Дорога домой - Олег Таругин

Совсем другое дело – понять, что произошло, как произошло и кто за этим стоит, благо и возможности, и надежные людишки за океаном имеются. И вот если поймут, если докажут, что русские, например, научились бороться с чипсет-«клопиками», тогда и можно будет идти на прием к Джорджу. Поскольку оставлять пусть даже только внешнюю сеть ФСБ совсем уж без их ненавязчивого надзора не хочется абсолютно…

Россия, г. Ангарск,

недалекое будущее (продолжение)

Вернувшийся в кабинет с чашками, пепельницей и бутылкой минералки Кулькин застал необычную картину: старый товарищ, зачем-то отключив компьютер, извлекал батарейку из собственного мобильного телефона. Поймав его удивленный взгляд, Ершов криво усмехнулся:

– Может, и глупо, не знаю, честно говоря. Твоя труба где?

– В прихожей валяется. – Александр Юрьевич аккуратно сгрузил ношу на поверхность стола и дернул подбородком:

– И что сие должно означать? Паранойя замучила на старости лет?

– А хрен его знает, говорю ж: не уверен. Просто хочу с тобой без лишних ушей поговорить, вот какая штука.

– А твой чудо-прибор? – Он кивнул на принесенную Ершовым «глушилку».

На сей раз генерал-полковник лишь молча пожал в ответ плечами.

– Алекс?

– Он, мерзавец. Понимаешь, он мне такого понарассказал, что волосы дыбом.

– Поделишься? – Кулькин, не дожидаясь напоминания, разлил водку в не успевшие просохнуть после давешнего коньяка рюмки, кивнул на поднос с едой. Товарищ, не чокаясь, махнул рюмку и закусил бутербродом. Выглядел он растерянным. Или, скорее, даже так: донельзя растерянным.

– Поделюсь. Понимаешь, Саш, какое дело… Информация нашего сверхкомпьютера – это, конечно, нечто. Аналогов нет и быть не может. Но тут вот еще что: он ведь, так уж получается, в Интернете с самого его создания. С первого, так сказать, дня.

– Ну и что? – непонимающе спросил Кулькин. – Тем для нас же и лучше, как я понимаю.

– Может, и лучше, а может, и нет… Ты только подумай, Саш, сколько он мог всяких хитрых программок за эти годы понаписать да по всей Сети распихать. И ведь особенно этого и не скрывает, хоть прямо и не говорит, интриган.

– Ну и?

– Что ты заладил, «ну и», «ну и». – Старый друг раздраженно дернул головой. – Я вроде не лошадь, а ты не кучер. Ты фильм «Терминатор» смотрел?

Кулькин ошарашенно посмотрел на друга:

– Знаешь, Саныч, это вот уж точно паранойя. Хочешь сказать, что ему раз плюнуть полностью взять власть на планете в свои несуществующие электронные руки? Эдакий «Скайнет» со дна Байкала? А на хрена, не думал?

– Именно. Не на всей планете, конечно, не настолько уж Интернет всесилен, но… Уж больно он… ну, очеловечился, что ли? И я боюсь, что рано или поздно может стать неуправляемым. Думаешь, вру? Хочешь простой пример? Про колчаковское золото тебе капитан рассказал?

– Конечно. И слитки показал.

– Так вот, знаешь, зачем он послал нашего звездолетчика его искать? Думаешь, ради денег, то бишь финансирования всего того научно-технического рывка, что нам наобещал? А вот хренушки. Ему, видишь ли, просто интересно стало, правда ли эшелон с золотом неподалеку от корабля в двадцатом году ухнул, или он ошибся. Археолог, блин, электронный!

– Да ну, это уж как-то совсем…

– Точно говорю. Собственно, это он мне и рассказал. Понимаешь, ему вовсе несложно обеспечить наше, гм, предстоящее мероприятие финансово – опять же электронным путем. Между прочим, наш бравый капитан со товарищи об этом ни сном ни духом, а вот мне объяснил. Он же, по сути, способен любой счет в свою пользу откорректировать, не говоря уже о таких милых развлечениях, как взлом спящих или замороженных счетов, к примеру. При том, что банковские серверы не увидят ни малейших изменений – ну и так далее. Не понял? Тогда объясняю совсем уж на пальцах: благодаря нынешнему развитию интернет-технологий и прочей имеющей выход в сеть электроники, наш Алекс сейчас – самый настоящий электронный мозг планеты по имени Земля. Единственный и неповторимый. Да упрощенно говоря, наш парень – и есть весьма солидная часть нынешнего Интернета! Если и не вся Сеть. Теперь понял?

– Ого!

– Вот именно, что «ого». Ладно, плесни еще водки, это пока так, пролог. Врубился, генерал, отчего меня сомнения гложут?

– Врубиться-то врубился, вот только… Саша, а что мы можем изменить? Сказать ему: «Ай-яй-яй, Алешенька, не нужно так? Ты, мол, вовсе никакой не богатырь русский, а так, «понаехали тут, а Расея-то не резиновая? И мы, мол, сами все сделаем, а ты нам просто информацию слей? А сам сиди себе тихохонько в Сети и ни во что не лезь?» Чушь! Если б он захотел какую-нибудь глупость сотворить, например, ракетами шарахнуть, как в помянутом тобой кинофильме, уже бы и сделал. С его-то – как там это у компьютерщиков называется? Быстродействием, что ли? Ну согласись?

– Да согласен я, в том-то и дело, что согласен. Просто неуютно как-то. – Товарищ замолчал, о чем-то напряженно раздумывая.

Кулькин, мысленно хмыкнув, принялся не торопясь набивать трубку – впервые после возвращения домой. Неуютно ему, ага! Двадцать лет о неком мифическом шансе полунамеками говорили, а тут, видишь ли, неуютно! Да это, если подумать, и не шанс даже, а самый настоящий карт-бланш! Ладно, никто ж не говорит о том, чтобы уломать Алекса и на самом деле долбануть по заклятым друзьям «Тополями» и «Стилетами» – при условии полного отсутствия ответного удара и прочего паралича всей электроники заокеанских сил ПРО и РВСН. Это, конечно же, полный и абсолютный бред и абсурд. Поскольку даже одностороннее применение ядерного оружия – уже самоубийство, пусть и несколько отсроченное, для всей планеты. И они это знают. Как и мы. Но вот остальное?

Генерал-майор неторопливо раскурил трубку, выпустив в потолок сизое облачко ароматного дыма. Сделал еще пару затяжек, неожиданно поймав себя на абсолютно несвоевременной мысли, что «Кэпстен» все же куда лучше болгарского «Нептуна» из девяносто первого года:

– И чего молчим, товарищ генерал?

– Жрем-с, – огрызнулся Ершов, старательно работая челюстями. – И думаем заодно.

– Тоже дело. Слушай, а вот насчет переустройства мира – ты вообще как себе это представляешь? Ну, если выйти за рамки того, что вот сидят тут два генерала, кушают водку и решают судьбу человечества?

– Ты о чем, Юрьич? Конкретизируй, что ли?

– Да я и сам не знаю, если честно.

Ершов аккуратно положил недоеденный бутерброд на поднос:

– Если ты о политике, то давай сразу определимся – устраивать перевороты с прочими хунтами – не наш профиль. Вспомни хотя бы тот самый август девяносто, мать его, первого. Нет, я понимаю, конечно, что опереточный путч был, но речь о другом. Повторись нечто подобное уже всерьез и сейчас – ты, что ль, на престол взойдешь? Потянешь ли? Хоть и трубку куришь, что тот неординарный персонаж нашей общей истории.