Титановый бардак - Квинтус Номен

— Не волнуйтесь, Василий Федорович, ничего его именем не назовут. И даже почестей на могилку не принесут: у Станислава Адамовича на столе уже лежат очень интересные материалы по контрабанде через Псковскую таможню. И по тому, кто эту контрабанду крышевал.

— Вы насчет учителя нового русского языка все же озаботьтесь. А по контрабанде… вы меня научите, как такие материалы находить?

— Видите ли, господин ротмистр, кто-то из великих говорил, что революции задумывают идеалисты, совершают их фанатики, а плодами пользуются отпетые мерзавцы. А мерзавцев возможно победить лишь их же оружием, так что моя задача — перемерзавить мерзавцев. И я вас этому научу, если вы согласны стать таким мерзавцем.

— Тайным Робин Гудом точнее. Я согласен.

— А вы знаете почему Робин Гуд грабил только богатых? Потому что у бедных было нечего взять…

Год прошел как день вчерашний…

Перед самым Новым годом в городе закончилось строительство Заводского микрорайона, и население города уже превысило тридцать тысяч человек. Правда Савелий Маслов «останавливаться на достигнутом» явно не собирался и уже приступил к постройке следующего микрорайона, который, после некоторых споров, был назван — для разнообразия — «Северным». Просто потому, что для финансируемого Семашко медико-фармацевтического института к югу от вокзала начал подниматься еще один микрорайон, называемый всеми горожанами (и безо всякого обсуждения) «Южным» (хотя нанятые медициной специалисты изначально назвали его «Институтским»).

Николай Александрович весьма эффективно играл на желании большевистских руководителей сохранять личное здоровье и иногда выдавливал из них больше, чем мог выдавить кто-либо еще. В качестве огромного бонуса он выбил для Боровичей ежесуточную поставку двухсот тонн каменного угля, а еще «открытой опцией» оставалась поставка такого же объема мазута. Последний был пока нафиг не нужен, но когда понадобится — начнет поставляться в тот же день.

В постройке Южного микрорайона принял «посильное участие» и Главхим под руководством Владимира Николаевича Ипатьева. Он тоже довольно умело играл на желании власти «защитить себя», и фактически единолично отвечал за производство порохов и взрывчатки, получая на это хоть какие-то средства из нищенского бюджета все еще разоряемой страны. Сохранять существующее производство ему удавалось с огромным трудом, так как денег не хватало даже на обеспечение текущих нужд многочисленных заводов, однако небольшую копеечку на Боровичи он все же изыскал. Потому что «не поддержать завод, выпускающий по двести тонн олеума в сутки» он счел огромной глупостью и «немножко переплачивал» за поставляемую с завода кислоту. То есть платил-то столько, сколько кислота с других заводов стоила, но точно зная, что в Боровичах она обходится почти вдвое дешевле. А уже через свои связи с Красной Армией он добился того, чтобы ветка железной дороги на Боровичи превратилась в двухпутную, к тому же солдатики, с рельсами работать закончившие, теперь «до лета» трудились на строках Южного микрорайона — за счет этой самой Армии трудились.

Последним (по степени участия) членом «кооператива» по постройке Южного микрорайона стал Киров. Света, когда-то историю (в том числе и ленинградского руководителя) изучавшая отнюдь не по учебникам, по этому поводу высказалась так:

— Костриков ради собственного прославления готов многое сделать, надо ему лишь намекнуть о грядущей славе за нужное нам деяние.

Собственно, именно она Кирова и привлекла к этой работенке: лично в Ленинград съездила, лично отвезла Сергею Мироновичу первую катушку изготовленной Валерой вольфрамовой проволоки и, как бы между прочим, сказала «верному ленинцу»:

— Сейчас наша лаборатория такой проволоки может делать как раз чтобы покрыть текущие потребности «Светланы». Но я слышала, как Валерий Федорович говорил, что если бы нам можно было набрать побольше рабочих квалифицированных, которым нужно и жилье соответствующее представить, то уже к концу весны «Светлана» могла бы на нашей проволоке делать по четверти миллиона ламп в месяц.

— А на «Светлане» не все еще рабочие даже комнату получить успели.

— Так они и на комнату в большинстве своем пока не заработали. А проволоку чтобы такую делать, тут и мастерство требуется, и опыт, и образование европейское. Мы нескольких человек из Европы сманить смогли, а еще больше почти уговорили в СССР перебраться — но у нас в Боровичах квартирный фонд уж больно невелик. А в комнату в коммуналке никто из европейских рабочих точно не поедет, тем более в небольшой провинциальный городишко.

— Но ведь у вас там сколько уже кирпичных заводов-то работает? Неужели не из чего дома строить?

— Строить не проблема, но вот где взять стекло, трубы стальные… там много чего по мелочи, но все вместе нам поднять не под силу.

— Ладно, попробую помочь… вы мне когда сможете список всего необходимого… остро необходимого принести?

— Да я хоть сейчас могу его огласить, он в две строчки уложится. Во-первых, нужно несколько толковых архитекторов, которые смогут небольшой городской район спроектировать. А во-вторых, нужна железная дорога…

— У вас же есть и, я слышал, Семашко уже второй путь с помощью армии…

— Железная дорога от Веймарна к деревушке Усть-Луга. Вы же знаете, у нас есть свои… источники финансирования за рубежом, нам проще там всякие мелочи купить — но вот тащить все это через Ленинградский порт было бы ошибкой. Сами знаете, люди Мессинга очень нервно реагируют на то, что кто-то живет лучше, чем они, а ничто, через порт здесь проходящее, от их внимания не ускользнет.

Сергей Миронович на этом предложении слегка задумался:

— Можно подумать, у нас рельсов девать некуда. Да и как людям объяснить, зачем к крошечной деревушке железную дорогу тянуть? Тем же коллегам вашим, Мессингу хотя бы?

— Рельсы… рельсы мы привезем из-за границы, с ними проблем не будет. А объяснить… Там, вокруг Усть-Луги, сразу несколько колхозов рыболовецких сейчас организуется, а морем возить в Ленинград оттуда кильку и салаку не получается: по дороге протухнет рыба. Но вот в вагонах-ледниках рыба испортиться не успеет. Я так думаю, что в сезон там тонн по сто рыбы в день ловить будут…

— Сколько?

— Вот именно, сами видите, что без железной дороги дать Ленинграду достаточно рыбы ну никак не выйдет. Но мы такую дорогу не выстроим: одними рельсами же на постройке не обойтись, а всякие шпалы, костыли — это ленинградские заводы изготовить смогут. Опять же, я трассы не знаю, а там возможно и мосты какие-нибудь потребуются…

— Не уверен, что… ведь, наверное, можно и на судах ледники поставить?

— Ну хорошо, тогда прямо скажу: база торпедных катеров ближе к границе…

— Вот все у вас в ОГПУ через задницу, нет чтобы сразу прямо сказать… спасибо, вы правы: