Карманный линкор. "Адмирал Шеер" в Атлантике - Йохан Бреннеке

Современная война становится все более безжалостной, и ни рождественская ель, ни украшения, с любовью развешанные в ознаменование праздника доброй воли, не могли скрыть от находившихся на борту «Шеера» того, что все они ежеминутно рискуют своей жизнью — даже в Рождество. Однако весь корабль готовился отмечать Рождество. В свободное время матросы мастерили елочки и елочные игрушки из самых неожиданных материалов и проявили в этом деле такое упорство и находчивость, что в законченном виде поделки вполне могли сравниться с елками из Гарцского леса. Вот только запах другой…

В сочельник было тепло и солнечно, «Шеер» находился всего в нескольких километрах от тропика Козерога, намного южнее экватора. В полдень на корабле исчезли тени. Солнце стояло в небесах математически вертикально, и его прямые лучи падали на корабль, но не несли радости. Мысли моряков с тоской уносились в родные места: к родителям, женам, подругам и друзьям, оставшимся дома.

Потом к своему экипажу вышел капитан. Оркестр «Шеера» не заставил себя ждать, зазвучал традиционный рождественский гимн «Тихая ночь, святая ночь». Теплый ветер от быстрого хода корабля ерошил волосы и бороды молчаливых матросов, и не одна слеза скатилась по небритым щекам.

Когда оркестр доиграл гимн, капитан произнес речь о вере, любви и надежде. Но заключил ее таким предупреждением:

— Kameraden! Даже в этот день мы не имеем права взять передышку. Как бы ни было тяжело, мы должны помнить, что мы солдаты, которые получили возможность доказать родине свою любовь. И наша страна не забыла нас, какое бы расстояние ни отделяло нас от нее. По радио к нам прибыли самые теплые поздравления. Помолимся же Господу о том, чтобы он сохранил нас невредимыми и благополучно привел в родной порт.

После обеда состоялось менее торжественное мероприятие, общая беспроигрышная лотерея, и в некотором роде она восполнила отсутствие подарков от родных. Среди призов были сгущенное молоко из Аргентины, южноамериканские сигары, печенье, шоколад и множество других деликатесов с «Дюкезы», а самые удачливые участники получили трофейные бинокли, которые не понадобились для служебных нужд. Волнение, сопутствовавшее розыгрышу, прогнало тоску по дому, и вскоре они снова повеселели.

Потом подали праздничный обед. Он состоял из супа с яйцами, за которым следовали консервированное мясо и картофель, сваренный в мундире, чтобы зря не пропало ни единой крошки этого редкого и вкуснейшего корнеплода, и консервированная клубника на десерт. Но все рекорды побил ужин. У матросов спросили, чего бы им хотелось. Дичи или домашней птицы? Может быть, по полгуся на брата? Этого хватит? «Может быть», — осторожно отвечали матросы. Для верности кокам было велено приготовить про запас несколько порций сочного жаркого из телятины — возможно, что, в конце концов, моряки недооценили свой аппетит! Снова подали гору сливочного масла, а яйца, приготовленные самыми разными способами, можно было есть сколько влезет. Под конец все получили по две бутылки пива. А капитан еще раз по-дружески прошелся по всем матросским столовым.

Потом устроили концерт с пародиями и пением. Но многие среди веселья покидали шумное сборище и выходили на палубу, чтобы в тишине и покое подумать о чем-то своем под алмазными россыпями южных звезд. И ночью ни один моряк не смог заснуть, как ни пытался, и мерил шагами палубу под тропическим небом, уносясь мыслями вдаль и возвращаясь. Будущее скрывала завеса неизвестности.

В Рождество «Шеер» двигался на минимальной скорости, достаточной, чтобы он слушался руля. Плавание напоминало воскресную прогулку — хотя дело было во вторник, — и на малой скорости на палубе не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка.

