Иллика и Оккар - Дарья Быкова

– Будет сделано, Советник.

– Да… и не давайте ни воды, ни еды! – напоследок проинструктировал Советник. И Илька, уже проваливаясь в стремительно вращающуюся тьму, упрямо добавила ещё одну строчку к своему мифическому счёту к этому типу.

Впрочем, всю жестокость данного распоряжения она оценила позже, когда вынырнула из неприятного, вязкого беспамятства. Казалось, что внутри неё пустыня, раскалённая и неминуемо разрастающаяся, и стоит открыть глаза или рот – огонь тут же выплеснется наружу, иссушая всё вокруг. Воды Илька не стала даже просить. Понятно, что не дадут… и жить она хочет куда больше, чем пить, по крайней мере, пока, так что и тратить силы на бесполезные просьбы не стоит.

Вокруг было темно и сыро – увы, влажный затхлый воздух только усиливал пожар внутри. Илька попробовала было пошевелиться, и чуть не застонала от разочарования – её руки и ноги были надёжно зафиксированы. Не удержалась, сделала несколько отчаянных попыток вырваться… но всё тщетно. Остаётся только ждать утра, когда вернётся тот странный Советник, и молиться Деве, чтобы он и в самом деле хотел поговорить, а не оказался просто маньяком, падким на такой тип женщин… и всё же, где она могла его видеть?..

Советник и впрямь оказался настроен на разговор. Допрос ведь тоже форма разговора… ну, теоретически? А хуже всего, что Илька никак не могла понять, что ему нужно.

– У меня нет никакого опыта в таких делах, – почти по-дружески сообщил он Ильке, устанавливая факел над её головой. – Так что, вероятно, я сделаю тебе больнее, чем нужно.

– В каких делах? – не смогла не спросить девушка, хотя, в общем-то, догадывалась. Голос прозвучал почти нормально, да и в целом ощущение пустыни уже притупилось, а то и вовсе отступило.

– Никогда не проводил допрос лично, – почти беззаботно отозвался мужчина, и тон его настолько диссонировал со взглядом, случайно перехваченном Илькой, что она невольно вздрогнула. Никаких сомнений – будет куда больнее, чем нужно, и вовсе не случайно. Допрос он, может, и не проводил, но ужасные вещи точно делал. И всё же… где она его видела?!

– Итак, – сказал Советник, без всякого вопроса и без предупреждения вгоняя ей в бедро что-то острое. Нож? Иглу? Арбалетный болт? Илька взвыла, в равной степени от боли и от неожиданности. Всё-таки маньяк… – Ты мне сразу не понравилась, – пожурил её мужчина, дождавшись, когда крик перейдёт в шипение.

– Где? – выдохнула девушка, понимая, что это самый важный вопрос.

– В Лакке, – не стал скрывать её мучитель. – Самонадеянно было с твоей стороны заявиться сюда, почти не изменив внешность.

Кажется, он говорил что-то ещё, но Илька не расслышала – рядом с первым лезвием в её несчастную ногу вонзилось второе.

– Их будет пять, – излишне любезно пояснил ей Советник-маньяк, когда она немного отдышалась. – Пять в каждую ногу, в каждую руку, и, наконец, в живот. И если ты расскажешь мне всё, что я хочу знать, то я не буду оставлять тебя приколотой на сутки, как велит ритуал Силы, а милосердно убью сразу.

– Вы что, колдун? – сделав над собой усилие, выдохнула девушка, даже почти не срывающимся голосом, хотя что толку – дыхание, быстрое и поверхностное, выдавало всю её боль и растерянность.

– К сожалению для Тёмного, он не отметил меня своей благодатью, – усмехнулся мужчина, и Илька зажмурилась, стискивая зубы, в ожидании третьей раны. – Мне выгодно, чтобы все искали колдуна… Константин ведь привёз с собой колдуна? Где он прячется? Скажи мне. Всего несколько важных слов, и все остальные раны я сделаю уже после твоей смерти. Всё равно никто не будет присматриваться…

– Я не знаю про колдуна, – соврала Илька. Нет, она вовсе не любит боль, и терпеть её не очень-то умеет, не то что некоторые знакомые в той же Лакке, будь она неладна, специально устраивающие себе испытания, но эта вот боль пока ещё не настолько нестерпимая, чтобы перекрыть отчаянное желание жить.

