Другие хозяева - Альбина Нури

Однако передо мной были прекрасные в своем совершенстве куклы с нежными, тщательно прорисованными фарфоровыми лицами, наряженные в изысканные одежды по моде былых времен; изящные дамы, от чьей красоты захватывало дух.

Куклы были не только чудесны – они казались живыми, готовыми улыбнуться, открыть глаза, заговорить со мной. Под гладкой кожей словно бы пульсировала кровь, а ресницы едва заметно трепетали, и я даже слышала невесомое дыхание. Конечно, это была иллюзия, но в тот миг я окончательно поверила: все получится, я поступаю правильно!

Прежде чем продолжу рассказ, хочу сказать тебе, тот, кто читает эти строки: понимаю, насколько возмутительно выглядит мой поступок. Решиться с помощью магии вернуть мертвеца с того света – кошмар, порицаемый любым нормальным человеком.

Да, все так. Но спросите себя, мой суровый друг, что сделали бы вы, если бы к вам из загробного мира обратился тот или та, кого вы любили больше, чем себя? Чью потерю вы не в силах пережить, как ни стараетесь? Если бы этот умерший близкий заговорил с вами и сказал, что все можно изменить, что вы снова можете вернуть его, – разве вы отказались бы?

Бог далеко и высоко, видит ли он, неизвестно. А потом, всегда есть вероятность, что это не Его воля – отнять у вас любимого! Может, он как раз хочет позволить вам исправить чудовищную ошибку, которая произошла из-за Его недосмотра, вопрос лишь в том, хватит ли у вас сил и веры?

Думаю, если вы хоть когда-нибудь любили, то понимаете, как невыносима потеря, как много ты готов принести в жертву, чтобы избежать разлуки. Нет, даже не «много», это слишком расплывчатое слово. Все – так будет правильнее. Вообще все, что имеешь.

Я выполнила то, что мне было поручено. Куклы очутились в России, в моем новом доме. Что должно было произойти дальше, я не знала.

В ту последнюю ночь, когда я говорила с Петей (теперь, конечно, я понимаю, что это был не он, а некто, принявший его облик, чтобы одурачить меня, и называю его в этом письме «Петей» лишь по привычке), он выглядел довольным и сказал, что куклы и вправду спят: это что-то вроде заклятия. Но теперь они станут потихоньку просыпаться, а заставить их действовать может лишь Посвященный.

– Так мне ждать этого Посвященного? – нетерпеливо спросила я, разочарованная тем, что возвращение Пети откладывается. – Но каким образом я пойму, что это он? Как он появится? Откуда? Тоже из зеркала?

– Сколько вопросов! Ты поймешь, милая Марта, не волнуйся, – сказал Петр и улыбнулся.

Улыбка вышла неприятная, механическая: Петя растянул губы и приоткрыл рот, обнажив зубы, а глаза его остались стылыми и пустыми, как два темных тоннеля. Во взгляде мне почудилось злорадство, я почувствовала, что мне страшно – как в те ночи, когда я еще боялась появления покойного мужа.

– Он явится, и ты все поймешь.

Ответить я не успела. Внезапно поверхность зеркала потемнела, образ моего умершего мужа стал отдаляться, таять, а потом пропал.

Больше я никогда его не видела.

Но в тот момент четко поняла, что сотворила нечто дурное.

Понимаю, что не произвожу впечатления адекватного человека. Скорее всего, читая мою исповедь, вы морщитесь и думаете, что мне нужно было обратиться в клинику, подлечить голову или уж во всяком случае не отказываться от прописанных доктором таблеток.

Но я хочу уверить вас, что, невзирая на всю нелогичность совершенных мною поступков, соображаю я нормально, умом до этой минуты не тронулась. Все, о чем я напишу далее, чистая правда.

С той минуты, как Петя (вернее, тот, кто выдавал себя за моего мертвого мужа) навсегда пропал, я стала постоянно ощущать присутствие. Не знаю, каким еще словом можно назвать это чувство.

Ты не остаешься одна. Никогда.

Вот представьте себе: вы в доме, двери заперты, никого, кроме вас, нет и быть не может. Но вы всегда ощущаете чей-то взгляд, от которого печет между лопаток. Тишина густая, как сметана, и искусственная, мимолетная, словно кто-то сейчас нарушит ее и заговорит.

В первые пару дней я пробовала убедить себя, что это расшалившиеся нервы. Мне уже не хотелось увидеть Петю, наваждение прошло, я осознала, что существо из зеркала никогда не было моим мужем. Оно оставило меня в покое, перестало являться, преследовать – так надо радоваться!

Я говорила себе: «Марта, помрачение твоего сознания было временным, оно отступило. Живи дальше». Но знала: ложь, все ложь. Игры с иным миром добром не кончатся. И ощущение присутствия ярко подтверждало это.

Дальше – больше. Лукавая тварь из другого мира продолжала играть со мной, все больше пугая, все сильнее мучая. Шаги – таков был следующий этап. Сидя в одной комнате, я явственно слышала: кто-то ходит за стеной или в коридоре. Иногда это звучало как тяжелое шарканье, когда человек еле передвигает ноги, не в силах оторвать их от пола, а иногда – как короткий топоток, словно шаловливый ребенок перебегает с места на место.

– Кто там? – выкрикивала я, боясь того, кто может отозваться.

Но никто не отвечал, а если я заходила в соседнюю комнату или выглядывала в коридор, то никого там не находила.

Чьи-то руки стучали в дверь, когда я была в ванной. Передвигали стулья и посуду. Мне давали понять, что не оставят в покое, и на меня накатывали приступы ужаса и отчаяния. Это ужасно: дрожь в пальцах и коленях, желудок скручивается в узел, напряжение не отступает ни на миг.

Я перестала спать (если не считать сном редкие моменты, когда сознание просто отключалось от усталости) и жалела, что выбросила таблетки, но пойти к доктору за новым рецептом не могла. Или, может, могла, но на меня накатила такая тяжелая, тупая апатия, когда кажется, что никто не поможет, что ты изолирована от всего мира. К тому же я понимала, что выгляжу ужасно, и боялась, что меня помесят в психиатрическую лечебницу.

Момент, когда я стала мечтать там оказаться, был еще впереди…

Однажды мне подумалось: может, дело в том, что я поселилась в Ведьмином доме? Меня на полном серьезе проинформировала об этом одна из жительниц поселка. Если дом и вправду был плохим, то, значит, магнитом притянул к себе нечто нечестивое, еще более дурное?

Но все же я на девяносто девять процентов уверена, что «ведьма», которая тут жила, просто пришлась не ко двору местным жителям, вот они и городили всякую чушь, и валили на нее свои проблемы. А теперь в доме творится действительно неладное, но виной тому – не мертвая «ведьма», а пока еще живая я. Глупая, доверчивая баба, что навлекла на себя беду.

Вскоре после моего последнего разговора с «Петей» случилось то, что окончательно перевернуло, опрокинуло мое прежнее представление о мире. Встав с кровати поутру после очередной бессонной ночи, я обнаружила в кресле возле себя одну из кукол. Она сидела, расправив складки нарядного синего платья. Маленькие ручки чинно сложены, розовый ротик приоткрыт, глаза… Клянусь всем, чем угодно, они были живыми!