Все люди - хорошие - Ирина Волчок

— Девчонка и так забегалась. Ты обратил внимание: она даже с нами есть не стала.

Вместо ответа Николай Георгиевич встал и вооружился кухонным полотенцем. Наташка вошла с пустыми бутылками и обмерла:

— Что вы делаете? А если Людмилина свекровь увидит? Она же ее потом… я не знаю, съест! А ну, марш кушать!

Эта неожиданная командирская нотка в Наташкином голосе рассмешила Ираиду и порадовала Николая Георгиевича. Надо же, она не побоялась им командовать! С тринадцати лет им никто не командовал, ну, разве что в армии, конечно. Какое приятное и забытое ощущение! Ведь если кто-то тобой пытается командовать, значит, ты небезразличен, а может, даже нужен. Они посмеялись: Наташка — смущенно, Николай Георгиевич — тихонько, а Ираида — от души. В дверях показался Владимир. Все правильно, подумал Николай, там у них за столом Олимпиада тоску смертную со своим этикетом развела, а они тут хохочут. Вот любителя постоянной фиесты к ним и потянуло. Он недооценил мужа племянницы. Владимир смущенно почесал нос и сказал:

— Спасибо тебе, дядь Коль. Так и волки сыты, и… все целы. Я покурю тут, или у вас секреты?

Ираида захохотала в полный голос — Володька практически процитировал ее саму в момент появления на кухне.

— Садись, садись, — улыбнулся дядя Коля. — И покури, и выпей, если хочешь. Наталья Аркадьевна, найдем мы тарелку и рюмку для нового члена нашей маленькой компании?

Наташка ответила, что конечно, только вот вина на кухне нет, только джин и коньяк.

— Черт с вами, — сказал Владимир. — Давайте уже джин, гламур достал.

Через сорок минут все, кроме Сокольских-старших, Веры Георгиевны и Людмилы, плотно и основательно сидели за кухонным столом. От сигаретного дыма у Наташки слезились глаза, Сергею пришлось сидеть на одном стуле со своей дамой сердца, а захмелевший Александр Михайлович все пытался обнять брата жены. Николай Георгиевич в очередной раз увернулся — у него возник план. Конечно, он не был пьян, просто джин придал ему храбрости: скажи, скажи, признайся… Эх, Ираида, провокаторша.

Он решил попробовать. Хотя бы разговор начать. А там — как получится. Но для этого надо остаться с ней наедине. Хоть на пять минут. За пять минут он поймет, есть у него шанс или нет.

Он встал. Наташка стояла, слегка опираясь на разделочный стол. Она устала, но была довольна. Гостям весело, гости смеются и нахваливают еду, значит, она качественно выполнила свою работу. Он подошел к ней и тихо сказал:

— Пойдемте во двор выйдем, на свежий воздух, у вас усталый вид…

Она взглянула на него с благодарностью. Действительно накурено. И свежий воздух будет очень кстати.

Они вышли на широкое крыльцо. Весна, такая близкая, очевидная днем, опять обманула. Под ярким лунным светом даже расчищенная дорожка к воротам блестела искрами тончайшего льда. Наташка вдохнула полной грудью и подняла голову к небу. Звезды яркие, колючие, к морозу…

Николай Георгиевич вдруг решился и поднял руку, чтобы положить ей на плечо, но она, не глядя на него, тихо спросила:

— А на Севере звезды такие же?

И он понял, что момент выбран неудачно, у нее не то настроение, и если он сейчас положит ей на плечо руку, как задумал, то она не сделает попытки освободиться, убежать, но и не примет его признания. Не примет, и все.

…Машина хорошо его слушалась. Руки слушались, ноги слушались, даже глаза. Только в голове мутилось от злости. После неудачной попытки романтического стояния на крыльце он вернулся в дом, отловил племянницу и, наплевав на неизбежные последствия, завел разговор о Наталье Аркадьевне. Все, что он знал, — это то, что в дом к Сокольским она попала по протекции Ираиды. А дальше? Откуда она родом, живы ли ее родители, есть ли братья-сестры? Людмила поразила его: она ничего толком не знала. А он думал, что у них доверительные отношения. Ну да, но это не повод вторгаться в личную жизнь. Так что же ей известно доподлинно? Только то, что у Наташи был гражданский муж, который ее избивал и она от него сбежала. Что она неохотно бывает в городе, видимо, боится, что этот гражданский муж, вероятно, ищет ее, или может доставить неприятности при случайной встрече. Родом Наташа из деревни, из какой именно, Людмила не знает, но о поездке домой помощница по хозяйству ни разу не заикалась… Подруг у нее нет, она никому никогда не звонит, и связаться с ней тоже никто не пытается.

Выводы из этой беседы Николай Георгиевич озвучивать племяннице не стал. Понятно, что прошлое у Натальи Аркадьевны не сильно радужное. С родителями неясно, а вот насчет гражданского мужа у него просто руки чесались. Как выяснить, кто он? У нее самой ведь не спросишь…

Он на минуту размечтался, что он сделает с этим самым мужем, потом очнулся и понял, что в таком состоянии машину вести нельзя. Николай решил не ехать на заимку, остаться ночевать в городе. Завтра будет проще Ираиду найти, с ней потолковать.

Помогать с уборкой после того, как гости ушли, Людмиле не пришлось. Наташка умудрилась перемыть посуду в процессе, оставшиеся салаты отправились в холодильник, стол собрал и переставил на место пьяненький от непривычного джина Владимир. Людмила отправила мужа спать, а сама решила предложить Наташке спокойно попить чаю. Ну, и обсудить кое-что. Например, спросить, что Наташка думает по поводу того, что ее прошлым заинтересовался дядя Коля. Но у Наташки просто закрывались глаза, это было так заметно, что Людмила решила: завтра успеют поговорить. Пусть спать идет, день был долгий и трудный. И дядька молодец. Свекровь — не дура, она, конечно, поняла, что дядя Коля ее с ее амбициями на место поставил, но предъявить ей нечего и некому. Как хорошо, что все кончилось, Людмила так переживала, что даже любимая классическая музыка была не в радость. Она отправилась спать, довольная собой и миром, и отключилась, как только голова коснулась подушки.

Наташка лежала в кровати и переписывалась с Егором. Вот уже несколько дней он отправлял ей сообщение часов в одиннадцать. Для Наташки переписка была занятием пока непривычным, но довольно забавным. Глубокая ночь, она в деревне, он в городе. Смутить он ее никак не может, они же не видят и не слышат друг друга, у нее есть время подумать над ответами. Тихонько тренькал телефон.

«Мои только заявились. Как прошло?»

«Да вроде хорошо, Людмила довольна».

«Звезда юриспруденции не наезжала опять?»

«Какая звезда?»

«Алена. А то меня ведь рядом не было».

«Нет, все спокойно, только все почему-то на кухню потом перебрались».

«Еще бы. Жаль, что лето не скоро. Я тебе летом потрясающее место покажу, там недалеко от вас пруды есть. Любишь рыбалку?»

«Не знаю, никогда не пробовала».

Рыбалка, скажет тоже! Рыбалка у них в Малой Ивани была не в почете. Хотя пруды, оба, для этого дела были замечательные. Городские приезжали на рыбалку большими компаниями, напивались до белых глаз, орали всю ночь, крутили музыку так, что заснуть было невозможно. Местные тоже рыбачили. Только те, кто не работал. Пацанам такое занятие было простительно, а взрослых мужиков мамка ругала дармоедами и бездельниками. А уж девушка на рыбалке!..