Плавучий остров - Жюль Верн

Во время этой недельной стоянки миллиардцы часто посещают Нукухиву. Наиболее видные из европейцев, живущих на острове, отдают визиты, пользуясь разрешением губернатора, который открывает свободный доступ на Стандарт-Айленд.

Себастьен Цорн и его товарищи предпринимают длительные экскурсии, и удовольствие, которое они получают, щедро вознаграждает их за усталость.

Бухта Таиохаэ образует окружность с очень узким входом в гавань, через который Стандарт-Айленд не смог бы пройти, тем более что побережье бухты представляет собою два песчаных пляжа, разделенных возвышенностью с крутыми склонами, где еще виднеются развалины форта, выстроенного Портером в 1812 году. В то время этот мореплаватель завоевывал остров, причем американский лагерь находился на восточном побережье: впрочем, федеральное правительство не признало произведенного им захвата.

На противоположном берегу бухты Таиохаэ перед нашими парижанами не город, а всего лишь скромная деревня; многие хижины ее укрываются под деревьями. Но какие изумительные долины спускаются к бухте — прежде всего долина Таиохаэ, в которой жители Нукухивы селятся особенно охотно. Какое наслаждение бродить среди сочной зелени кокосовых пальм, бананов, казуарин, гуайяв, гибискусов, хлебных деревьев и стольких других! В туземных хижинах туристов встречают гостеприимно. Там, где еще сто лет назад их, возможно, сожрали бы, они с удовольствием пробуют лакомства, приготовленные из бананов и из теста меи, из плодов хлебного дерева, желтоватую кашицу таро, сладкую в свежем виде и слегка кисловатую, если она постояла, а также съедобные корни такки. Что же касается хауа — большого ската, которого едят в сыром виде, и акульих филе, которые, по мнению туземцев, тем вкуснее, чем больше протухли, — то музыканты решительно отказались отведать этих изысканных яств.

Иногда их сопровождает Атаназ Доремюс. В прошлом году он уже побывал на этом архипелаге и теперь служит им гидом. Может быть, он не так уж силен в естествознании и ботанике, может быть, он не отличает великолепную Spondias cytherea, плоды которой похожи на яблоко, от Pandanus odoratissimus, вполне оправдывающего своей эпитет — «благоуханнейший», и от казуаринов, у которых древесина тверда, как железо, от гибискуса, из коры которого туземцы делают себе одежду, от дынного дерева или от цветущей гардении. Но квартету незачем прибегать к помощи его сомнительной учености, так как местная флора сама выставляет напоказ роскошные папоротники, великолепные полиподиумы, красные и белые китайские розы, злаки, пасленовые (среди них — табак), губоцветные с фиолетовыми гроздьями, являющиеся самым изысканным украшением красавиц островитянок, затем клещевинные в десять футов высоты, драцены, сахарный тростник, апельсиновые и лимонные деревья, завезенные сюда лишь недавно, но уже отлично освоившиеся в этой почве, прогретой знойным солнцем и обильно орошаемой бесчисленными ручьями, сбегающими с гор.

Однажды утром члены квартета забрались выше деревни Таи и поднялись по берегу горного потока до вершины хребта. Какие восторженные возгласы вырвались из их уст, когда перед их глазами открылись приветливые долины племен таи, тайпи и хаппа! Если бы с ними были их инструменты, они поддались бы желанию выразить исполнением какого-нибудь гениального музыкального произведения свой восторг перед гениальными творениями природы! Правда, музыке внимали бы только птицы. Но до чего они красивы — и горлица куру-куру, залетающая на эти высоты, и прелестная маленькая салангана, и капризно порхающий фаэтон, частый гость нукухивских ущелий!

И в этих лесных чащах не нужно было бояться каких-нибудь ядовитых змей. Удавы, едва достигавшие двух футов длины, были столь же безобидны, как ужи, — на них никто не обращал внимания, так же как и на обезьян с лазурным хвостом, не уступающим окраской цветам.

Туземцы по типу весьма примечательны. В них обнаруживаются азиатские черты, выдающие иное происхождение, чем у остальных океанийских народов. Они среднего роста, с классически пропорциональной фигурой, очень мускулисты, широкогруды. У них тонкие конечности, удлиненный овал лица, высокий лоб, черные глаза с длинными ресницами, орлиный нос, белые ровные зубы, кожа не красноватая, не черная, а темно-коричневая, как у арабов, выражение лица веселое и приветливое.

У них почти совсем исчез обычай украшать себя татуировкой, которая здесь делается не путем надрезов на коже, а при помощи уколов иглою, которые затем присыпают порошком из пережженного алорита. Теперь татуировку заменяют хлопчатобумажные ткани, внедренные миссионерами.

— Красивые люди, — говорит Ивернес, — но наверное они были красивей в те времена, когда не носили ничего, кроме набедренной повязки, и ходили с непокрытой головой, потрясая луком и стрелами.

Это замечание он сделал во время прогулки к бухте Контроллер в сопровождении губернатора. Сайрес Бикерстаф пожелал сам повести своих гостей в эту бухту, разделенную, подобно бухте Ла-Валетта, на несколько гаваней, и, без сомнения, в руках англичан Нукухива превратилась бы в Мальту Тихого океана. В местности этой, среди возделанной плодородной равнины, орошенной небольшой речкой, которую питает звонкий водопад, живет племя хаппа. Именно там и разыгрались самые ожесточенные схватки американца Портера с туземцами.

Замечание Ивернеса требует ответа, и губернатор говорит:

— Может быть, вы и правы, господин Ивернес. Маркизцы имели более благородный вид, когда они носили набедренную повязку маро и пестро раскрашенное парео, аху бун — нечто вроде легкого шарфа — и типута, похожее на мексиканское пончо. Современная одежда к ним действительно не идет! Но что поделаешь! Забота о приличиях — следствие цивилизации. Наши миссионеры, стараясь просвещать туземцев, в то же время всячески убеждают их одеваться менее упрощенно.

— Что же, они, по-вашему, правы?

— С точки зрения приличий — да! С точки зрения гигиены — нет! С тех пор как жители Нукухивы, да и другие островитяне, стали одеваться пристойнее, они, будьте уверены, в значительной мере утратили я свою первоначальную физическую силу и природную веселость. Они скучают, и это отражается на их здоровье. Прежде они понятия не имели о всяких там бронхитах, пневмониях, чахотках…

— А с тех пор как им не дают ходить нагишом, они простужаются?.. — воскликнул Пэншина.

— Совершенно верно! Тут одна из серьезнейших причин вырождения целой расы.

— Из чего я делаю вывод, — подхватил Пэншина, — что Адам и Ева стали чихать лишь с того дня, когда надели штаны и юбку, после того как их изгнали из земного рая, — а мы, их выродившиеся потомки, расплачиваемся за это воспалением легких!

— Господин губернатор, — говорит Ивернес, — нам показалось, будто на этом архипелаге женщины не так красивы, как мужчины…

— Да, и на других островах то же самое, — отвечает Сайрес Бикерстаф, — а между тем здесь вы наблюдаете самый совершенный тип океанийских женщин. Но ведь это, кажется, закон природы, общий для всех рас, близких к дикому состоянию? Впрочем, так же обстоит дело и в царстве животных, где, с точки зрения физической красоты, самцы всегда стоят выше самок.