Товарищ жандарм - Станислав Сергеев

— Ну, я думаю, ваш подчиненный все рассказал вам, в самых мельчайших подробностях и со своими комментариями.

Он намек понял.

— Да, вы правы, но у меня осталось много вопросов.

— Может, вам не стоит напрягаться в таком состоянии?

— Не уходите от разговора. У меня хватит сил вас выслушать.

— Хорошо, спрашивайте.

— Кто вы? В то, что вы сын генерала Осташева, я нисколько не верю, так же как не поверил и городничий…

— Который вас и информировал. И что? Вы что в церкви — верить или не верить? Главное генерал уверен, что я его сын. Или вы держите графа Осташева за глупца или человека без чести?

— Как раз нет. То, что он в опале, еще не значит, что он на плохом счету. Да, он неуживчивый, предпочитает начальству говорить правду в глаза, но он человек чести, поэтому то, что он назвал вас, абсолютно чужого человека, своим сыном, очень меня заинтересовало. Что такое должно было произойти, чтобы человек чести, боевой генерал, который всегда дорожил своими принципами, пошел на такой явный подлог?

— Может, сами спросите у него?

— Александр Павлович, если это, конечно, ваше настоящее имя, вы необычный человек, много знаете и многое умеете, тем более я обязан вам жизнью и карьерой. Поэтому и позвал вас на приватную беседу. Я служу своему государству и должен оберегать его покой. Поймите меня правильно…

— Да все понятно, Игорь Генрихович. Ход ваших логических рассуждений я прекрасно понимаю, что могу — скажу, а что нельзя — уж не взыщите, ставки очень большие.

Он чуть скривил губы и упрямо спросил:

— Хорошо, спасибо и на этом. Еще раз повторю — кто вы?

То, что в некотором роде придется слить информацию о реальном положении вещей, было понятно, уж слишком много штучек из будущего видел ротмистр, и водить его за нос сказочками точно не получится. Да и моя интуиция подсказывала, что коллега из прошлого вполне достойный человек и, что самое главное, интеллектом явно не обижен.

— Ваш коллега. Я офицер военной контрразведки.

Он даже чуть приподнялся от удивления, хотя это стоило ему определенных усилий. Видимо, Стеблов ожидал очередную легенду, изучая которую ему придется вытягивать крохи достоверной информации, а тут так — в лоб.

— Не ожидал, Александр Павлович. Но я что-то не слышал, что у нас есть такая структура.

— Так я и не говорил, что служу российскому императору.

— Значит, вы…

— Нет. Я не враг России, даже наоборот. Той страны, которой я раньше служил, — нет. Я свободен от присяги и могу использовать все мои навыки и знания для нужд России, тем более сам являюсь по рождению русским, ну точнее малороссом.

Стеблов слушал все это спокойно, не перебивая, и только спросил:

— Это не объясняет полностью все произошедшее, да и личности ваших знакомых, которых вы с таким упорством искали, тоже вызывают особый интерес.

— Конечно, тут я с вами согласен. Но вот готовы ли вы в таком состоянии взвалить на себя тяжелейшую ношу знаний, способных полностью изменить всю картину мирового распределения сил.

Взгляд ротмистра изменился, он понял, что начался серьезный разговор. Не дав ему ответить, я его огорошил новым вопросом:

— Скажите, как вы относитесь к масонам и не состоите ли вы в одной из лож?

— Наш государь император запретил…

— Я спрашиваю лично вас, потому что от ответа зависит наше дальнейшее сотрудничество, а возможно и наши жизни. В какой ложе вы состоите? Если я ошибся, и вы принадлежите к другой ложе, враждебной, то, возможно, придется вас ликвидировать.

В свое время меня неплохо учили: и на курсах оперсостава, где будущим операм преподавалась наука уметь влезать во все дыры без мыла, и к моему счастью, на первых порах в наставниках были серьезные люди, еще старые КГБшные кадры, последние монстры и спецы контрразведки развалившейся империи. Основное и главное правило: в первую очередь обращать внимание на реакцию на вопрос, потому что она, как правило, бессознательная, а значит, более правдивая, нежели продуманный и выверенный ответ. Я максимально внимательно наблюдал за реакцией ротмистра, потому что от этих секунд зависела и его и моя жизни, и может, будущее Российской империи. Его глаза прищурились, и создалось такое впечатление, что он целится и готов выстрелить. Но он сдержался, увидев, как моя рука инстинктивно легла на кобуру и большой палец снял фиксатор. Стеблов чуть усмехнулся и сразу изменил схему поведения — все, я зачислен в круг врагов. Тут и я не выдержал и ухмыльнулся. Ну значит, наш человек, вот теперь придется помучиться и снова добиться его доверия, хотя в планах процесс легализации длительный и поэтапный, и соответственно обработать Стеблова время есть, тем более у меня сегодня на затравку заготовлен сильный ход.

— Но-но, Игорь Генрихович. Это была маленькая проверка. Не надо так на меня смотреть. Сейчас я все поясню…

— Да уж очень обяжете, Александр Павлович…

— Ну, про грабителей мы с вами все знаем: Кириченко и поручик Кулькин, которым в руки попало весьма эффективное оружие.

— Да, это так, тут вы показали себя очень прозорливым дознавателем, сразу видно, что опыта в таких рода делах у вас немало. А вот англичане…

— Ну, теперь насчет англичан. Я и мои спутники являемся носителями особо важных и секретных знаний. То оружие, которое фигурировало в последних событиях, это так, результат практического воплощения этих знаний. Это всего лишь незначительная мелочь, по сравнению с тем, что хранится в наших головах.

Он буквально подался вперед, несмотря на ранение.

— Мои спутники случайно попали в руки к Кириченко, и он воспользовался этим, норовя поправить свое материальное положение элементарным разбоем, а также решили попробовать втайне скопировать оружие и наладить его выпуск, поэтому и обратились к тульским мастерам. Плюс часть знаний, малую крупицу, они попытались продать заезжим англичанам, которые оказались масонами, причем представителями одной из древнейших британских лож. Вот те, быстро поняв, что к ним попало в руки, отследили и ликвидировали всех причастных к этому, забрали оружие и чертежи и попытались захватить моих спутников, как основных секретоносителей.

— Но вы же про своих знакомых узнали только от меня.

— Да, я думал, что остался один, но к нашему общему счастью, оказался поблизости и сумел взять ситуацию под контроль.

Я замолчал, дав Стеблову время обдумать сказанное.

— Хорошо, Александр Павлович, допустим, что я вам верю, хотя все звучит несколько необычно, но за последние пару дней слишком много всего необычного произошло, хотя все равно есть много нестыковок. Но что будем делать дальше, вы же понимаете, что я офицер и у меня есть долг перед Родиной?

— Вполне. Свое задание вы выполнили: грабителей нашли и уничтожили, обнаружили и обезвредили предателя в ваших рядах, получили ранение, выполняя задание руководства. Я думаю, после такого вас ждет повышение по службе.