Эпохи Айры. Книга первая - Аксинья Лукриянова

управлявшего движениями голосов и атаками врага. Доли секунд понадобились девушке для резкого выпада, во время которого голоса, разметавшись по поляне, рассеялись, а затем нанесли сокрушительный удар на противника. Рубин, едва успев выставить щит, пошатнулся под тяжестью потоков. Он занес руку, атаковал Хранящую потоком огня, остановленного велением руки его врага. Ловко избегая новых ударов, избранник Файро, отдал команду остановить бой, признавая свое поражение:

— С каждым днем лучше! — крикнул он. — Призови голоса. Проверим, сколько сейчас потоков ты можешь удерживать одновременно.

Цефея с готовностью кивнула, вскинула руку и потоки хлынули к ней из разных уголков леса, подчиняясь ее воле с верностью охотничьих псов. Хранящая сияла, окутанная пряжей, сотканной из тепла и света. Словно трудолюбивый шелкопряд, она выхватывала потоки из темноты незримого мира. Перебирая пальцами, Цефея вытягивала новые нити, а ухватившись за потоки — тянула широкие ленты, выманивая их из объятий мрака. Лиловыми, фиолетовыми, серебряными струнами Цефея выкладывала сложные узоры, украшая ими лес и поляну. Хранящая заметила сгусток голосов, распахнула глаза и увидела наставника. Опустив руки, девушка освободила голоса и они, полыхнув, обратились в пыль.

— Недурно. — Холодно заметил Эниф, выходя из тени. — Ты сражаешься как Хранящая.

— Она и есть Хранящая. — Напомнил Рубин, приветствуя друга крепкими объятиями. — С возвращением, Эниф.

— Спасибо. — Коротко благодарил эльф и вновь повернулся к Цефее. — Значит, ты научилась управлять голосами? Это дает нам слабую надежду на спасение.

Цефея желала убедить Энифа в своей силе. Она без промедлений сообщила наставнику, что готова сражаться с Маалем и может доказать свою силу в предварительном бое с Энифом.

— Сейчас? — спросил Эниф, расседлывая коня. — Я правильно понял: ты вызываешь меня на дуэль? — усмехнулся эльф. — Поверь, Цефея, мне не нужно сражаться, чтобы убедиться в твоей силе. Я признаю, избранница Рагнарека, твои силы велики и я вполне могу быть спокоен. У тебя есть все шансы выиграть сражение с Маалем. Но отпустить сейчас я тебя не могу. Мне нужно преподать тебе последний урок. — Произнес он.

С этими словами эльф скинул куртку, засучил рукава рубашки и, войдя в круг, пригласил Цефею занять место напротив него в паре шагах. Он был уставшим и равнодушным, но уверенным и холодным. В его глазах, словно в мутных зеркалах, плясала дымка сумеречных равнин Тэлира, а кожа, белоснежная как жемчужный шелк, сияла в солнечном свете. Наставник призвал поток. Цефея наблюдала за скользящей струйкой, устремившейся к ладоням друга. Сжавшись в плотный комок, поток вспыхнул, уничтоженный волей Энифа. Эльф повторил призыв и, на этот раз внимательно следя за взглядом девушки, произнес, оглашая реальность своих домыслов:

— Непризванные голоса доступны твоему взору. Выходит, что я верно заметил это во время твоего сражения с Рубином. Тогда, думаю, тебе известно, что в Айре все пропитано голосами. Вероятно, что ты также способна видеть их все. Я же не могу их видеть, но вполне могу ощущать. Присмотрись. Видишь ли ты голос внутри меня? Где-то в районе сердца?

Цефея неуверенно кивнула.

— Это то, что все называют жизнью. Если ты найдешь силы подчинить своей воле этот поток — в твоей власти будет жизнь врагов. Однако, нужно суметь ухватиться за этот сгусток и подчинить его себе. Эти голоса самые непокорные, ведь они отвечают за жизнь своего хозяина. Попробуй на мне. — Эниф расставил руки в стороны. — Приступай.

