10 мифов о князе Владимире - Наталья Павлищева

Те, кто торговал, обычно куда богаче тех, кто возил. Организовывать разведку новых путей, доставку товаров и их охрану варяги не считали зазорным, а вот стоять с этим товаром в руках, нахваливая и набивая цену, им даже в голову не приходило.

Если вообще в ведической традиции Велес – это бог всего растущего что на земле, что под землей, он обеспечивает людей и скот растительной пищей (у славян бога торговли вроде Гермеса вообще не существовало, это позорно – наживаться на том, что у другого нет того, что можешь позволить себе ты). У киевлян этот бог стал попросту богом казны (скотницы), с чем его теперь часто и ассоциируют.

Где место идолу бога, покровительствующего торговцам? Только не в пантеоне князя, тем более Перун и Велес никогда рядышком не стояли, они вообще, словно лед и пламень, если сойдутся, всем мало не покажется.

Для Владимира, как для князя, Перун был важней, его интересовала власть, пусть даже добытая мечом. Его идол и встал наверху, а Велес получил свое место ближе к торжищу. Во всех своих договорах, например, с Византией, русы клянутся общеславянскими богами Перуном и Волосом, заверяя, что ничего надежней этой клятвы нет. Владимир на Волоса (Велеса) практически плюет, поставив того отдельно, не почитая совсем.

О Пантеоне князя Владимира написаны горы литературы, защищены десятки диссертаций, учтено и растолковано все – от выбора богов до расположения вокруг двенадцати столбов, обозначавших, видимо, месяцы года.

Говорить об этом можно бесконечно долго и обстоятельно, но для нас сейчас важнее иное. «Князь Владимир провел реформу язычества». Какую реформу?! Согласно своему выбору поставить в кружок богов, которым поклонялись издревле, вовсе не значит что-то реформировать! Да, не было идола Рода, но его вообще не существовало, как можно создать изображение всего сущего? Велеса сместил подальше, это неудивительно. Но больше ничего.

Как вообще можно реформировать тысячелетнюю веру? Да, что-то в представлениях русов менялось, боги наделялись другими функциями, но это не происходило приказом княжьей администрации. К тому же Владимир ничего не изменил в отношении самих богов, просто выбрал тех, кто подошел лично ему.

Это реформа?!

Да он и Родновером не был, во всем действовал как чужак.

А вскоре после реформы, убедившись, что ничегошеньки не изменилось и киевляне не стали возносить хвалы своему новому князю так же, как возносили богам, принялся искать другую религию, ту, которая удовлетворила бы больше и спрашивала меньше.

В то время как его наставник Добрыня старательно создавал князю имидж защитника Земли, Красного Солнышка, сам князь занимался игрой в реформатора.

А дальше-то куда Добрыня смотрел, когда Владимир стал вести себя отнюдь не как защитник или спаситель, а как хорек, гадящий в многочисленных курятниках?

Почувствовавшему силу князю Владимиру был уже не нужен наставник, он и сам с усами, и Древлянская земля в качестве основы тоже не нужна, в его распоряжении отныне была целая Киевская Русь. А потому Добрыню отправили в Новгород к сыну Алохии Вышеславу опекать княжича. Он поехал, надежды на полное возрождение Древлянской земли, видно, не было, слишком малочисленными оказались оставшиеся в живых, слишком размытым само племя, возможно, для Добрыни помощь Вышеславу была последней из последних надежд. Вышеслав, как сын Владимира, тоже получался последним князем из рода Мала Древлянского.

Летопись сообщает, что Добрыня крестил новгородцев огнем, а Путята (воевода) мечом. Можно только гадать, когда и где Добрыня крестился сам. О его присутствии рядом с князем Владимиром после создания Пантеона больше не упоминается. Не сошелся во мнении с начальством и был отправлен в почетную ссылку? Эта ссылка закончилась для Добрыни печально, если верить скандинавам, он был сожжен вместе со своим подопечным князем Вышеславом шведской королевой вдовой Сигрид Гордой в бане, когда Вышеслав сватал эту гордячку. Рассказ об этом еще будет.

Явно благодаря усилиям его дяди Добрыни князь Владимир остался в памяти народной Красным Солнышком, при этом поставившим во главе богов своего пантеона не Красное Солнышко Даждьбога, а воинственного Перуна. Может, за то и поплатился?

К концу его известной нам жизни князь не мог похвастать личным счастьем, скорее это была полная разруха – вражда сыновей с ним и между собой, фактический развал Руси на несколько разных регионов, ненависть многих. О его кончине и мифах о ней в соответствующей главе.

Многочисленное потомство следовало пристроить, чтобы никому не пришло в голову отнять Киев у папаши. И Владимир поспешил отправить деток подальше в прямом и переносном смысле этого слова. Пожалуй, даже значимостью этих служебных командировок отпрысков можно измерять степень приязни князя Владимира к тому или иному сыну.

Старшего сына Вышеслава от чешки (видимо, Алохии), родившегося в Новгороде, Владимир там и оставил княжить. Едва ли потому, что очень доверял первенцу, напротив, никаких сведений о том, что папаша вообще интересовался сыном при его жизни, нет. Но как только Вышеслав умер, его место занял не менее нелюбимый Ярослав.

К Вышеславу Владимир отправил, видимо, ставшего обузой своего дядю Добрыню. Как только князь крепко сел в Киеве, Добрыня уехал на север держать в узде Новгород и княжьих родственников. Что ж, всяк сверчок знай свой шесток.

Кто-то из двоих сыновей Владимира – Вышеслав или Всеволод – сватался к овдовевшей шведской королеве Сигрид Гордой в 995 году. Дама была еще та. Ее отождествляют с дочерью польского короля Мешко Святославой, матерью Олафа Шетконунга (будущего тестя Ярослава Мудрого). Так это или нет, разбираться не будем, для нас интересно другое.

Вдова цену себе знала, она не собиралась выходить замуж за кого попало, потому когда два юнца – один вестфольдский, второй русский – уж слишком настойчиво стали набиваться в мужья, попросту сожгла их в бане!

Интересно, это древние женщины имели дурную привычку неугодных женихов в шашлыки в банях или наш летописец ничего другого не придумал?

Следующий претендент на королевство, ну, и саму красавицу Сигрид заодно, норвежский король Олаф Трюггвасон был покруче мальчишек, он не просто предложил осчастливить Сигрид супружеским ложем, но и потребовал, чтобы ради этого та приняла христианство. Сигрид не зря именовали Гордой, Надменной, она ответила, что ради всяких там мужланов на своем ложе не собирается отказываться от веры предков. За дерзкий ответ невеста от жениха получила отменную оплеуху, утерла невольно выступившие слезы и пообещала норвежскому королю, что это невежливое обращение с дамой приведет его к гибели.

Обещание Сигрид сдержала, ради мести выйдя замуж за ярого противника ее обидчика тогда еще датского короля Свена Вилобородого. Свен был ярым язычником, разгромил Олафа в морском сражении, и тот действительно погиб.

Сигрид путают с еще одной женой Свена Вилобородого Гунхильдой, но к нашей истории это отношения не имеет.