Кромешная ночь - Джим Томпсон

Скажем, ехал ты на том товарняке из Дентона — на специальном скором для перевозки мяса, который хряет без остановок до самого Эль-Рино. Ноябрь, вагоны заперты, ехать приходится на крыше, на самом, хрен ему в дышло, ледяном ветру. И умереть нельзя, и под вагон лучше не соваться. Потому что сразу вспоминается тот пацан в кустах под Сент-Джо и цвет лопухов, в которых у него было лежбище: так человеку впердолило, что ему теперь всю жизнь разве только уродов ублажать. За десять центов, за пять, за чашку кофе… Ну, итак?

А что, вспомнил. Тогда я способ нашел. Не я его придумал, но он был тем не менее неплох.

Куртки, свитера нет, но есть что — мешок для хлопка. Вот его на себя и тяни. Он девятифутовой длины и пошит из брезента; открытый конец заворачиваешь в несколько раз, так что воздух туда проходить почти перестает. Дышишь практически только тем, что выдыхаешь, но согреваешься быстро. Через какое-то время в легких возникает зуд и жжение, да и голова начинает болеть. Но все равно сидишь там, стараясь думать о всяких теплых вещах, теплых и мягких, и будто бы ты в безопасности…

На сей раз у меня брезентового мешка, конечно, не было, да и вообще никакой большой тряпки. Но если можно было бы куда-нибудь забраться — вовнутрь чего-нибудь — и там как следует надышать, то… в общем, это помогло бы. Я обвел помещение долгим изучающим взглядом.

Бидон для яиц? М-м-м, слишком мал. Бочка с топленым маслом? Великовата, да и масло оттуда выскребать задолбаешься. Жбан из-под начинки для пирожков?..

Жбан с ливерной начинкой заполнен едва на четверть. Я сел на корточки, сопоставляя свой размер с размером жбана; он оказался маловат — не совсем то, что нужно. Но ничего другого под руку не попалось.

Я перевернул его кверху дном и, обхватив руками, постукал об пол, чтобы оттуда вывалилось пахучее, полузамерзшее жирное содержимое. Черпаком поскреб по стенкам, хотя знал, что этак я могу скрести весь вечер, а дочиста все равно не отчищу. Поэтому я плюнул и стал надевать его на себя.

Сперва сел на пол и, прижав руки к бокам, принялся заправлять внутрь жбана голову и плечи. Потом приподнялся, чтобы туда проскользнуло туловище. Высоты жбана хватило всего лишь по бедра, причем то и дело мне за шиворот валились из него какие-то ошметки. Но тут уж ничего не поделаешь — поскольку ничего другого нет, приходится мириться. Ну, и стал со всей силы дышать, пытаясь сосредоточиться на тепле и мягкости, отдыхе и покое.

Стал думать про того парня, у которого в Вермонте ферма, где он выращивает эти свои срамные части. Вспомнил, как он говорил, что другого нынче просто ничего не берут — всем подавай одно, спрос только на это. Закрыв глаза, я почти что видел их — как они там у него произрастают длинными рядами. Тут у меня рот расплылся до ушей, и я про себя усмехнулся: а что? — нормально сидим, вроде бы даже и тепло. Мысленным взором я прозревал прямо что целую картину:

…песец крадется то туда, то, ныкаясь за кустами, бежит обратно, иногда подскакивая на задних лапах. К какой-нибудь нежданно подберется, хвост задерет да как струей животворящей зафигачит! И каждый раз, дойдя до конца грядки, станет на голову и завоет. А что ему еще остается? Знает, что ничего тут толком не обломится, потому как нечего тут ловить, но все равно дело есть дело. И вот ходит — туда-сюда, вперед-назад, то за кустиками хоронится, то с одной гряды на другую внезапно — скок! Но в конце каждого ряда — без вариантов: непременно встанет на голову и заскулит, и завоет….

Ладно, про это долго думать нечего.

Какая в том особая теплота?

Заставил себя переключиться на Кендала. Ну да, на него и на Фэй. Как обо всем об этом им-то рассказывать? Думал-думал, решил, что правды им лучше не знать. Фэй может взорваться — налетит с этим делом на Джейка или еще с кем-нибудь поделится. А может напугаться. А то озлится или сомненье ее обуяет — вдруг подумает, будто Джейк способен меня переиграть?

Так. Кендал. Если он от уголовщины далек, то упрячет Джейка за решетку так быстро, что не успеешь глазом моргнуть. Очень уж Кендалу понравилось, как лихо он намедни Джейка перехитрил, сорвав подставу. Ведь если он узнает, что Джейк пытался убить меня, а сам он при этом мужик бесхитростный и честный, то спустить это дело на тормозах не даст. Должен будет принять меры для защиты хотя бы своей пекарни.

Если же он крот Босса, тогда еще хуже. Босс однажды предположил уже, что у меня не все дома. Не понравилось ему, что я Фэй в это дело втянул и… и, кстати, на кой, спрашивается, ляд я это сделал? Мог бы и без нее свободно обойтись! Да и насчет того, что я его подлянку с Кувшин-Варенем просек и уже не верю ему так, как должен верить, — это у него небось тоже свербит, как в жопе гвозди. А если он ко всему прочему заподозрит, что я настолько ослаб, что сам способен угодить в яму, которую рыл другому…

Нет, надо все представить как несчастный случай. Хотя и это вполне себе хреновато.

Извернув запястье, я глянул вниз. Пять двадцать. Еще минут двадцать пять впереди. Час пятнадцать плюс то время, что я провел здесь до того, как меня заперли. Для здорового бугая было бы недостаточно. Ну, заработал бы насморк, горло бы заболело, всего и делов. А вот мне будет в самый раз. Да и по времени совпало. Я бы и сам не рассчитал точнее, если бы решил нарочно выбить себя из игры.

Двадцать четыре минуты.

Руфь. Ну ладно, пусть я был уверен, что сумею использовать Фэй, но зачем с Руфью хороводы затеял?

Да и с Фэй тоже (если уж опять про нее вспомнил). Вот ничего бы удивительного, да Босса даже не в чем было бы и упрекнуть, если бы он тот нож отдал не мне, а Кувшин-Вареню.

Оно конечно, Фэй могла сделаться подспорьем. Могла мне здорово все упростить. И что из этого? Она и кой-чего другого могла накосячить — если бы у ней хватило мозгов догадаться. Да и вообще, ну как всерьез доверяться марухе, которая помогает убивать собственного мужа?

Что она может сделать, Босс намекнул мне, явно обозначил адрес кочки, к которой она может подвести, чтоб я запнулся, пал рылом в землю и завинтился вниз на пару ярдов. Он обронил это лишь мельком, оставил висеть в воздухе и как ни в чем не бывало съехал с темы. Фэй так или иначе уже в деле или все равно что в деле, с этим ничего не попишешь, остается это принять. Но Босс не был бы Боссом, если бы действительно это принял. Слышь, братан, да ведь он наверняка решил, что ты есть лох помпезный, фраер жеваный, дерьма кусок!

Это же я, Бигер Малый, сам надел себе на шею единственную на белом свете петлю, которой можно меня удавить!

На мне нет судимостей, не было арестов, у них нет на меня ничего, ни одной зацепки. Я могу встать на опознание перед всеми мусорами страны, и ни один не скажет: «Ха! Кого я вижу! Это же и есть наш Бигер Малый!» Ни один не скажет и тем более не докажет этого.

То есть это так было и так есть по сию пору.

Но если меня схватят за руку при попытке убить Джейка Уинроя… если хотя бы как-то за это зацепятся и начнут копать…