Пепел перемен, Том 4: Ни богов, ни королей - Илья Витальевич Карпов

огромная река, которая и выточила в этих скалах столь широкий коридор. По их словам, нынешняя речка Змеица, что тонкой голубой лентой рассекает долину вдоль, — лишь жалкий ручей в сравнении с тем, что эльфы в древности называли Somelaug, Синий дракон, или просто Laugrin, Драконья река. Исток она, как и теперь, брала в ледяных ручьях гор Пояса мира неподалёку от крепости, символично названной Хвост дракона, и несла свои воды вдоль нынешнего малого Драконьего тракта, и, наконец, впадала в величественный полноводный Атер.

Доподлинно неизвестно, почему её русло стало иссыхать и истончаться. Люди пришли сюда уже во времена, когда вода давно уступила место плодородным лугам, и память о Синем драконе осталась лишь в эльфийских преданиях.

Армия встала на ночлег в полудне пути до Алого брода, неподалёку от озерца с пологими каменистыми берегами, где удобно набирать воду, а потому, как только были разложены палатки, к нему потянулась вереница солдат с котелками. К вечеру солнце быстро скрылось за горной стеной долины. Окрестности погрузились в полумрак, и если бы кто-то наблюдал за лагерем сверху, то увидел бы лишь россыпь оранжевых точек костров, разведённых королевским войском.

Рия и её дядя готовились ко сну, когда в их палатку заглянул солдат.

— Господин… Эльдштерн? — неуверенно произнёс он сложную иноземную фамилию.

— Да. Чем обязан?

— Сир Винс Амрен приглашает вас к себе в шатёр.

— Мы собираемся спать, — сварливо ответил Карл. — Но, полагаю, отказа он не примет?

Солдат замотал головой, и алхимик отбросил в сторону подушку.

— Он ждёт одного меня или могу взять с собой племянницу? — со вздохом спросил он, но, не успев получить ответ, услышал голос Рии:

— Я лучше посплю, чем буду слушать военные байки или сальные армейские шутки, — произнесла девушка по-ригенски, зевнув, — а если там будут обсуждать планы грядущей осады, то они меня и вовсе не интересуют.

Карл выглянул из палатки узнать, достаточно ли выставлено караула для охраны медицинских шатров, и только после этого с осторожностью принял предложение.

Командирский шатёр отличала плотная красная ткань и золотые узоры, внутри было тепло и пахло вином. Кроме самого Винса Амрена алхимик увидел также врача Эббена Гальна и незнакомого молодого человека с угрюмым выражением лица и густыми чёрными бровями, едва не сросшимися над переносицей. На столе в окружении пары кувшинов, нескольких кружек и полудюжины свечей лежала карта, судя по всему, дракентальской долины.

— Карл Эльдштерн, я полагаю! — резко сказал сир Амрен, вполоборота развернувшись к вошедшему. — Рад, что вы приняли приглашение. С господином Гальном вы уже знакомы, а это, — командующий кивнул в сторону обладателя густых бровей, — мой племянник Орнтон. Боги не дали мне сына, лишь троих дочерей, будь они неладны, а потому я обучаю племянника военному делу на личном примере. Поход к Лейдерану мы, к сожалению, пропустили, но уж теперь с лихвой наверстаем упущенное. Садитесь, нам есть, что обсудить.

Алхимик поприветствовал всех троих и занял предложенное место.

— Эббен сказал, вы слывёте талантливым алхимиком и к тому же уже бывали в Дракентале.

— Хочется верить, что я столь же хорош, как обо мне говорят, — усмехнулся Карл. — А насчёт Дракенталя — я действительно побывал в Пламенном замке. Правда, в качестве пленника.

— Об этом я тоже наслышан. Дериан Рейнар ловко увильнул от королевского правосудия. Ублюдок-братоубийца умудрился сдохнуть раньше, чем до него добрался топор палача. Но замок свой с собой забрать не сумел, а потому он станет нашим не позже, чем через неделю, попомните мои слова, Карл!

— Ваша уверенность в своих солдатах и осадных машинах, сир Винс, вызывает подлинное восхищение, — мягко проговорил Эббен Гальн. — Но… Вы в самом деле рассчитываете взять замок так скоро?