– Как знаешь.

Третья рана. Илька боялась представить, что с её ногой. Боялась допустить мысль, что этот гад повредил что-то важное, так, что она никогда не сможет ходить, или будет хромать… смешно беспокоиться об этом, когда нет шансов спастись, а вот не получается отмахнуться, и всё.

– Правда не знаю про колдуна, клянусь любовью мужа, – простонала девушка, решив из какого-то глупого суеверия не трогать здоровье бывшего супруга, хотя что ему станется-то, колдуну проклятому. Небось, только здоровее стал бы. – Что ещё Вы хотите знать? Что я могу рассказать ещё?

– Блестящая комбинация, ты не находишь? – проигнорировал её вопрос Советник. – Два в одном. Я избавлюсь от тебя и организую такую охоту за колдуном, что его будет разыскивать каждый житель Тарргона. Как же… такой плевок. Прямо в зарождавшиеся дружеские связи между нашими государствами… прямо в туповатые голубые глаза вашего принца-альфонса. Так что ты смогла разнюхать тогда в Лакке?

Последний вопрос её палач подкрепил очередным приступом боли, и Илька в панике почувствовала, что начинает сдаваться. Терять веру в светлый исход, ведь боли становится всё больше, а надежды как не было, так и нет. Чего ради терпеть?..

– Наверное, придётся тебе ещё выколоть глаза… – задумчиво сообщил её мучитель, и Иллика потерялась в накатившей волне ужаса. Это невыносимо – вот так вот лежать, словно курица на заклание, какая злая насмешка Безымянной – остановить её жизнь не в бою, а вот так вот… было бы у неё хоть какое-то оружие! Хоть иголка… Не говоря уже о клинках.

– Шарр арр р’Рах! – сама не понимая зачем, прошептала девушка, вспомнив, как её муж, тогда ещё муж, звал волшебные клинки. Конечно, они ей не ответят, кто она такая, чтобы звать, не тронули сегодня, когда она, забывшись, схватилась, и то спасибо… Да и как? Ладно бы в одной комнате, а через бес его знает сколько стен…

Клинки больно ударили по стиснутым в кулаки пальцам. Девушка даже не сразу поняла, что это, думала, что её мучитель развлекается, но стоило чуть разжать руки, и в ладони нырнули такие чужие и такие вожделенные, даже снившиеся ей, рукояти клинков р’Рах.

Не веря своему счастью, она собралась перерубить оковы, пусть и рискуя порезаться, не до этого, но тело вдруг перестало слушаться. Как и тогда в храме, она с ужасом наблюдала со стороны за своими действиями: вот она садится, и рассыпавшиеся в прах кандалы больше не мешают, а из её рта раздаётся какое-то невообразимое шипение, от которого гаснут сами собой факелы, и вокруг сгущается даже не темнота, а какая-то особая Тьма, в которой страшно находиться. Она встаёт и идёт, мимоходом коснувшись решётки и превратив её в пыль, непонятно как ориентируясь в коридорах, не встречая никого на пути – видимо, Советник не хотел посвящать кого-либо в детали допроса… и Илька теперь тоже ничего не узнает – Советник рассыпался, как и всё остальное. Почему-то совсем нет боли в ноге, хотя она видит торчащие тонкие ритуальные ножи и струящуюся кровь, которая, впрочем, кажется, тоже превращается в пылинки, не успевая долететь до земли… и в голове крутится только одна мысль: так или иначе, но Советник добился своего. Теперь колдуна будут искать все. Впрочем, его и искать не надо – по такому всплеску силы колдуна определит даже самый бездарный и слепой инквизитор, находящийся в соседнем городе…