Маленький друг - Донна Тартт

И спальня Либби тоже дышала гармонией и покоем — Харриет всегда казалось, что она входит в заколдованное королевство, где царит полумрак, где всегда прохладно и пахнет вербеной. Сколько Харриет помнила себя, обстановка в спальне не менялась — все та же деревянная мебель, стены цвета голубиного яйца, обилие подушек и прикрытые ставнями окна. Снаружи бушевали ураганы, лил дождь, палило солнце, выжигая траву и плавя асфальт, но здесь, в спальне Либби, всегда можно было укрыться от непогоды — как природного, так и душевного свойства. На минуту Харриет смогла позабыть блестящий птичий глаз, полный первобытного ужаса, и алую кровь на своих пальцах. Она потрясла головой, отгоняя ужасные видения, подошла к трюмо, повертела в руках хрустальную вазочку, в которой Либби хранила шпильки для волос, рассеянно взяла пресс-папье из синего стекла с прозрачными пузырьками внутри и посмотрела сквозь него на свет. Это пресс-папье было как живое — в течение дня в зависимости от освещения его цвет менялся от сверкающего аквамарина утром до холодной яшмовой зелени к вечеру. Когда Харриет была маленькой, она проводила бесчисленные часы на шерстяном, слегка потертом ковре тети Либби, покрытом узором из виноградных листьев и когда-то ярких полевых цветов, двигая армии солдатиков по его извилистым дорожкам. Какие великие сражения проходили в этой тихой спальне! Их единственным свидетелем была висевшая над камином фотография «Дома Семи Невзгод»; белые колонны четко и торжественно выступали на призрачном фоне листвы окружающих его деревьев.

Вместе Либби и Харриет достаточно быстро прошли весь кроссворд, и, хотя Либби постоянно демонстративно восхищалась умом и сообразительностью Харриет, последняя не могла не заметить, что старушка и сама очень быстро находила нужные слова.

— Ну, все, — сказала Либби счастливым голосом, кладя на стол карандаш. — Наверное, ты проголодалась. Давай посмотрим, не пора ли нам вынимать из духовки пирог?

— Либби, я не хочу…

— Дорогая моя, ты очень худенькая. Ты же не хочешь вырасти такой же плоской и неинтересной, как та девица, как же ее звали…

— Либби, почему никто не хочет говорить со мной о том, что произошло в день, когда умер Робин?

Либби опустила руки на колени и испуганно взглянула на Харриет.

— Что-нибудь странное произошло в тот день?

— Странное? Что ты имеешь в виду, дорогая?

— Да что угодно… — Харриет задумалась. — Мне нужно хоть за что-то зацепиться.

— Ничего не могу тебе сказать, — необычно спокойным голосом произнесла Либби, — но если хочешь поговорить о странностях — со мной произошло ужасно странное происшествие как раз за три дня до смерти Робина. Я рассказывала тебе историю про мужскую шляпу, которую я обнаружила у себя в комнате?

— О, — разочарованно протянула Харриет. Она миллион раз слышала историю про мужскую шляпу.

— Все думали тогда, что я просто сошла с ума. Найти мужской цилиндр у себя в спальне! Восьмой размер, между прочим, и совершенно новый, никаких там пятен от пота или потертых краев. И он появился на моей кровати посреди бела дня.

— Ты хочешь сказать, что сама не видела, как эта шляпа там появилась, — терпеливо сказала Харриет. Ей сразу же стало скучно. Эту историю никто, кроме Либби, не считал загадочной.

— Но, дорогая, это была среда, два часа дня…

— Ну, кто-то вошел в дом и оставил ее у тебя.

— А вот и нет! Никто не мог войти незамеченным, потому что мы обе были дома, Одеон и я. Я как раз переехала сюда после того, как папа скончался, и Одеон меняла белье в спальне. Буквально за две минуты до того, как я туда вошла. И она не видела никакой шляпы.

— А если это она ее туда и положила?

— Кто? Одеон? Да как ты можешь так думать? Пойди сама и спроси ее…

— Ну кто-то прошмыгнул в дом, — теряя терпение, сказала Харриет. — Хотел над тобой подшутить.

Именно к такому заключению пришли Эдди и ее сестры. Эдди много раз доводила Либби до слез, прозрачно намекая на то, что они с Одеон слишком усердно прикладывались перед обедом к заветной бутылке портвейна, вот им и стали мерещиться шляпы. Либби сразу же расстроилась.

— И что это за шутка такая, можешь ты мне объяснить? — спросила она тоненьким голоском. — Положить на кровать мужскую шляпу? В чем смысл такой шутки? Я отнесла ее в комиссионный магазин, и там мне сказали, что таких шляп в Александрии не делают! Более того, их нигде в нашем округе не делают, разве что в Мемфисе. А через три дня малыш Робин был мертв.

Харриет помолчала, обдумывая слова тетушки.

— А какое отношение эта шляпа имеет к смерти Робина?

— Милочка моя, в мире полно странных вещей, которые мы не в силах постичь.

— Но почему шляпа? — спросила сбитая с толку Харриет. — И почему ее оставили именно в твоем доме? Я не вижу связи.

— А вот тебе другая история, — певучим голосом продолжала Либби, мирно складывая руки на коленях. — У нас в городе жила одна очень милая женщина, Виола Гиббз; наверное, ей было что-то около тридцати. Так вот, однажды эта миссис Гиббз пришла на кухню собственного дома, чтобы поужинать, и вдруг остановилась на пороге, на ее лице появилось выражение ужаса, и она стала размахивать в воздухе руками, как будто от чего-то отмахивалась, как будто что-то ее жалило или кусало. Муж и дети прямо-таки остолбенели. А она через несколько секунд повалилась замертво на пол.

— Ну так значит, ее кто-то ужалил.

— Нет, врачи сказали, что нет.

— Может, у нее был сердечный приступ?

— Она была поразительно здорова, никогда не болела. Но это не самое загадочное в этой истории. — Тетя Либби выдержала многозначительную паузу, пока не удостоверилась, что внимание Харриет полностью сосредоточено на ее рассказе. — За год до этого, в тот же самый день, ее сестра-близняшка Диана, которая жила в Майами, вылезала из бассейна и вдруг, на глазах у десятков людей, испустила вопль ужаса, замахала в воздухе руками, а через секунду упала мертвая на кафельный пол.

— Почему? — озадаченно спросила Харриет.

— Никто не знает, почему.

— Но я не понимаю.

— И никто не понимает.

— Но люди же не умирают оттого, что на них напали невидимые враги.

— А эти две сестры умерли. Причем в один и тот же день, с разницей в год.

— По-моему, у Шерлока Холмса был похожий случай.

— Я читала этот рассказ, Харриет, но здесь совсем другое дело.

— И что, ты думаешь, за ними гнался сам Сатана?

— Я просто хочу сказать, что в мире существует великое множество скрытых от нас связей и взаимодействий, которые мы не понимаем, солнышко, вот и все.

— То есть ты хочешь сказать, что и Робина убил Сатана? Или какое-нибудь привидение?

— Господи, — вдруг сказала Либби, прислушиваясь. Из кухни доносились причитания и невнятные выкрики. — Что там еще произошло? — Старушка с трудом поднялась и засеменила на кухню.