В дебрях Камасутры - Светлана Славная

— Вот черт!

— Что случилось?

— Линзы испорчены. Наверное, поврежден микрочип. Зря я их использовал для разведения огня, теперь не смогу объясняться с животными.

— Но ведь волки тебя вчера отлично поняли, — удивился Маугли.

— Еще бы они не поняли, когда я размахивал горящей дубиной! Хорошо хоть слуховая мембрана с синхронным переводом осталась цела. — Гвидонов сунул линзы в потайной карман штанов. — Пойдем, Маленький Брат.

Шли они не слишком долго. Из-за повреждения зоотранслейтора Егор не мог спросить дорогу у многочисленных обитателей джунглей, зато очень внимательно прислушивался к их голосам.

— Человек! — пугливо переговаривались молодые олени, скрываясь за густым кустарником. — Он направляется к Большой реке. Может быть, он ищет мудрого слона Хатхи, чтобы показать его своему детенышу?

— Он передумал и теперь возвращается к Распаханным полям. Не бойтесь, человек покидает джунгли!

Так, собирая обрывки сплетен и разговоров, продвигался Гвидонов в поисках человеческого жилья. Наконец впереди и впрямь показались вспаханные поля, а за ними небольшая деревня с соломенными крышами. В деревне царило оживление: народ собрался на улице и что-то обсуждал, бурно жестикулируя. Егор заметил в толпе рыжие одежды бритоголовых жрецов храма Каа-мы.

— Держись, Маленький Брат, твоя мама подняла тревогу. Надеюсь, она не станет шлепать тебя по попе за небольшую прогулку в ближайшем лесу?

— Моя мать — богиня любви, — гордо ответил Маугли. — Она никогда не шлепает меня по попе.

Путники прибавили шагу. Их заметили. Воцарилось тревожное молчание, все повернулись в их сторону, наблюдая приближение двух полуголых Фигур: маленькой и большой.

Егор доброжелательно улыбнулся:

— Люди, радуйтесь! Я привел вашего бога!

Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Толпа возбужденно зашумела, но, вместо того чтобы радоваться, вдруг хлынула вперед, оттирая Егора от Маугли:

— Грязный осквернитель святынь! — возвысил голос один из бритоголовых брахманов. — Вот мы тебя и поймали! Вяжите его крепче, милость богини Каа-мы будет безгранична!

На Егора посыпались злобная ругань, тычки и удары. Он попробовал вырваться из плотного людского кольца, но превосходящие силы противника одолели его сопротивление. Егора приволокли в какой-то сарай и крепко-накрепко прикрутили веревками к деревянному столбу.

Сына Кришны со всеми возможными почестями провели в дом местного жреца, не обращая ни малейшего внимания на его протестующие вопли. Там его принялись дружно мыть, наряжать и потчевать, сопровождая процесс непрерывным бормотанием мантр. Напрасно юный Мозгопудра пытался вызвать служителей культа на конструктивный диалог — все его предложения по организации дальнейшего бытия сгинули всуе. Еще бы: брахманы, отправленные верховным жрецом на поиски малолетнего божества и его похитителя, успели изрядно помучиться. Расшифровать следы, оставленные одурманенным Гвидоновым, было почти невозможно: они петляли и кружили по джунглям безо всякой логики, то пересекая сами себя, то исчезая вовсе. До самой темноты преследователи ломали свои бритые головы и сбивали не привыкшие к таким путешествиям ноги.

Когда красный диск солнца начал приближаться к краю земли, брахманы с облегчением покинули джунгли, решив дождаться верховного жреца и переложить всю ответственность за исход компании на его плечи. И тут — такая удача! Награда, обещанная богиней любви за возвращение сына и поимку преступника, сама приплыла к ним в руки! Приведя божество в «божеский» вид, брахманы собрались на краю деревни обсудить, стоит ли сразу послать гонца к Каа-ме, чтобы получить всю награду в обход Брихадараньи, или лучше дождаться верховного жреца, чтобы избежать его гнева.

Тяжело груженный мул плыл по джунглям, как ледокол, раздвигая мощной грудью заросли и ломая копытами ни в чем не повинные кусты. Держась за повод, рядом плелся Брихадаранья, неловко припадая на больную ногу и в сердцах проклиная гуманность великой богини Каа-мы.

Четыре года назад, когда она явила миру чудо «реинкарнации на заказ», дальнейшая судьба их клиентов стала предметом жарких споров между богиней и жрецом. Брихадаранья, в тайне презирая своих «дальновидных» заказчиков, настаивал на том, что они должны принести свои жалкие жизни в жертву великой богине. Сонька была категорически против. Пригрозив отлучить любовника от божественного тела, Каа-ма. добилась своего. Жрец по старинному рецепту изготовил дурманящий порошок, который вошел в состав «священного напитка», предлагаемого клиенту в ходе церемонии.

После обряда жрец через тайный ход выносил бесчувственное тело клиента за пределы храма и грузил на мула. Затем сам садился верхом, и они отправлялись в неблизкий путь к старому заброшенному городу, затерявшемуся в чаше леса. Там он оставлял своих пленников под охраной верного слуги Шакабаки. Выбраться из джунглей самостоятельно немощные старички все равно были не в состоянии, а среди местных жителей «мертвый город» пользовался дурной славой, и его обходили стороной.

Погрузившись в воспоминания, жрец не заметил лиану, висящую поперек дороги. Громко ругаясь, он выпутался из зеленых сетей и присел отдохнуть. Сегодня места на муле ему не хватило. Брихадаранья приподнял плотную ткань. Убедившись, что оба его пленника на месте, он возблагодарил богов за то, что третий чужеземец сумел выбраться через потайную дверь и сбежать. Меньше мороки с погрузкой, а главное — жрецу без особых усилий удалось отвести от себя возможные подозрения и свалить похищение божественного отпрыска на чужеземца. Оказывается, Каа-му так легко провести! Одно слово, богиня любви... А она, бедняжка, так плакала, так молила о помощи, так прижималась к нему! Совсем как раньше...

Жрец тяжело вздохнул и снова взялся за повод. Мул возмущенно фыркнул и нехотя продолжил путь.

Где, интересно, сейчас этот маленький негодяй? В последнее время в жизни жреца все шло наперекосяк, и причиной своих бед он считал юного Мозгопудру. Начать с того, что чем старше становился мальчишка, тем больше времени проводила с ним мать, совершенно игнорируя своего любовника и позволяя няньке безнаказанно бездельничать. К тому же сын Каа-мы рос отъявленным шалуном и главным объектом своих проказ выбрал не кого-нибудь, а верховного жреца. Больше всего юный божок обожал пристраиваться за спиной у Брихадараньи и ходить за ним по всему двору, копируя его прихрамывающую походку. При этом он строил такие уморительные рожи, что окружающие катались от хохота, а служители храма предпочитали ретироваться, дабы гнев жреца не пал на их головы. Божественная Каа-ма при этом хохотала громче всех, и любые проделки сходили мальчишке с рук.

Но самое страшное случилось на исходе прошлой луны. Слухи о возможностях богини Каа-мы и ее отпрыска докатились до столицы. Раджа изъявил желание лично лицезреть юного сына Кришны и пригласил божественное семейство к себе во дворец. Сонька была чрезвычайно польщена таким вниманием и засобиралась в столицу.