Счастье у моря - Холли Мартин

– Я бы, пожалуй, хотела знать, как будет «пирог» или «печенье». Или то, что мы, надеюсь, часто будем говорить друг другу в постели после того, как ты вытащишь наушники. Например, «поцелуй меня» или «давай займемся любовью».

Эндрю улыбнулся:

– Уж поверь: об этом тебе просить не придется.

Уиллоу погладила его по щеке. По словам Джейкоба, он пережил любовную драму. Но те девушки, о которых он сейчас рассказал, вряд ли могли разбить ему сердце.

– Ты по-настоящему кого-нибудь любил? – спросила она осторожно.

– Из тех, кого упомянул, – нет. Была одна женщина, Софи… Ее я любил. Хотя теперь уже точно не знаю, почему. Узнав о моей глухоте, она тоже, разумеется, в восторг не пришла. Это не вписывалось в ее идеальную картинку. Я даже думал, что мы расстанемся, но мы тогда не расстались. Мы прожили вместе два года – как мне казалось, счастливо. Говорили о том, чтобы пожениться, завести детей, купить дом. А потом родилась Поппи, и сразу стало понятно, что малышка глухая. У Софи это никак не умещалось в голове. Она захотела знать, будут ли наши с ней дети тоже глухими. Я сказал, что по статистике глухие чаще рождаются у слышащих, чем у глухих, но да, такая вероятность есть: у нас это, похоже, генетическое. Софи не захотела иметь глухонемого ребенка, и мы расстались. Я… очень переживал.

– Ох, Эндрю… Какой ужас…

– Тогда я, наверное, впервые в жизни почувствовал себя действительно плохо. Особенно тяжело было оттого, что эти ощущения доставила мне женщина, которую я любил.

– Дело в ней, а не в тебе.

– Я знаю, я понимаю. Пожалуй, во многих отношениях это даже к лучшему, что мы расстались.

– Разве детей не любят просто так – вне зависимости от того, слышат ли они, видят ли, умеют ли говорить, читать, писать или даже ходить, как их сверстники? Конечно, растить глухого или слепого ребенка трудно. А какого ребенка растить легко? Бессонные ночи, мокрые пеленки… Сначала ты беспокоишься о том, достаточно ли он поел, хорошо ли закреплено автомобильное креслице, не слишком ли горячая и не слишком ли холодная вода в ванне. Когда он немножко подрастет, ты должен будешь объяснять ему, что хорошо, а что плохо, рассказывать о разных культурах и верах. И в то же время следить, чтобы он не ел слишком много конфет, не смотрел слишком долго телевизор. С кем твой ребенок дружит, в кого влюбился, счастлив ли он, не угрожает ли что-нибудь его безопасности – все это твои проблемы, и решать их – чертовски тяжелая работа. Но я бы любила своего ребенка в любом случае, абсолютно вне зависимости от состояния его здоровья.

Эндрю улыбнулся и поцеловал Уиллоу в лоб.

– Думаю, это правильный ответ.

– Пожалуйста, пусть это тебя не угнетает. Ты замечательный человек, и любая женщина будет рада растить ребенка вместе с тобой.

Несколько секунд Эндрю молча смотрел на Уиллоу, потом нагнул голову и поцеловал ее. Это был особенный поцелуй: нежный, ласковый, наполненный любовью.

– А теперь мне, наверное, пора проводить тебя домой.

– Уже?

В первую секунду Уиллоу почувствовала легкое разочарование оттого, что их свидание так быстро закончилось, но потом посмотрела на часы: дело шло к полуночи.

– Как бы я ни мечтал отнести тебя наверх и до утра заниматься с тобой любовью…

Уиллоу открыла рот, но Эндрю быстро продолжил:

– Прежде чем ты скажешь, что это хорошая идея, я напомню тебе: мы хотим, чтобы наши отношения развивались медленно.

– А я этого точно хочу?

Эндрю со стоном поднялся.

– Идем.

