Власть бездны - Вячеслав Шалыгин

– Думаю, у него действительно имелся сообщник, – продолжил шериф. – Но уйти вдвоём они по какой-то причине не могли. Или же этот решил прикрыть напарника, чтобы тот успел уйти с деньгами подальше. Для этого они придумали трюк с заложником.

– Гарри! – донеслось из глубины служебного крыла. – Сейф пуст!

– Ищите следы! – крикнул Гарри и вновь убавил громкость, обращаясь к Оксане: – Что скажешь?

– Думаю, ты прав. Осталось понять, как ушел напарник, – Окси вновь перешла на русский. – Грачев, куда делся твой дружок или дружки?

– Я не знаю. Меня оглушили далеко отсюда, у большой промоины. Что было дальше, я не знаю.

– Ты понимаешь, что отпираться бессмысленно?

– Я всё понимаю! Я говорю правду!

– Егор, если не признаешься, Гарри тебя пристрелит. Он имеет такое право. Пойди ему навстречу – и сохранишь себе жизнь.

– Оксана, поверь, я ни при чем!

– Хорошо, что ты такой верный товарищ, – Оксана присела рядом. – Но подумай хорошенько, Егор. Сейчас действительно решается твоя судьба. Стоит ли выгораживать сообщника, рискуя жизнью?

– Черный ход заперт, решетки целы, следов почти нет, – доложил второй полисмен, появляясь из служебного коридора. – Только его и только в эту сторону.

– А туда он как попал?

– Не знаю.

– Значит, напарника не было? – Гарри задумался. – Это интересно. Но сути дела не меняет.

– Тогда получается, деньги и ценности ещё в здании, – заметил второй коп.

– Верно, – Гарри усилил нажим. – Где спрятал деньги, парень?!

– Поищите следы босых ног! – вдруг выпалил Грачев. – Я вспомнил, что напавший на меня тип был босиком!

– Босиком? – переспросила Оксана удивленно и перевела реплику Егора.

– В такую погоду? – в свою очередь удивился Гарри и недоверчиво хмыкнул. – Таких сумасшедших нет даже в отряде База.

– Полегче, – буркнул Баз, тоже появляясь из коридора. – У меня таких нет. Но в городе найдутся. Этот парень, похоже, попал в точку. У сейфа топтался какой-то босоногий гигант. Неудивительно, что дверца просто выломана.

– Прости, я не совсем понимаю, – Гарри замешкался. – Выломана?

– Кто-то треснул по сейфу с такой силой, что верх прогнулся и дверца выгнулась наружу. Затем её зацепили и дернули. И выломали.

– Банк ограбил Терминатор?

– Не знаю, Гарри. Но мне неизвестен инструмент, которым можно так покорежить сейф. Спросите у русского, может быть, он подскажет.

– Подожди минутку, Баз. Ты сказал, это был босоногий гигант. Ты видел его следы?

– Да. Можешь сам посмотреть. Это гигантские следы. Вполовину больше моих, а у меня десятый размер.

– Грабитель был в ластах? – хмыкнул второй коп.

– Босой, с огромными ступнями и очень хорошо технически вооруженный, – пробормотал себе под нос Гарри. – Или… очень сильный?

– Вряд ли это наш подозреваемый, – проронила Оксана.

– Этого парня мы подозреваем как сообщника, – возразил Гарри. – Дай подумать.

Повисла небольшая пауза, даже половины которой Егору вполне хватило для размышлений. Он вспомнил босые ноги Семена – ступни действительно казались странно вытянутыми, но тогда Грачев не придал этому значения, а затем Егор припомнил бледность кожи и «акулий» взгляд Пасюка. Но самое главное – Грачев вспомнил, с какой скоростью вылетел из промоины. Сёма выдернул Егора из потока, словно пластиковую куклу, без малейших усилий.

Что из всего этого складывалось? Какая фигура? Да очень простая. Верить в это не хотелось, но факты говорили сами за себя. Семена Пасюка покусали твари, и теперь под действием их яда он сам превращался в атланта. Такое случалось, Егор знал это точно. Ещё во время срочной службы ему довелось видеть таких людей в госпитале, куда Грачев загремел на месяц с пневмонией.

Покусанных привозили из-за океана и помещали в закрытый блок «А». Там они и умирали. Кто-то – медленно и мучительно, почти перерождаясь по ходу дела в подобие атланта, а кто-то – быстро, поскольку не выдерживал даже первой фазы трансформации, не суть. Важно, что никто из блока «А» не возвращался.

– Тварь, – едва слышно сказал Грачев.

– Будешь обзываться, сама пристрелю, – так же негромко сказала Окси.

– Ты не поняла, это я подсказываю Гарри!

– Я всё поняла. Он сам додумается. Ты лучше скажи, что ещё разглядел?

– Ты веришь, что я не виноват?

– Пока не верю. Но хочу поверить. Поэтому и спрашиваю.

– Парни, здесь есть кое-что! – крикнул оставшийся в служебном секторе рейнджер. – Я на лестнице в подвал!

– Что там?

– Здесь полно воды! – Рейнджер выглянул в коридор и помахал чем-то белым.

– Неси, – приказал Баз.

– Это бумаги из кабинета управляющего, – рейнджер быстро подошел к Базу. – А ещё там вот это плавало.

– Сто рублей, – Баз вручил мокрую банкноту полицейскому. – Громила ушел через подвал.

– Он же затоплен.

– Ну и что? Значит, где-то рядом есть какой-то колодец, до которого можно донырнуть.

– Вот почему ты мокрый, – Гарри вновь придавил Егора. – И вот почему нет следов, идущих отсюда в служебные помещения.

– Ты всё правильно понял, Гарри, – поддержал копа главный рейнджер. – Этот парень нырнул в коллектор и вынырнул в подвале этого дома. С собой он привел дрессированную тварь, которая вскрыла сейф и нырнула с мешком денег обратно в коммуникации. Деньги сейчас где-то под городом. Или в городском отстойнике.

– Грязные деньги, – усмехнулся второй коп.

– Деньги не пахнут, – заметил Баз. – Преступление раскрыто, я думаю. Осталось поймать сообщника.

– Поймать и повесить рядом с этим русским, – добавил другой рейнджер.

– А я спросила бы у русского, как он ухитрился приручить атланта, – сказала Оксана.

– Да, это интересно, – согласился Баз. – Только не ко времени. У нас и без того полно дел. Не так ли, Гарри?

– Так, Баз, – коп поднялся на ноги. – Только солдат-мародеров полагается расстреливать, а не вешать. Эй, русский, вставай. Я не хочу марать интерьер нашего банка твоей дерьмовой кровью.

* * *

Почему человек сам идет на эшафот или к месту расстрела, да ещё и собственноручно копает могилу, а не падает и не бьется в истерике? Потому, что надеется. До последней минуты надеется на чудо или на снисхождение палачей.

У Егора имелись все основания надеяться на более реальные вещи. Например, на законы, о которых так любят рассуждать американцы. То есть на то, что палачи одумаются, вспомнят, какие они законопослушные, и отменят экзекуцию. Ведь по всем законам расстреливать мародеров должны военные, а не полиция. И не по решению группы местных граждан, принятому на основании скоропалительных выводов, а по приговору военно-полевого суда. То есть всё происходящее следовало считать типичным линчеванием, нарушением всех законов.