В среду с мостика пришло особое распоряжение об усилении бдительности впередсмотрящих. Нельзя сказать, чтобы в праздник бдительностью пренебрегали, но если капитан счел необходимым обратить на нее особое внимание, то, значит, что-то назревало. Предчувствия его не обманули. Вскоре после завтрака, когда мусорные контейнеры набили огромным количеством яичной скорлупы (на «Шеере» никогда бы не позволили себе сбросить за борт такие опасные свидетельства своего присутствия), впередсмотрящий доложил о двух мачтах на горизонте. Мачты быстро приближались, и скоро выяснилось, что они принадлежат, по-видимому, обычному грузовому судну, которое заслуживало внимания только тем, что на его палубе находилось множество людей в белом. Судно сигналило лампой.

На «Шеере» захрипели громкоговорители, и капитан сообщил команде о том, что встреченное судно оказалось немецким вспомогательным крейсером «Тор», вслед за чем последовал приказ: «Команде собраться на носу по правому борту». «Тор» приближался, и, когда два корабля разделяло не более тысячи метров, они пошли параллельными курсами. Экипаж «Тора» также выстроился на палубе.

«Приветствуем вспомогательный крейсер „Тор“», — пришло сообщение с «Шеера», и с «Тора» ответили: «Благодарим и поздравляем „Адмирал Шеер“». На обоих кораблях матросы махали бескозырками, приветствуя друг друга, и радовались встрече. Это был приятный рождественский сюрприз. Только когда возбуждение немного улеглось, матросы «Шеера» заметили, что «Тор» идет под югославским флагом, также изображенным и на обшивке крейсера. Над изображением флага значилось слово «Вир», кодовое югославское название «Тора», принятое им после боя, в котором «Тор» сражался с британским вспомогательным крейсером «Карнарвон Касл».

С «Тора» пришло сообщение: «От К. (то есть Кехлера, капитана вспомогательного крейсера) для К. (то есть, разумеется, капитана Кранке): от всего сердца приветствуем вас в Андалусии!» На что Кранке ответил: «От К. для К.: спасибо! Мы тоже рады вам. Предлагаю вместе пообедать. Сколько желаете яиц и в каком виде?» — «От К. для К. С удовольствием принимаю приглашение. Яичницу из трех яиц, пожалуйста», — ответили с «Тора». «Из трех или из тридцати? — спросили с „Шеера“. — Нам все равно. У нас тут их тысячи». Последовала недолгая пауза, в течение которой Кехлер, понятное дело, ломал себе голову, не разыгрывает ли его коллега, и все-таки решил, что не разыгрывает. И тогда пришел ответ: «От К. для К.: отлично! Немедленно отчаливаю».

Кино- и фотохроникеры и корабельные любители получили шанс снять настоящий документальный фильм: непредвиденную встречу двух капитанов в океане на фоне окружающих опасностей. Кехлер и Кранке были старыми приятелями. Главный боцман «Шеера» встретил капитана Кехлера громкими трелями своей дудки, и после соблюдения всех обычных формальностей, закончившихся бравым салютом и рукопожатиями, оба капитана обнялись, радостно хлопая друг друга по спине. У двух старых друзей были все основания радоваться. Им удалось еще раз увидеться на этом свете, причем оба добились немалых успехов и пребывали в отличном самочувствии. Возможно, больше им не доведется встретиться или доведется, но совсем при других обстоятельствах…

30 июля у берегов Бразилии «Тор» бился в свирепой схватке с британским вспомогательным крейсером «Алкантара» общей вместимостью 22 209 регистровых тонн, гораздо более крупным и быстроходным кораблем. Но еще в самом начале боя артиллерия «Тора» нанесла прямое попадание по противнику, тогда как наводчикам «Алкантары» так и не удалось точно определить дальность, и ее пушки попали в цель всего лишь дважды: один раз в совершенно не важный отсек, а в другой раз снаряд вообще не взорвался, хотя и пробил несколько перегородок, но не причинил значительного ущерба. «Алкантара» получила множество разрушений, один снаряд разорвался прямо в машинном отделении, от чего она потеряла скорость и сильно накренилась.