Семейное положение - безвыходное - Юлия Монакова

– Я могу твёрдо на это рассчитывать? – усмехнулась она.

– С каких это пор ты стала следить за моей нравственностью? – парировал тот.

– С тех самых пор, как ты потерял всякий стыд… Впрочем, когда любовь одолеет – до стыда ли тут?

– А ты ревнуешь? – поддел Яшрадж.

Люся молча наблюдала за этой словесной перепалкой, которая велась всё так же по-английски, и не понимала – это ссора двух недругов иди просто шутливая перебранка закадычных друзей, вроде них с Мишей?

– Ревновать? Глупости, – фыркнула девушка. – Я ко всему в жизни отношусь философски. Уж если кому-то по сердцу пришлась ослица – то на кой сдалась и царь-девица…

– Но-но, выбирай выражения, – предостерёг Яшрадж. – И уж не ты ли у нас царь-девица, а? Не смеши меня…

– А что, собственно говоря, происходит? – обескураженно поинтересовалась Люся, слегка тронув его за рукав, потому что роль безмолвной ничего не понимающей зрительницы ей надоела.

– Это Решма бесится, не обращай внимания, – беззаботно откликнулся он. – Бедняжка давно и безнадёжно влюблена в меня.

– Не мели ерунды, – отрубила та. – Мы дружим, и только.

– Да какая с мартышкой дружба? – отмахнулся Яшрадж. – Как там говорится? С обезьяной поведёшься – от пожара не убережёшься.

Та ещё раз презрительно фыркнула, но не нашлась что ответить. Похоже, в этой дуэли безоговорочным победителем вышел Яшрадж. Люся догадывалась, что подобные стычки случаются между ними регулярно. Наверное, это было нечто вроде разминки для поддержания тонуса.

– Извините, Люси-джи, я вас ненадолго оставлю… Вот моя гримёрная, – сказал Яшрадж. – Мне нужно переодеться… ну, вы понимаете.

– Без проблем, я подожду тебя здесь, – кивнула Люся.

Они остались с Решмой вдвоём. Люсе не очень приятно было это соседство – не потому, что девушка как-то её беспокоила, просто мешал сигаретный дым. Однако разгуливать одна по закулисью она не решилась и осталась стоять на месте. Впрочем, скоро Решма затушила свою сигарету, тщательно завернула окурок в салфетку и убрала в сумочку.

– На улице выброшу, чтобы хозяин не спалил, – объяснила она, хотя её ни о чём не спрашивали.

Люся поняла, что это был знак перемирия.

– Хм… Наверное, нелегко каждый день выходить на сцену с одним и тем же шоу? – подумав, спросила она танцовщицу. – У вас потрясающая работа.

– Не работа, а дерьмо собачье! – фыркнула Решма. Похоже, фырканье было её привычкой. – Горбатишься за гроши, уже видеть не можешь одни и те же рожи каждый день…

Люся промолчала. Да и что на это можно было сказать?

– Ненавижу эту чёртову дыру, – продолжила Решма после паузы, обращаясь в пространство. – Я хочу уехать в Мумбай… Буду сниматься в кино, я способная!

– Езжай, кто тебя держит, – пожала плечами Люся. Девушка перевела на неё взгляд.

– Кто держит? Кто держит?! – голос её вдруг дрогнул, она судорожно и жалко всхлипнула, однако удивительно быстро справилась с собой, подняла лицо кверху и быстро-быстро заморгала, чтобы не дать пролиться слезам.

– Ты его любишь? – догадалась Люся.

Решма ответила весьма туманно:

– Верно говорят: из-за кого плачешь, у того и слезинки в глазу нет…

– А… он как к тебе относится?

Она покачала головой.

– Никак. Ты же видела. Со мной только поржать… Я – «свой парень»… Да и женится он скоро… Вот тогда-то точно брошу всё и уеду в Болливуд! – мстительно пообещала она.

– Ты не думай, – осторожно сказала Люся, – у нас с ним тоже ничего нет. Я вообще замужем…

– Я и не думаю. – Решма улыбнулась ей с благодарностью. – Ладно, проехали. Спасибо, что выслушала.

– Почему вы разговариваете на английском языке? – спросила Люся, решив сменить тему.

– Так я же из Гуджарата, хинди знаю очень плохо.

– А сколько всего языков в Индии? – удивилась Люся.

– Несколько десятков официальных, плюс ещё диалекты… Точно не знаю.

Это стало для Люси настоящей неожиданностью. До этого она наивно полагала, что здесь в ходу только хинди да английский. «О, сколько нам открытий чудных…»

– А в Агру как попала?

– Ой, это долгая история… Если вкратце – я родом из маленького городка, настолько провинциального и скучного, что к нам даже туристы не заезжают. Меня это всё страшно бесило… Окончила школу и свалила в Дели. Там немного занималась модельным бизнесом, затем поступила в школу Шиамака Давара…[26]А потом увидела по телевидению рекламу кастинга на это шоу в Агре. Бросила всё и приехала… И повстречала… его.

– Ты очень талантливая девочка, Решма, – сказала Люся со всей искренностью, на которую только была способна. – Не надо жить иллюзиями. Ты молода, у тебя всё впереди. Ты ещё встретишь настоящую любовь, не цепляйся за глупые несбыточные надежды. Если ты мечтаешь о карьере актрисы – бросай Яшраджа, бросай Агру и уезжай, пока ещё есть время. У тебя всё получится!

Появившийся Яшрадж прервал их разговор. Они очень мило попрощались, и Решма в очередной раз сердечно сказала Люсе:

– Спасибо!

– Люси-джи, как вам удалось приручить эту бешеную кошку? – с непередаваемым изумлением спросил Яшрадж позже, когда они уже сидели в ресторане и ожидали заказ.

– Она не бешеная, а очень даже даже славная, ласковая и пушистая, – улыбнулась Люся. – А ты мог бы и помягче с ней обращаться…

– И не подумаю! Она тогда совсем мне на шею сядет, – засмеялся он.

– Она тебе ни капельки не нравится как девушка?

– Ну почему, нравится, – подумав, признал он. – Но я всё равно не собираюсь на ней жениться, так что…

– А у вас с ней ни разу не было секса? – понизив голос, поинтересовалась Люся.

Она отдавала себе отчёт, что вопрос очень нескромный и даже провокационный, но любопытство, как всегда, опережало голос разума. Яшрадж залился краской.

– Ну что вы, Люси-джи… – побормотал он в замешательстве. – Как можно… Я вообще никогда… – Он не договорил, но Люсю осенила догадка:

– Так ты что, девственник?!

Его молчание было красноречивее слов. Люся не могла поверить своим ушам.

– Сколько тебе лет, Яша?

– Двадцать шесть.

– В таком возрасте?! С такой внешностью? Нет, ты меня разыгрываешь…