калли приложила его к груди, но грудь мальчика не заинтересовала. Он щурил подслеповатые глазки на яркое солнце. Калли улыбнулась мужу, и Пэллок почувствовал, как его переполняет любовь к жене и к новорожденному сыну. Он нежно улыбнулся ей в ответ.

К ним подбежал Игнус, отец Калли. Он шел далеко впереди, в авангарде, и когда узнал, что у дочери начались роды, помчался к ней со всех ног. На руках у него сидел Собак. На лицах обоих были написаны благоговение и страх.

– У нас еще один внук, Игнус, – с гордостью шепнула Коко.

– Посмотри на его ногу, – пробормотала Альби.

Все взгляды устремились на нее, потом на новорожденного. Одна ножка, искривленная чуть ниже колена и заметно короче другой, заканчивалась небольшой ступней без единого пальца. Ребенок родился калекой.

Калли, благостно улыбаясь, бережно прижимала малыша к груди. Не в силах стоять или идти, все еще мучимая стихающими схватками, она забыла обо всем на свете, кроме крохотного существа, которого держала на руках.

– Теперь у тебя есть братик, Собак, – тихонько сказала она. Мальчик смущенно спрятал лицо, уткнувшись в плечо Игнуса. Тот, как и ожидалось, не проронил ни слова.

– Этот ребенок проклят, – прошипела Альби.

Коко остолбенела и в ужасе вытаращилась на нее, но Калли как будто не услышала слов свекрови.

– Этот ребенок проклят! Он накличет на нас беду, – не унималась Альби.

Пэллок посмотрел на новорожденного сына, враз представив себе, какой будет его жизнь. Он не сможет выходить на охоту вместе с другими. Будет для всех обузой. Может, его даже придется нести на руках во время кочевья. И во всех проблемах люди будут обвинять Пэллока.

– Это просто ребенок, – пролепетала Коко, – посмотри, какой он милый.

– Я и смотрю, – огрызнулась Альби. – Он накличет на нас беду. Его надо утопить. Немедленно.

Калли вскинула голову. Неужели она не ослышалась?

Альби обвела всех ледяным взглядом, и ее лицо посуровело.

– Разве вы не понимаете, что это проклятие? Если мы оставим его жить хоть на день, беды не миновать! Посмотрите, где мы стоим! Это гиблое место! Почему он родился именно здесь? А?

Перешептывание вокруг лежащей Калли привлекало укоризненные взгляды со всех сторон. Калли крепче обняла сына, не понимая, чего добивается Старейшина.

Осознание нагрянуло, когда Альби подошла ближе.

– Отдай мне ребенка.

– Не отдам! – заявила Калли.

Альби схватила малыша за увечную ножку, тут же отдернула руку, словно дотронулась до раскаленного камня, и взялась за другую, пригвоздив Калли взглядом.

– Это для блага всех Сородичей, – сказала она, потянув малыша к себе.

– Тише! – зашикали на них отовсюду.

– Отпусти. Отдай мне ребенка, – велела Альби.

Калли глубоко вздохнула.

– Нет! – пронзительно завопила она во всю мочь.

От неожиданности Сородичи оцепенели и, затаив дыхание, переглядывались между собой. Если Орда где-то рядом, крики Калли наверняка привлекут внимание дикарей.

Подлетел Урс.

– Калли, – встревоженно зашептал он, – помолчи! Нельзя кричать!

– Младенец проклят! Мы должны избавиться от него, иначе нам несдобровать! – зашипела Альби.

Урс в недоумении наморщил лоб.

– Посмотри на его ногу, – фыркнула Альби, ясно давая понять, какого она мнения о догадливости Урса.

Старший ловчий перевел взгляд на ножку ребенка и поморщился.

– Что это с ним?

– Таким родился, – пробормотала Коко.

– Это проклятие, – талдычила Альби. – Отойди, ловчий. Здесь решают женщины.

Урс поразмыслил над ее словами.

– Не шумите больше, – тихо приказал он.

Калли поняла: Урс позволит Альби убить ее ребенка, потому что это не имеет никакого отношения к охоте.

– Давай я, – внезапно сказал Пэллок.

– Так будет лучше для всех, – согласилась Альби.

Коко и Калли переглянулись, ошеломленные тем, какой поворот принимали события.

– Только посмей, – вдруг промолвил Игнус.

Это были первые слова, произнесенные им за долгое время. Даже Коко, его жена, всплеснула руками. Остальные тоже не поверили своим ушам. Игнус заговорил! Собак, засунув в рот большой палец, посмотрел на деда огромными глазами.

Урс погрозил Игнусу пальцем.

– Это дело женщин. Пусть сами решают. – И он кивнул Пэллоку.

– Урс, – заклинающе зашептала Калли, – если у меня заберут ребенка, я заору так, что эхо будет стоять над рекой еще много дней. Я буду кричать и кричать, пока сюда не сбегутся и Орда, и Волколюди! Пусть все знают, что вы замышляете!

Урс остолбенел. Лицо Альби скривилось в брезгливую гримасу. Пэллок ясно представил себе, что случится, если Калли закричит. Его охватил страх.

Калли вскинула глаза на мать.

– Я тоже закричу, – закивала Коко.

– И я, – спокойно добавил Игнус.