Очарованная призраками - Лора Себастьян

– Спасибо, что присоединились к нам этим утром, – начинает Артур, обводя взглядом толпу.

 Я делаю то же и натыкаюсь на несколько знакомых лиц: парочку графов, лордов и герцогов, с которыми я обедала в последние дни. Вспоминаю я и девушек, приходивших на переговоры с Артуром, – они разодеты в платья, не особо подходящие отбору, с украшениями, сияющими на бледном утреннем солнце. Задерживаю взгляд на Мордреде и Моргаузе, стоящих слева от меня: на обоих плащи, отороченные горностаем, словно они парные куклы. Из тех, что будто следят за тобой своими стеклянными глазами.

– Завтра я отправлюсь в путь, чтобы исполнить желание моего покойного отца – желание об объединении Альбиона. Я не вернусь в Камелот, пока не исполню его и не завоюю право называться его сыном и наследником.

Артур обводит внимательным взглядом ряды рыцарей, хотя посмотреть в их лица и не может: на них глухие шлемы.

– Вы – лучшие воины Камелота, – продолжает он. – Гордость нашего королевства, сердце нашей страны. Для меня будет честью отправиться в путь вместе с вами, и я бы хотел взять с собою вас всех. Но я выберу лишь пятьдесят человек.

 Артур расправляет пергамент. Надеюсь, что только я замечаю, как дрожат его руки.

 Он прокашливается, кидает в толпу еще один взгляд, а потом произносит первое имя:

– Сэр Карадок.

 Ко мне наклоняется Ланселот и шепчет, пока мы наблюдаем за выступающим вперед рыцарем:

– Он один из лучших, что я видел. К тому же младший сын какого-то короля. Нейтса вроде?

 Я киваю. Нейтс – маленькое островное королевство на востоке. Их правитель присягнул Утеру задолго до моего рождения, и они были частью Альбиона с тех пор.

 Сэр Карадок поднимает забрало.

– Благодарю вас, сэр, за ваше предложение. Это честь. Но я вынужден отказаться.

 Я отодвигаюсь от Ланселота. За все отборы, на которых я присутствовала, я ни разу не слышала отказа. Я даже не знала, что это разрешено.

 Скашиваю взгляд на Мордреда и вижу на его губах невыносимую, но ожидаемую ухмылку. И понимаю: сэр Карадок – один из его людей.

 Артур даже не запинается. Он кивает сэру Карадоку, и тот опускает свое забрало и отходит назад.

– Сэр Паламедес, – называет Артур следующего.

 Еще один рыцарь выступает вперед, и Ланселот снова шепчет:

– Этот постарше… ему лет сорок, кажется, но он хорош, и люди его уважают.

 Но я его почти не слышу. Все мое внимание приковано к сэру Паламедесу и его забралу. Он еще не ответил, а у меня уже душа ушла в пятки. И без видений я понимаю, что случится дальше.

– Благодарю вас, сэр, за предложение. Это честь. Но я вынужден отказаться.

 Мордред ухмыляется уже открыто, а Артур неуверенно переступает с ноги на ногу и хмурится, глядя на пергамент. Наверняка думает, не ошибся ли.

– Такого ты не ожидала? – спрашивает меня Ланселот.

– Конечно, нет, – шипит Моргана, не дав мне ответить.

– Я не спрашивал у них, присоединятся ли они к Артуру. Стоило ли? – Наступает черед Ланселота хмуриться.

– В этом никогда не было необходимости, – отвечаю я, но все мое внимание приковано к Артуру. – Это всего лишь формальность – рыцари всегда идут туда, куда им скажут. Они не выбирают себе сэров в зависимости от политики или знакомств.

– Но именно это они сейчас и делают. – Моргана заглядывает за меня, чтобы кинуть сердитый взгляд на свою сестру и Мордреда. – Он наверняка их как-то подкупил.

 Артур пробует назвать еще три имени, но каждый из рыцарей – сэр Динадан, сэр Эктор, сэр Сафир – отвечает то же, что и первые два. Они благодарят Артура за предложение и за честь, но отказываются помогать.

 После того как сэр Сафир возвращается в ряд и опускает забрало, Артур комкает кусок пергамента в своих руках. Меня переполняют разочарование и унижение, но Артур выглядит спокойным. Он снова переводит взгляд на собрание рыцарей.

– Рыцари обладают множеством замечательных качеств: храбростью, отвагой, ярким умом. Не сомневаюсь, что каждый из вас обладает всем этим. Так что сегодня я выделю самое важное: готовность последовать за мной и исполнить желание моего отца об объединении королевства под одним флагом, одной короной, одной властью. Я прошу о многом: мы отправимся в опасные земли, куда немногие осмеливались ступать и откуда возвращалось еще меньше. Поэтому я прошу храбрейших среди вас последовать за мной.

 Меня захлестывает восхищение.

 «Молодец, Артур, – думаю я, ведь он использует против них их гордость. – Пусть считают, что те, кто откажется за тобой пойти, – трусы, хотя напрямую ты это и не сказал».

 Не думала, что он на такое способен. Артур продолжает:

– Если вы готовы пойти со мной, сделайте шаг вперед. Остальные могут быть свободны.

 Площадь накрывает тишиной, и внутри меня разворачивает свои кольца страх. Никто не отправится с нами.

 Мордред всех переманил на свою сторону. Он подстроил отбор, желая в зародыше задавить шансы Артура на успех, унизить его, показать ему и всему двору, что ему тут не место. И он не тот, за кем стоит пойти.

 Моргана находит мою руку и сжимает ее. Глаза ее прикованы к Артуру.

– Они все – глупцы, – цедит она сквозь зубы. – Им стоило бы драться между собой за шанс отправиться за Артуром. Ох, многое бы я отдала за один выпад против моей сестры, возможность исполосовать своими когтями ее ли…

– Тише. – Я слежу за рыцарем, который неуверенно выходит вперед.

 Он стоял не в переднем ряду. Не во втором и даже не в третьем. Он выходит из последнего, пятого ряда. Поднимает свое забрало, и я узнаю его.

 Узнаю его, хотя никогда еще не встречала.

– Я буду сражаться рядом с вами, – произносит рыцарь, и я вспоминаю и его голос тоже. Я слышала его в видениях: его присяги на верность Артуру, его леденящий душу крик, когда он держал тело Артура в своих руках.

 Артур улыбается.

– Это будет честью для меня, сэр. Назовите свое имя!

– Гавейн, Ваше Высочество, – отвечает он. – Наши матери были сестрами, но мы с вами еще не встречались.

– Что ж, кузен, я рад это исправить. Кто-нибудь еще?

 Рыцари выходят вперед, один за другим, и поднимают свои забрала. Я слышу несколько имен. Все эти рыцари стояли позади. Новички, полагаю, или те, кто еще не прошел достаточно испытаний.

– Сколько их? – спрашиваю я.

 Ланселот достаточно высок для того, чтобы ответить на этот вопрос.

– Девять. – Он хмурится. – Всего девять рыцарей.

 Отбор завершился. Люди расходятся, и я задерживаюсь рядом с Ланселотом и Морганой, чтобы понаблюдать за сэром