Kurohibi. Черные дни - Gabriel

— Нет! — вскрикнула Аска, но уже было поздно.

Синдзи повалил ее на кровать и покрыл лицо поцелуями, не обращая внимания на соленый привкус пота. Аска запищала и забилась под ним, но сопротивление получилось слабым, почти беспомощным. Она завертела головой, избегая поцелуя, но Синдзи не стал ее удерживать, вместо этого разорвав на ней блузку и распахнув ее вместе с курткой. Не дав девушке опомниться, он вцепился в ее шею губами, слизывая с нее грязь и пот, очищая ее кожу языком, одновременно стянув с нее розовый бюстгальтер, юбку и трусики. Девушка сдавленно обреченно захныкала, однако Синдзи с таким голодом накинулся облизывать ее тело, что Аска запнулась и в своих судорожных дерганьях сбила и так неровное дыхание. Вылизывая ее небольшие и такие мягкие, водянистые грудки, Синдзи чувствовал настоящее опьянение, затуманивающее его разум. Никогда еще он не пробовал ничего лучше. Аска слабо верещала, дергалась, пыталась выбраться, но Синдзи едва ли не растерзал ее груди, облизывая, всасывая их, чуть ли не проглатывая соски, которые постепенно наливались кровью и твердели, он вылизал ее проступающие ребра, ее животик, руками все еще массируя бюст. Аска протяжно стонала и плакала, без слез, только захлебываясь в мольбе прекратить, она тряслась и слабо извивалась, а Синдзи только сильнее пожирал Аску, впиваясь в нее губами и вылизывая ее кожу. Он уже подходил к низу ее живота, зарывшись носом в лобковый пушок и ощущая аромат ее гениталий, плечами уперевшись между ее бедер и не позволяя сомкнуть ноги, Синдзи просунул руки между ее колен, разведя их локтями пошире, а пальцами он раздвинул нежные бугорки внешних половых губ.

— Нет!.. — тихо взвизгнула Аска, но смогла лишь слега приподняться на руках, с ужасом взирая, как Синдзи широко раскрывал лепестки ее киски.

Тот с трепетом глядел на обнажившуюся гладкую розовую плоть между плотными и широкими губками, на выступающую дырочку уретры, сморщенный капюшон клитора и большое, открытое отверстие влагалища, в темноте которого просматривались блестящие выпуклые бугорки его стенок. Завороженный этим зрелищем, Синдзи просто не мог дышать — он впервые так близко видел девичью киску, настолько близко, что мог чувствовать дурманящий аромат ее сока. И это были не просто гениталии, перед ним раскрылся прекрасный цветок Аски, девушки, которую он сломил два дня назад, которую не видел, казалось, целую вечность и которую до безумия желал.

И вот Синдзи накинулся на ее киску, утопил в нее лицо, ртом обхватив почти все преддверие влагалища, сомкнув его на половых губах, уткнувшись носом в комочек клитора и просунув язык в горячее сокращающееся отверстие внизу, так глубоко, насколько это было возможно.

— А-а-а-и!.. — проскулила Аска, изогнув спину и плюхнувшись на подвернувшихся локтях.

Синдзи ощутил склизкие, плотные стенки тоннеля, крепко обнявшие его язык, почувствовал слабый приторно-кислый привкус и кружащий голову аромат, от которого едва не потемнело в глазах, он глубже и глубже проникал в ее всхолмленное нутро, губами лаская нежную плоть и всасывая мягкие лепестки. Влагалище начало пульсировать и сжиматься, обильно истекая пьянящей смазкой, девушка захныкала и забилась на кровати, закрыв лицо руками, ее киска уже изрядно набухла, источая жар, бугорки внутри ворочались и сокращались, и Синдзи с накатившим на него удовольствием жадно вылизывал ее изнутри и снаружи, едва не утопая во влаге, которая слизкими каплями стекала по его лицу и рту. Он с упоением глотал ее, вдыхал ее аромат, размазывал по розовой плоти, заодно с силой теребя и терзая губами налившиеся багровые лепестки, а Аска лишь сильнее билась и дергалась под ним, сбившимся дыханием подавляя стоны.

Но тут в коридоре послышались шаги. Синдзи мигом выпрямился, заткнув Аске рот ладонью, а другой рукой накрыв ее киску, запустив в нее пару пальцев.

— Синдзи? — раздался за дверью осторожный голос Мисато. — Ты как там?..

— Это… Все хорошо, Мисато-сан… — дрожь от возбуждения сейчас даже играла на руку. — Я просто… прихожу в себя.

Аска судорожно выдохнула носом, когда он с силой еще глубже ввел в ее киску два пальца.

— Точно все хорошо? Я просто немного беспокоюсь… ну, по поводу того, что произошло… Ты так быстро убежал… А я даже не знаю, что теперь сказать…

— Нет-нет, Мисато-сан, все в порядке, правда.

От ритмичных движений пальцами из аскиного влагалища стало раздаваться хлюпанье, а та едва не застонала во все горло, но Синдзи вовремя сдавил ей и нос, перекрыв дыхание.

— Ты уверен?..

— Д-Да, не беспокойтесь. Я просто чувствую смущение, потому что… вы ведь понимаете… Но я сейчас выйду, и мы продолжим, просто немного соберусь с духом… кое в чем…

— А… Ладно, Син-тян, если ты так говоришь… Мы можем продолжить, я подожду тебя на кухне, но если ты чувствуешь неуверенность или стыд…

— Никоем образом, Мисато-сан. Просто подождите немного, я сейчас выйду.

Аска задергалась от недостатка кислорода и усиленной стимуляции ее киски, вцепившись руками в запястье Синдзи и выпучив глаза.

— Ну, хорошо. Я жду тебя.

Через секунду раздались ее удаляющиеся шаги. Синдзи открыл рот Аске, и та тут же с глубоким стоном втянула воздух в грудь, выгнувшись дугой. Девушка тяжело и сбивчиво дышала, беспрестанно сжимая бедра об его торс и притом дергая своим тазом, будто стремясь сильнее потереться им об руку Синдзи. Тот хмыкнул, запястьем стерев сок со своего лица, и вдруг приметил на подоконнике пару занятных вещиц, оставшихся там от сушки его белья на лоджии. Аска мутным взглядом смотрела на него снизу вверх с умопомрачительным выражением мольбы, самоуничижения и обреченности.

— Просто прелесть, — мило улыбнулся он. — Такая красивая и беззащитная, ты сейчас на грани оргазма и хочешь, чтобы я закончил?

Она зажмурилась и отвернулась, спасаясь от таких ранящих мыслей и чувств. Синдзи немного еще поддразнил ее, поласкав половые губы и влагалище нежными движениями пальцев, а сам в это время схватил три маленьких разноцветных предмета с подоконника и разложил их на животе девушки.

— Ты достигнешь своего пика, Аска-тян, но сначала тебе придется преодолеть себя. Покажи мне, насколько сильно ты это хочешь.

С этими словами он поднял с ее живота две бельевые прищепки и быстро нацепил их на торчащие сосочки. Аска пискнула и едва не вскрикнула от боли, но Синдзи придавил ее ладонью к кровати, склонившись и обняв ее голову, и прошептал:

— Все хорошо, терпи. Только так ты сможешь почувствовать наслаждение от исчезающей боли,