Крадущийся тигр, затаившийся дракон. Меч судьбы - Джастин Хилл

– Да, – кивнул Молчаливый Волк, – я с ним хорошо знаком. Он-то меня и убил.

– Слишком уж ты тёплый для мертвеца, – сказал Громовой Кулак, высвобождая руку.

– Смерть – это ещё не конец, – усмехнулся Молчаливый Волк.

Все смотрели на него, не понимая, шутит он или говорит серьёзно.

– Сколько у тебя людей? – поинтересовался Громовой Кулак.

– Несколько мгновений назад их было пятеро.

– Я сказал, что не буду драться с Адским Даем, но я обещал, что останусь с тобой. Я не нарушу своего слова.

Все кивнули, соглашаясь с его решением.

– Все мы знаем о Гуань Юе, жившем в эпоху Трёх Царств, – сказал Железная Черепаха, поднимая с пола кувшин вина. – А помните, как он и его братья поклялись бороться вместе, как один человек? Давайте же скрепим этим вином нашу клятву сражаться с Адским Даем!

– «Открой рот и улыбнись», – продекламировала Серебряная Стрела, понюхала вино и с отвращением отбросила кувшин. – Это пойло, которое пил Чёрный Тигр. Не думаю, что оно нам подходит.

– Вот! – воскликнул Летящий Клинок, поднимая с пола другой кувшин. – Отличное «Фэнь-цзю».

Все по очереди понюхали вино. Железная Черепаха отыскал пять чистых пиал и разлил вино. Все встали вокруг стола и выпили по три пиалы, одну за другой. Железная Черепаха вытер рот тыльной стороной ладони и сказал:

– Надеюсь, наследники князя держат хороший стол! От доброй драки разыгрывается нешуточный аппетит.

* * *

Вэй-Фан не ел уже два дня. Клетка была настолько мала, что он не мог ни встать, ни вытянуть ноги. Наверное, эту клетку сделали специально такой, чтобы доставлять пленникам как можно больше мучений. Он глядел через прутья: клетка стояла в конюшне. Лошадей видно не было, однако он слышал их фырканье, когда им задавали сено.

– Дайте еды! – закричал он.

Тишина. Он закричал ещё раз. Дверь с грохотом распахнулась, на пороге появился Третий Конь. Он присел перед клеткой, упершись ладонями в колени, и зло глянул на юношу.

– Заткнись, щенок!

Вэй-Фан сдержал своё возмущение. Ярость ослабляет, повторял ему Железный Ворон. Истинный воин всегда спокоен, он не позволяет гневу овладеть им.

– Я только попросил еды, – сказал Вэй-Фан.

Третий Конь распрямился и крикнул кому-то снаружи:

– Эй! Тут щенок растявкался!

Вэй-Фан привалился к стенке клетки и увидел двоих стражников, играющих в шахматы на расчерченном лоскуте ткани. Старый Конь выигрывал, и Второй Конь уныло смотрел на фигуры.

– Дайте еды! – снова закричал Вэй-Фан, но они даже не посмотрели в его сторону.

Вэй-Фан откинулся на спину. Он не спал всю последнюю ночь, прикидывая, что теперь с ним сделают. Вернее всего, ничего хорошего. Либо забьют до смерти тонкими бамбуковыми палками. Либо забьют до смерти толстыми бамбуковыми палками. Ещё есть линчи – «смерть от тысячи порезов». Он такое видел однажды: человека привязали к столбу, а затем начали отрезать маленькие кусочки плоти и бросать в плетёную корзину. Это было отвратительно. Когда грудная клетка полностью обнажилась, добрый палач потихоньку проткнул ножом сердце. Дальше уже началась настоящая бойня. Толпа всё равно осталась довольна. А может быть, его, Вэй-Фана, распилят пополам.

«Все наиболее важные органы находятся в грудной клетке, – объяснял учитель. – И когда человека разрубают по талии, он остаётся жив достаточно долго, чтобы сполна прочувстовать боль и свою агонию. Обе его половины отправятся к предкам и будут держать перед ними ответ за то, что его жизнь так ужасно закончилась».

Всё это никак не выходило из головы Вэй-Фана. Если Адский Дай придёт, накажет его за провал. Если Адского Дая остановят, Вэй-Фана отволокут в магистратский ямынь. Перед внутренним взором юноши проплывали картины различных способов казни. Он никак не мог от них избавиться, они мучили его, так же, как и голод. В итоге он решил, что ямынь всё же лучше Адского Дая.

– Еды! – закричал он.

Стражники как раз начали следующую партию, на сей раз Третий Конь выигрывал у Старого.

– Цыц, щенок! – заорал Второй Конь. Он подошёл с длинной бамбуковой палкой с острым металлическим наконечником. Просунул между прутьями клетки и попытался ткнуть Вэй-Фана в лицо. Тот успел схватить палку. Какое-то время они тянули её каждый в свою сторону, затем Вэй-Фан со всей силы толкнул палку вперёд. Второй Конь вылетел во двор. Его братья радостно загоготали.

– Ну, я тебя! – заорал незадачливый стражник.

Он с рёвом бросился на клетку, но Вэй-Фан опять поймал бамбуковую палку и оттолкнул Второго Коня. На третий раз с ним явились его братья, и тоже с палками. Со всеми троими Вэй-Фану было не совладать. По крайней мере, не сидя в тесной клетке. Он лёг на пол и постарался прикрыть голову руками. Это было даже весело: хоть какое-то разнообразие.

– Теперь-то вы меня покормите? – спросил он, из губы текла кровь.

– Нет!

– Даже собакам кидают кость.

– Заткнись, даев щенок! – Старый Конь склонил к нему свою уродливую физиономию. – Мы здесь не кормим бешеных собак. Мы их забиваем до смерти, не дожидаясь, пока они кого-нибудь покусают. Или ты сейчас заткнёшься, или мы забудем приказ нашего мастера. Понял меня?

– Оставьте нас, – послышался голос.

Вэй-Фан поднял взгляд и увидел, как в конюшню входят Шулень в простом халате палевого цвета и красивая девушка в голубой куртке и шароварах. Братья-Кони поклонились и вышли.

Юноша как мог оправил одежду и попытался пригладить свои прекрасные чёрные волосы, – они были ужасно спутанными. Ему не оставили даже гребня. «Это может считаться оружием», – ухмыляясь заявил Старый Конь.

Обе женщины подошли к клетке. Шулень присела рядом.

– Ты хорошо выспался? – Её голос был тихим, но властным. Вэй-Фан не видел прежде никого, подобного ей. Он почувствовал, что может довериться. Когда он слышал этот голос, ему хотелось сразу же всё рассказать.

– Да, – ответил он, но не смог скрыть замешательства.

Она бросила на него скептический взгляд.

– Вы не можете держать меня здесь. Если придёт Адский Дай…

– Расскажи нам о его замыслах.

– Мне о них ничего не известно. Я едва его знаю, только успел получить татуировку. Но мой мастер – его ученик.

– И он доверил дело такой важности неизвестному человеку? Или ты действительно думаешь, что мы в это поверим?

Вэй-Фан кивнул, хотя, разумеется, так не думал.

– Но я говорю правду, – слабым голосом произнёс он.

– Да неужели?

Вэй-Фан тяжело вздохнул и отвернулся. Всё было бессмысленно. Женщины пошли прочь, а внутри у юноши всё переворачивалось от вида красавицы, следующей за Шулень: гибкая и грациозная, словно кошка, лёгкая, словно паутинка шёлка.