Хранящая нерешительно замерла.

— Смелее. — Холодная улыбка скользнула по лицу Энифа. — Я лишь желаю убедиться, что ты овладела мастерством управления потоками в полной мере. И лишилась колебаний, которые в недавнем прошлом мешали тебе принимать взвешенные решения.

Переборов свое отвращение к происходящему, Цефея закрыла глаза, погружаясь в мир танцующих потоков. Хранящей впервые представилась возможность изучить потоки, пронизывающие живых существ Айры. Пульсирующий сгусток, находящийся рядом с сердцем, непрерывно рождал импульсы жизни. Рубин, стоящий чуть в стороне, был спокоен и умиротворен, сгусток в его груди был соткан из золотых и алых нитей. Вторя биению сердца, сгусток трепыхался, разгоняя по жилам тепло и свет.

В груди Энифа таилось пламя бессмертия — степенно тлеющий светоч сплетенных потоков, чью неподвижность разрушало редкое движение незримых мышц. Завороженная увиденным, Цефея протянула руку и осторожно коснулась пальцами холодной кожи Энифа. Хранящий содрогнулся от прикосновения теплых рук и сияющее сердце, нерешительно дрогнув, замерло. Будто испугавшись прикосновения чужака, сущность эльфа застыла, кожа, лишившись последних капель тепла, стала холоднее льда. Невозможно было рукой коснуться сгустка, но Цефея, не желая сдаваться, осторожно подозвала поток, подчиняя его свой воле. Сперва ничего не получалось, сгусток сопротивлялся, но, спустя некоторое время отозвался слабым движением. Девушка приказала сгустку сжаться. Сфера, словно попав в тиски, болезненно дрогнула. Тело эльфа напряглось, но он, не издав ни звука, продолжил стоять, терпеливо выжидая окончания испытания. Закусив губу, Хранящая собрала силы в кулак и чуть дернула сгусток на себя. Стоило пульсирующему комку шевельнулся, как Эниф, позволив себя едва слышный стон, упал на колени. Цефея опустила руку, оканчивая эксперимент и сгусток занял прежнее место. Эльф глубоко вздохнул и обмяк. Цефея и Рубин подхватили его, но Эниф, почти моментально придя в чувства, отстранил друзей.

— Используй этот навык, Цефея. Это последнее, чему я должен был научить тебя перед боем с Маалем. Поспеши, совет заседает до пяти.

С этими словами Эниф, пошатываясь, направился к дому. Глядя вслед наставнику, Цефея на миг задумалась о причинах, столь неузнаваемо изменивших эльфа и лишивших его спокойствия, но Рубин прервал ее размышления, подведя лошадь и помогая девушке занять место в седле.

— Я останусь с ним. Не тревожься. — Сказал он.

Пуская лошадь в галоп, Цефея неслась к воротам города. Вскоре кобыла звонко зацокала по мощенным улицам столицы Сентория и лицо Хранящей осветилось улыбкой. С тоской она вспоминала о перепутанных улочках и узких переулках. Едва преодолевая желание очутиться в окружении людей, ощущая трепетание голосов в их груди и разделяя с ними жажду жизни, Цефея пришпорила кобылу. Сколько ночей было проведено за кропотливым восстановлением образа статуи Далии, главной площади и ратуши? Об этом размышляла Хранящая, продвигаясь к центру города, потеряв счет времени. Наслаждаясь шумом города, восхищаясь бурлящей жизни, она выехала на площадь к белоснежному зданию Ратуши и остановилась у подножья широкой лестницы. Золотые часы на башне Ратуши пробили пять раз, предупреждая об окончании заседания мудрецов. Хранящая спешно поднялась к массивным резным дверям, на которых золотом были начертаны слова «Marriese turini loradie26». Однако путь к советникам был прегражден.

— Ваше имя и цель визита. — Потребовал страж, склоняя алебарду к проходу и тем самым перегораживая Цефее дорогу.