Они обулись, и он вытолкал ее из дома. Она даже рассмеялась – так он спешил. С одной стороны, ей было немножко жаль, что совместный вечер не перешел в ночь, с другой стороны, она почувствовала облегчение. Еще совсем недавно она вообще не хотела никаких отношений. Теперь было резонно по крайней мере не торопиться. Раньше Уиллоу никогда не спала с мужчиной на первом свидании, и пусть ей казалось, будто она знает Эндрю уже целую жизнь, разумнее всего сейчас, наверное, было пойти домой.

Он взял ее под руку и включил фонарь. Они зашагали по узкой дороге, которая вилась, теряясь среди деревьев. Кусты, обступившие тропинку с обеих сторон, отбрасывали причудливые тени.

– Можешь позвонить Джейкобу и сказать, что путь свободен.

– Он остановился в пабе, там сдается несколько комнат. В моем домике нам вдвоем было бы тесно – как, впрочем, и в этой деревне. Но он подумывает о переезде сюда.

– Хочет за тобой присматривать?

– Надеюсь, что нет. Хотя некоторая склонность к гиперопеке у него действительно есть – всю жизнь была. Сейчас он заявил, что хочет обосноваться в тихом месте и завести семью. Совершенно неожиданно. Конечно, видеться почаще было бы неплохо, но я бы все-таки предпочел, чтобы он вил себе гнездо не прямо у меня под носом.

– А Лотти и Поппи далеко живут?

– Не очень. Наверное, для Джейкоба было бы неплохо перебраться к ним поближе. Он обожает Поппи. Как и все мы.

– Вот бы мне с нею познакомиться!

Эндрю посмотрел на Уиллоу:

– Ты ей понравишься. То, что ты делаешь, – работа ее мечты.

Уиллоу улыбнулась:

– Моей тоже.

Где-то поблизости скрипуче ухнула сова, и Уиллоу подпрыгнула от испуга, но Эндрю даже бровью не повел.

– Ты всегда мечтала делать свечки? С детства?

– Нет, когда я была маленькой, мои мечты менялись каждую неделю. То я хотела быть ветеринаром, то балериной, то космонавтом, то ученым (видимо, мне хотелось возиться со всякими скляночками), то актрисой, то археологом. Но я всегда была рукастая и, когда стала постарше, решила, что у меня будет собственный бизнес. В университете я изучала предпринимательство. Там и познакомилась с Руби. Изготавливать свечки мне всегда нравилось, и я сделала это своей профессией, чтобы найти практическое применение знаниям, которые получила. А ты в детстве кем хотел стать?

– Бэтмэном.

Уиллоу рассмеялась:

– Неслабая цель.

– Думаю, он привлекал меня тем, что никто не знал, кто он. Кто я, в школе знали все. У меня мог бы быть свой псевдоним – Глухой. Только никаких сверхспособностей за мной не водилось. Почти все получалось у меня довольно паршиво.

Уиллоу нахмурилась: видимо, детство Эндрю было во многих отношениях не таким, как ее.

– Тяжело было расти с ярлыком?

Эндрю долго молчал. Потом наконец ответил:

– Да в общем-то нормально. У каждого ребенка какие-то свои проблемы, разве нет? Ты мне лучше расскажи, как там наши вчерашние подарки. Я слышал, они наделали много шуму?

Опять сменил тему! Уже не в первый раз он как будто бы приоткрылся перед Уиллоу, но захлопнул дверь, прежде чем она успела войти. Может, имело смысл постучаться настойчивее? Наверное, нет, ведь что она могла поделать, если ему было некомфортно откровенничать с нею? И все-таки его нежелание сократить расстояние между ними немного уязвляло ее. Если они хотели построить хорошие отношения, им нужно было научиться разговаривать друг с другом о разном: о приятном и о тяжелом, о прекрасном и о безобразном. Хотя, конечно, они ведь только познакомились. Доверие могло прийти позже. Уиллоу решила ждать.