Ответное желание - Дэни Вейд

– Как она себя чувствует?

– Она сильно наглоталась дыма, что сказалось на состоянии ее легких, и некоторое время пробудет в больнице под наблюдением. Имеются незначительные ожоги, а на порез на лбу нужно будет накладывать швы. Но в целом легко отделалась.

Эйден бросил взгляд на жену, которой неделю не звонил, разрываясь между раздражением и желанием, и почувствовал сожаление.

– Сэр, мы хотим вас тоже осмотреть.

Эйден кивнул. Другой медик сообщил, что они готовы везти Кристину в больницу. Эйден хотел поехать с ней, но не знал, спит она или не хочет его видеть. Не зная, как поступить, он обратился к Нолену и Мари:

– Не могли бы вы поехать? Нужно, чтобы с ней кто-то был, а я должен закончить здесь кое-какие дела.

Мари согласно кивнула:

– Буду держать вас в курсе событий, мальчики. Приезжайте, как закончите тут.

– Сообщите сразу, как появится какая-то информация. Я скоро буду.

Двери кареты скорой помощи закрылись, Нолен повел Мари к своему грузовику. Эйден окунулся в царящий на лужайке хаос. Окинув взором свою бывшую мастерскую, содрогнулся. Какой бы находчивой ни была, Кристина не сумела бы выбраться. Эта мысль ужаснула его. Эйден ощутил привычное чувство вины. Но на этот раз он не останется в стороне от тех, кого любит. И никогда в будущем.

Эйден осторожно подошел к больничной койке, желая дотронуться до Кристины, убедиться, что с ней все в порядке. Доктор сказал, что ей придется еще некоторое время провести в кислородной маске. Интересно, она спит или притворяется спящей, чтобы не видеть его? Он пристроился на краешке кровати. Кристина лежала, отвернувшись к стене. Чтобы проверить, насколько желанный гость, Эйден коснулся ее рукой, она тут же содрогнулась.

– Кристина.

Она не ответила, но напряглась. Да, она его отвергает, но, по крайней мере, знает, что он рядом.

– Ты в порядке? Принести тебе чего-нибудь?

Она по-прежнему молчала, хотя дыхание выровнялось.

– Кристина, милая, я знаю, что все испортил, и очень сожалею.

Кристина, похоже, еще глубже ушла в себя. Он рассеянно погладил ее по спине.

– Я понимаю, что сорвался тогда. – Он пытался подобрать правильные слова, хотя и понимал тщетность этого. – Я разозлился. Тебе лучше других известно, как быстро я выхожу из себя, если почувствую, что мной пытаются манипулировать.

Она плачет? Мысль о том, что она, молча, давится слезами, была ему невыносима.

– Прости, что уехал.

На этот раз он отчетливее уловил ее неровное дыхание.

– Я не звонил тебе потому, что пытался придумать, как извиниться, все исправить. Тебе ведь известно, я иногда сначала делаю, потом думаю. А когда кто-то или что-то много для меня значит, требуется больше времени, чтобы это осознать.

Близость Кристины и тепло ее тела успокаивали, полумрак палаты скрывал неловкость. Эйден неоднократно причинял боль людям, которых любит. Неужели он обречен до конца дней повторять эту ошибку?

– Я сожалею, Кристина, больше, чем когда-либо. Конечно, ты не сможешь сразу меня простить, а я не в состоянии доказать, как сильно раскаиваюсь. Но однажды смогу, Кристина. Я все исправлю, обещаю.

Отчаянно желая прикоснуться к ней, он лег рядом. Некоторое время они лежали неподвижно, но постепенно Кристина расслабилась. Эйден думал о хрупкой женщине в своих объятиях, о том, как сильно ему хочется победить ее демонов. Чтобы она никогда больше не ощущала себя нежеланной. Возможно, у него появится шанс до того, как станет слишком поздно.

* * *

Три дня спустя он явился в полицию, где его ожидали хорошие и плохие новости.

– Нам удалось задержать всех пятерых подозреваемых. Последним поймали садовника, попытавшегося удариться в бега. Коллеги из соседнего штата доставили его сегодня. Его требуется опознать.

Эйден кивнул. Глядя в зеркальное окно на человека, который целый год служил в особняке садовником, Эйден недоумевал, как дворецкий мог так ошибиться.

– По словам злоумышленников, они планировали спалить домик дотла и не подозревали, что внутри кто-то есть. Вот этот, – офицер указал на садовника, – их главарь, уверял, что вы недостойный наследник и рано или поздно всех оставите без работы. Клянутся, что хотели просто выжить вас из города, не причиняя телесного вреда.

– Не сомневаюсь, что они кем-то наняты.

Кем? Человеком, жаждущим заполучить завод, или одним из местных, не согласных с новым руководством, или кем-то со стороны?

– Мы надеемся, что заставим этого парня расколоться, но пока удача не на нашей стороне. Он крепкий орешек, в отличие от остальных, те выложили все. Рауль посидит в камере с другими преступниками. Надеемся, это быстро его образумит, и он сообщит имя заказчика.

Эйден рассматривал садовника. Холодные жесткие глаза. Да, полицейским придется изрядно попотеть, добиваясь признания. Это не какой-то панк, буянящий на улицах, или подросток в переходном возрасте. Полицейские подозревали, что парень отсидел в колонии для несовершеннолетних. Да и выражение лица у него притворно равнодушное, будто собственная дальнейшая судьба его вообще не тревожит. Должно быть, Балчер наобещал ему золотые горы, а если на кону достаточная сумма денег, он может вообще не расколоться.

– Удалось найти какую-нибудь связь с Балчером?

– Нет. В ночь пожара Балчер получил награду в присутствии пятисот гостей. И в списке контактов мобильника садовника номера Балчера нет. – Эйден мечтал, чтобы Балчер оказался заказчиком и все наконец закончилось. Кристина замкнулась в себе и не желала ни с кем общаться. Вообще. Он не хотел тревожить ее понапрасну, но понимал: пока они не найдут виновника, безопасность ее и всех прочих под угрозой.

– Дайте мне знать, если откроются новые обстоятельства.

– Непременно. А сейчас без протокола. Мы очень ценим ваши усилия, направленные на сохранение завода. Должно быть, было непросто в корне изменить жизнь, но для города это значит очень много.

– В таком случае, скажите спасибо Джейкобу, когда в следующий раз его увидите. Он куда лучше меня разбирается в управлении.

– Но вы останетесь, правда?

– Останусь.

Если Кристина по-прежнему этого хочет.

Возможно, он наконец повзрослел. Даже затеял переговоры о строительстве новой мастерской и склада, чтобы переместить свой бизнес из Нью-Йорка в Блэк-Хиллз.

Беспокоила только Кристина. Внешнее безразличие, скорее всего, притворство, а на самом деле ее тревожит вынужденное бездействие. Врачи предписали ей пару недель воздерживаться от работы. Эйден настоял снова ночевать в ее спальне под предлогом – ночью проведывать мать. Кристина не предпринимала попыток к сближению. Он опасался потерять ее навсегда, если не сумеет пробить брешь в стене, которой она окружила себя в качестве защиты. Ею слишком часто пренебрегали раньше, и он не желал давить, хотя, казалось, время ускользает от него с каждым днем.