Последняя стрелка - Михаил Серегин

– Слезай с меня, Шакирыч. Нехорошие дяди уже убежали! – сказал Полунин с нервным смешком.

Но Рамазанов не пошевелился. Полунин резким движением выбрался из-под него и застыл. В ярком электрическом свете, льющемся из окон дома, он увидел, как из уголков губ Рамазанова сочатся тонкие струйки крови.

– Шакирыч, братан, ты что? – пробормотал Полунин, изо всех сил тряся друга. И тут же эхом прокатился его истошный крик: – Не-е-е-ет!..

К приезду «Скорой помощи» и наряда милиции около расстрелянной машины уже собралась толпа. Люди, разбуженные стрельбой, высыпали на мороз, стремясь увидеть труп пожилого мужчины на пропитавшемся кровью снегу.

Полунин не обращал на них никакого внимания. Он стоял рядом с убитым Шакирычем, прижимая к себе плачущую Светлану. Болдин с отрешенным видом сидел рядом с ними на капоте «Волги», держа в руках ставший ненужным пистолет.

Славка решил захватить его с собой на всякий случай, когда Полунин позвонил и сказал, что скоро заедет за ним. Голос Владимира показался ему очень взволнованным, и пистолет Болдин сунул в карман машинально, как говорится, на всякий случай. И теперь эта его предусмотрительность явилась причиной смерти друга.

Славка понимал, что головорезы, собиравшиеся похитить Полунина, вряд ли оставили бы в живых кого-нибудь из них. Ставки в игре были слишком высоки, чтобы принимать в расчет чью-то жизнь. Но теперь Болдину казалось, что, не предложи он Рамазанову свалить Владимира на снег, пока сам он будет стрелять по бандитам, Шакирыч не погиб бы.

Полунин не считал Славку виновным в смерти друга. Он хорошо понимал, какая участь ожидала всех троих, когда бандиты привезли бы их к Исаеву. Возможно, подполковник немного отсрочил бы их казнь, пытаясь выяснить, каким компроматом располагает Полунин, но в итоге их ждала смерть.

Причем всех троих, а не одного Рамазанова. Болдин и Шакирыч исчезли бы где-нибудь на дне реки, а Полунина нашли бы утром в служебной «Волге» с дыркой в голове. Вот и получалось, что Рамазанов спас жизнь ему и Славке.

И все же надежда умирает последней. Именно потому, что Владимир рассчитывал как-нибудь выкрутиться из этой переделки, он запретил Болдину стрелять. Лучше бы Славка убежал, сорвав планы Исаева. Но винить его в уже совершенном поступке было глупо. Болдин пытался спасти жизнь Владимиру. И не его вина, что Полунин не успел подробно рассказать друзьям о своих предположениях.

Горько усмехнувшись, Владимир посмотрел на Светлану. Она выскочила из дома в одном халате, когда после бегства бандитов увидела из окна мужа, стоявшего на коленях рядом с неподвижным Шакирычем. Полунин накинул на плечи жены свою куртку и прижал ее, плачущую, к груди.

Их окружили зеваки, жадные до чужого горя. И расступились, лишь когда во двор, воя сиренами, влетели машины «Скорой помощи» и милиции. Милиционеры были в касках и бронежилетах, словно собирались принять участие в боевых действиях. Среди них Владимир заметил майора Тихоненко. Алексей, протиснувшись сквозь толпу, подошел к Полунину.

– Вы в порядке, Владимир Иванович? – встревоженно спросил Тихоненко и, когда Полунин утвердительно кивнул, попросил: – Расскажите, что здесь произошло?

Полунин, буквально выдавливая из себя каждое слово, стал рассказывать, отрешенно наблюдая за тем, как милиционеры оттесняют зевак в сторону. Один из них подошел к Болдину и забрал у него пистолет. Но Славка, казалось, даже не заметил этого.

Следом за милиционерами к «Волге» подошли врачи, скользнули взглядом по убитому Рамазанову, тут же отошли в сторону. Их помощь не понадобилась. Теперь им оставалось лишь дождаться окончания работы сотрудников милиции, забрать убитого и доставить его в морг. Они прислонили носилки к своему «рафику» и не спеша закурили, в то время как Полунин уже закончил свой рассказ.

– Вы знаете кого-нибудь из нападавших? – поинтересовался Тихоненко, хотя заранее знал ответ.

– Нет, – сказал Владимир. – Хотя голос их главаря показался мне знакомым. Может быть, я ошибаюсь, но, по-моему, это те самые люди, которые напали на меня вчера.

Полунин говорил и сам удивлялся, как спокойно звучит его голос. А ведь речь шла об убийстве друга. Даже Болдин удивился, стараясь заглянуть в глаза Полунину. А когда ему наконец это удалось, Славка отшатнулся, будто его ударили – во взгляде Владимира было столько ненависти, что ею, казалось, можно испепелить весь мир.

Но Полунин не давал ненависти выплеснуться наружу, сберегая ее до того момента, когда наконец столкнется с убийцами лицом к лицу. Болдин не хотел бы оказаться на их месте. Страшно подумать, какая участь их ждет!

– Владимир Иванович, – продолжил между тем Тихоненко. – Напавшие на вас ушли отсюда пешком или уехали на машине?

– Со двора они выбежали, – тем же мертвенно-ровным тоном ответил Полунин. – А как передвигались потом, не знаю. У меня не было возможности преследовать их! – Владимир кивнул в сторону пробитых пулями колес «Волги».

– Понятно, – сказал Тихоненко, понимая, что творится у Полунина на душе. – Владимир Иванович, вам, конечно, сейчас не до этого, но нужно съездить в участок подать заявление. С вами побеседует дежурный следователь прокуратуры. Это недолго! А пока тут работает экспертная группа, нам лучше пойти к вам домой. А то ваша супруга совсем замерзла!

Светлану действительно трясло, но не от холода. Сказывалось нервное потрясение, пережитое ею за последние несколько минут. Полунин, взглянув на жену, согласился с предложением майора и повел Светлану домой, попросив Болдина позвать врачей, чтобы те сделали ей какой-нибудь успокоительный укол.

Ничего лучше лошадиной дозы димедрола в аптечке медиков не нашлось. Но и она сделала свое дело. Светлана уснула, сидя на диване и прижавшись к мужу. Полунин нежно поднял ее и отнес в спальню. Он предложил Тихоненко кофе, но тот отказался, и Владимир снова сел на диван.

Больше всего Полунину сейчас хотелось выпить. Влить в горло граненый стакан водки, орать и громить все вокруг. Но Владимир погасил в себе это безудержное желание. Сегодня ему еще потребуется ясная голова. Да и на беседу к следователю не стоит ехать в подпитии.

Экспертная группа возилась на месте происшествия довольно долго. Все это время трое мужчин в квартире Полунина сидели молча. Владимиру и Славке нечего было сказать, а майор считал, что не вправе расспрашивать их сейчас о подробностях. Наконец Тихоненко не выдержал и вышел на улицу узнать, почему так долго возятся эксперты. Не прошло и десяти минут, как он вернулся и позвал Полунина и Болдина.

– Алексей, подожди минутку. – Владимир задержал майора в дверях. – Не исключено, что эти гады вернутся, и я не хочу подвергать свою семью опасности. Оставь здесь парочку надежных ребят для охраны Светланы и сына. Только действительно надежных! Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.

Тихоненко кивнул. Он, конечно же, понял, на что намекает Полунин, и задумался. Майор, так же как и Владимир, был уверен, что далеко не все менты продались Исаеву и пляшут под его дудку. Вот только как отличить честных от нечестных, «наших» от «не наших».