— А вы смеете в них сомневаться, Гальн? — командующий выпятил и без того выпирающую нижнюю челюсть, но тут же повеселел. — Каждый мой солдат стоит двоих дракентальских задохликов, а о машинах и говорить нечего, но уверенности мне придаёт не это и даже не выпитое вино. Я бы ни за что не упустил возможности выступить на Пламенный замок. Шутка ли, крепость, которую никто никогда не брал! Иной счёл бы задачу невыполнимой и отказался, но я же, получив приказ его величества, счёл этот поход делом чести. По правде сказать, в чём-то я даже благодарен Дериану Рейнару…

Рыцарь отпил из кружки и продолжил:

— Дом Амренов не имеет тысячелетней истории, как какие-нибудь Майвены, чьи подвиги давно покрылись мхом и паутиной. Нет, мой прадед был сыном конюха, после стал оруженосцем, а в рыцари его посвятил лорд Харвин Одеринг, которому он спас жизнь в разбойничьей засаде почти сотню лет назад. С тех пор мы стали рыцарским домом, и, без обширных земельных наделов или длинной родословной, не имели иной возможности заработать славное имя, иначе как ковать его в горниле войн.

Винс Амрен разочарованно взглянул в кружку и взял в руки кувшин.

— Что же насчёт Пламенного, — продолжал он, наполняя кружку, — то я скажу так: грош цена такому замку, если даже во время имперского завоевания Рейнары сами открыли ворота захватчикам. Что проку от несокрушимой твердыни, если она в руках труса? Да и так ли она несокрушима, как о неё говорят? Должно быть, это тот случай, когда людская молва сильно преувеличивает. Уверен, не потребуется даже осада. И пусть боги и люди, Трое и многие, будут мне свидетелями, я, сир Винс Амрен, хранитель клинка Одерхолда и верный слуга его величества, заявляю, что возьму этот замок штурмом.

Сказав это, командующий шумно осушил кружку одним махом и крякнул, после чего утёр рот рукавом и обратился к алхимику:

— Вам, Карл, должно быть, интересно, почему я послал за вами? Так вот. Доводилось ли вам слышать о «крови земли»?

— Это ведь такое вещество, которое гномы называют ирд зульб? — припомнил алхимик. — Она чёрная, маслянистая и хорошо горит.

— Верно, — довольно ответил лорд Амрен. — Ещё в юности я изучал историю военного дела и узнал, что страны побережья Великого моря использовали эту жижу, чтобы поджигать корабли в морских сражениях. Тогда-то я и подумал, что это можно использовать в наземных битвах, особенно при взятии крепостей, вот только в те годы мои учителя подняли моё предложение на смех. После мне никак не представлялось случая применить эту задумку на практике, однако, как только пришёл приказ готовиться к выступлению на Пламенный замок, я понял: вот оно! И тут же послал за алхимиками… А как бы вы поступили, обратись я с этим к вам?

— Боюсь, мне потребуется больше времени на ответ… — немного растерявшись сказал Карл. — Ну, возможно таким образом можно было бы устроить в крепости пожар.

— И к концу дня она превратится в каменные развалины, — довольным голосом парировал сир Амрен. — Ни припасов, ни жилых помещений, только закопчённые камни и обугленные тела. Вижу, господин Гальн, вы таким исходом были бы недовольны.

— Разумеется! — возмутился врач. — Столько людей погибнет такой страшной смертью. Даже если их удастся доставить в лазарет, шансы на выживание после пожара ничтожно малы. Если бы вы спросили меня, я бы ответил, что огонь от этой «крови земли» испепелил бы дерево и плоть, но не тронул бы каменные укрепления, а потому бесполезен при штурме, если, конечно, вы собираетесь использовать крепость в дальнейшем.

— Я пришёл к такому же выводу, когда впервые столкнулся с этой жижей. А потому алхимики Одерхолда совместно с их коллегами из Энгатара специально по моей просьбе нашли способ, как заставить пламя сокрушить камень. Они пытались объяснить мне, что с чем и как они смешали, говорили про «кровь земли», серу, толчёный уголь и ещё чёрт знает что, вот только я в этом ни черта не смыслю. Но вот в чём я хорош, так это в военном деле, поэтому, когда они продемонстрировали, на что их изобретение способно, я сразу всё понял без лишних слов.

— И как же они это сделали? — нахмурился Карл. — Неужели вам отдали на растерзание заброшенную крепость?

— О, в этом совершенно не было нужды! — ответил Винс Амрен, вновь наполняя кружку. — Мы выехали далеко за крепостные стены и отыскали на берегу реки внушительный камень, который не могли поднять и трое человек. Алхимик достал деревянную фляжку, засунул её под камень и велел всем отойти подальше и спрятаться. Потом он вставил в горлышко промасленную верёвку, поджёг