1917: Вперед, Империя! - Владимир Марков-Бабкин

Киваю.

– Да, господин Закс, это так. Мимо Министерства внешней торговли сейчас не пройдет ни одна экспортно-импортная сделка.

Купец продолжил:

– Ваше императорское величество! Банкирский дом Эфрусси через торговые общества, с ним связанные, хотел бы получить исключительное право на оптовую закупку у Министерства внешней торговли и, соответственно, на поставку на территории Австро-Венгрии и Германии российского зерна сроком на десять лет с правом пролонгации.

– Куш, однако. А теперь поясните, зачем мне заключать с вами сделку? И почему мне все же не воспользоваться каналом через Стокгольм? Там-то у меня не просят столь многого. Тем более что наша армия и так добьет Австро-Венгрию, заставив согласиться на любые наши условия.

– Армия может и должна победить. Но, ваше императорское величество, прагматично глядя на вещи, русская армия при этом будет нести серьезные потери, терять вооружение, нести расходы боеприпасов, опять же войска будут уставать. Зачем все это, если все можно получить и без боя, сохранив войска и силы для удара на другом фронте? Ведь, сохранив силы в меньшем, можно рассчитывать на большее, не так ли? Кроме того, переговоры через Стокгольм вообще не имеют никакого смысла. В Вене нет единой позиции на этот счет, и голос МИДа довольно слаб, чтобы к нему прислушивались основные группы влияния и сам император.

– А у вас, значит, сила голоса достаточна?

– Смею так полагать, ваше императорское величество. Банкирский дом Эфрусси не зря самый крупный в Вене. Банку должны многие. И мы сможем им сделать предложение…

– От которого, как я полагаю, они не смогут отказаться?

– Точно так, ваше императорское величество. Вы очень точно обозначили суть вопроса.

– Хорошо, я подумаю над вашим предложением. Последний вопрос – это предложение только от лица дома Эфрусси или за этим стоит и венский дом Ротшильдов?

Закс склонил голову.

– Скажем так, ваше императорское величество, это официальное предложение банкирского дома Эфрусси. Хотя исключать факт того, что венский дом Ротшильдов в курсе данного предложения, я бы не стал.

СОВМЕСТНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ КАНЦЕЛЯРИИ ДВОРА КОРОЛЯ ИТАЛИИ ВИКТОРА ЭММАНИУЛА III И КАНЦЕЛЯРИИ ИМПЕРАТОРА ВСЕРОССИЙСКОГО МИХАИЛА II. 14 (27) июля 1917 года

Настоящим официально объявляется об имеющей место быть помолвке Его Императорского Величества Императора Всероссийского Михаила Второго и Ее Королевского Высочества принцессы Иоланды Савойской.

Дата и место церемонии в целях безопасности будут оглашены позднее.

ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО

Оперативная сводка за 13 июля 1917 года

За истекшие сутки доблестными войсками Русской императорской армии было продолжено наступление на участках частей Юго-Западного фронта. В ходе успешных наступательных операций нашими войсками был освобожден важный железнодорожный узел и город Брест-Литовск.

Герои нашей армии посвятили эту победу Державному Вождю ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ МИХАИЛУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ. Особо в боях отличились подразделения 4-й стрелковой «Железной» бригады под командованием генерала Свиты ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Дроздовского.

Продолжаются позиционные бои в районе Рижского укрепрайона. Германские оккупанты не оставляют тщетных попыток выбить русскую армию с занятых позиций. Все попытки атаковать успешно отбиваются доблестными защитниками Риги с большими потерями со стороны неприятеля.

На других участках фронта ничего существенного не произошло.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 14 (27) июля 1917 года

– Я обдумал предложения банкирского дома Эфрусси, господин Закс. Как вы могли заметить, положение Австро-Венгерской империи стало еще более тяжелым за эти сутки. Но я не на этом хотел бы сделать акцент в своем ответном предложении. Мне прекрасно известны возможности банкирского дома Эфрусси. В предложении, которое вы намедни озвучили, эти возможности заявлены куда более весомыми, чем представлялось ранее. Я не берусь судить об обоснованности таких заявлений и об их основе. Если заявление сделано столь серьезными людьми, то мне остается лишь принять такое могущество к сведению. Принять и, как следствие, ожидать в качестве жеста доброй воли передачи мне всех имеющихся у дома Эфрусси сведений о том, кто покушался на мою невесту принцессу Иоланду, кто устроил взрыв на Красной площади на Пасху, кто стоит за убийством моего дяди великого князя Николая Николаевича в Тифлисе и, наконец, кто стоит за попытками государственных переворотов в России.

Закс вздохнул.

– Боюсь, ваше императорское величество изволит путать банкирский дом с сыскным агентством.

– И тем не менее, господин Закс.

Тот, подумав несколько секунд, нехотя проговорил:

– Возможно, ваше императорское величество, банкирский дом Эфрусси смог бы навести справки по какому-то из упомянутых вашим величеством дел, но вот сразу по столь многим… Назовите то дело, которое волнует ваше величество больше всего, и мы займемся этим вопросом со всей серьезностью.

Усмехаюсь.

– Вы, кажется, торгуетесь, господин Закс?

Тот парировал (и куда делось все подобострастное верноподданничество?):

– Нет такой заповеди «не торгуйся», государь.

– Вот и не торгуйтесь, господин Закс. Я жду информации.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 15 (28) июля 1917 года

Я выслушал рапорт генерала Кованько, который лично прибыл на открытие аэродрома в Марфино. Да, теперь у меня всего-то на расстоянии четырех с половиной верст от моей резиденции были собственный аэродром, причальная мачта и эллинг для дирижабля. И пусть новенькая большая «Империя» вряд ли в него поместится, но для того же «Гиганта» это был вполне достойный гараж. Впрочем, пока это была лишь пустая оболочка, ведь и «Гигант», и «Империя» выполняли сейчас свои собственные задания на разных участках фронта, да и на разных фронтах во всех смыслах этого слова.

Где сейчас «Гигант», я точно не знал. Но за движением «Империи» я следил ежечасно. На карту было поставлено все.

МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. 16 (29) июля 1917 года

– Господа, надеюсь, что вы понимаете, насколько это важно.

– Не извольте беспокоиться, ваше императорское величество. Все будет в самом наилучшем виде. Я ручаюсь.

– Надеюсь на вас, граф.

Бенкендорф лишь молча склонил голову.

МОСКВА. ХОДЫНСКИЙ АЭРОДРОМ. 19 июля (1 августа) 1917 года

Оркестр. Ковровая дорожка. Сто тысяч подданных. Огромная туша дирижабля «Империя», уже пришвартовавшегося и притягиваемого к земле мощными моторами. Тросы зафиксированы. Люки в гондоле открылись.