Долина исчезнувших - Ольга Евгеньевна Панова

происходило. Мужчины принесли чан с горячей водой, и я помыла тебя. Потом перенесли на кресло, и я стала обрабатывать порезы и ушибы. После всех процедур переодела в чистую одежду и дала еще поспать.

Я оглядел себя. На мне действительно была свежая водолазка и брюки. Забота моей жены была трогательной. Я был очень благодарен ей за это. Тем временем Елена продолжила:

− Жители горы обеспокоены твоими изменениями во внешности. Считают, что никакие мази и лекарства не смогут вернуть цвет глаз. Конечно, они рады, что ты остался жив, но все скорбят по повелителю. Многие считают, что он умер. Некоторые верят, что он все еще жив. Вчера начались раскопки, но уже сегодня говорят, что это невозможно. Там в завале обнаружили огромный камень, который невозможно сместить. Есть риск получить новый обвал. Поэтому раскопки прекратились. Все в трауре по повелителю.

Я видел ее грусть, и мне очень хотелось успокоить. Взяв за руку, заставил приблизиться и крепко обнять. Мы вместе переживем эти времена.

− Рем, к нам кто-то идет.

Елена отошла в сторону, и я увидел на пороге двоих. Это были Левон и Трифон. Левон кивком головы приветствовал меня. В его руках я заметил небольшой сверток. Второй помощник остался стоять на пороге.

− Рем, я рад, что ты жив.

Левон встал напротив меня и оглядел внимательным взглядом. Кажется, мой вид его ничуть не удивил.

− Поскольку твой кафтан потерян, я принес тебе новый. Примерь.

Я поднялся с кресла, и он помог его надеть. Кафтан сел идеально. Теперь я снова был собой, уверенным и сильным.

Некоторое время Левон смотрел на меня молча. Ему явно что-то хотелось узнать, но он сомневался. Когда посмотрел на Елену, то вдруг спросил:

− Он действительно перестал разговаривать?

− За пару дней не произнес ни слова.

Левон кивнул и снова посмотрел на меня.

− Мы с Трифоном собираемся разузнать кое-что. Думаю, что тебе необходимо пойти с нами.

Это не было приглашение, это был приказ. Мы быстро переглянулись с Еленой, и я направился за помощниками следом.

Вместе мы вышли в оранжерею и направились вниз по ступеням. Сначала я не совсем понимал, куда мы идем. Но по мере движения наконец догадался.

Глава 34

Высокий куполообразный потолок, как в церковном храме. В нише стены − высокий памятник гиганту в доспехах. Втроем мы стояли у входа в гробницу.

Я подошел к мертвому фонтану. Трифон остался стоять у входа, а Левон подошел к статуе в стене.

Некоторое время Левон молча изучал стену вокруг статуи. Что-то внимательно осматривал, иногда касаясь рукой.

Я терпеливо ожидал, наблюдая за его действиями. Мне было интересно, что такое он ищет в стене.

За спиной послышался голос Трифона:

− В древних книгах сказано, что ключ к миру мертвых, это факел.

− Да, я вижу его, но как ни касаюсь, ничего не происходит.

− Его надо поджечь. Хранителя разбудит огонь.

Левон достал из кармана зажигалку и поднес к факелу на стене. Когда зажегся огонь, он отступил назад к фонтану.

− Хранитель усыпальницы − это покойный предшественник Геворга. Его имя Вилен. Он правил горными жителями сто тридцать лет назад. После смерти он хранит покой всех умерших, которые проживали свои годы в период его царствования.

Со стены и статуи посыпался песок, и в воздухе закружились клубки пыли. Статуя медленно подняла веки. Хранитель внимательно посмотрел на Левона.

Я видел, что статуя не шевелилась, только глаза. Они были стеклянными, безжизненными.

В головах раздался громкий металлический голос:

− Зачем пришли?

− Нам нужен недавно умерший, Мансур его имя.

Хранитель молчал. Тогда Левон продолжил:

− У нас случился обвал, и по вине Мансура едва не погиб один из нас. Но самое главное, повелитель попал под камни, и мы до сих пор не знаем его судьбу. Все считают, что во всем виновен умерший. Позволь нам с ним поговорить.

− Значит, вы считаете, что Геворг погиб?

− Да.

После некоторой паузы хранитель ответил:

− Я не вижу Геворга в мире мертвых. Значит, он все еще в мире живых.

Втроем мы испытали невероятное облегчение. Повелитель был жив, и это было главным для нас всех. Все жители обрадуются, узнав эту новость.

Левон продолжил просить хранителя:

− Нам нужен Мансур, позволь узнать причину такого коварного поступка. Он должен ответить.

− Позволяю, однако у вас немного времени. Воспользуйтесь им правильно.

Левон снял со стены факел и кивнул нам:

− Идем.

Мы поспешили в узкий арочный проход. Левон шел первым, я за ним, следом за нами Трифон.

Словно тени, мы беззвучно шли вдоль прохода, мимо трупов. Мягкий свет факела освещал их кости. Специфический запах отталкивал. Я прикрыл лицо рукой.

Все было точно так же, как когда мы с Еленой в первый раз проникли сюда. Только с одной разницей.

На этот раз у покойников были открыты глаза. Даже у тех, кто давно превратился в мумии. Глаз не было только у тех, кто давно стал костями. Остальные трупы внимательно наблюдали за нами. Это было жутко и очень неприятно.

Ты идешь по усыпальнице, а покойники следят за тобой. Их глаза такие же, как у хранителя, прозрачные и безжизненные.

− Не смотри на них, − услышал я голос позади, − иначе они будут тебе сниться.

Я последовал совету Трифона и посмотрел на прямую спину Левона.

Ниша, в которой лежал покойный Мансур, находилась на нижнем ярусе. Мы окружили его, а Левон вставил факел в настенное крепление.

Мансур лежал на спине, руки скрещены на груди. Черный кафтан и черные ботинки. Все как при его жизни.

− Мансур, − голос Левона звучал как приказ, − мы знаем, что ты все слышишь.

Покойник открыл глаза и посмотрел на нас. Такой всевидящий взгляд, от которого мурашки по коже и никак ни спрятаться, ни скрыться.

Трифон тихо пояснил:

− Покойники никогда не лгут. Они просто не способны на это. Смерть отбирает у них волю ко всему, поэтому они не могут контролировать память. Говорят только то, что действительно происходило.

Я, затаив дыхание, наблюдал за допросом, стараясь не попадать в зону видимости покойного. Я был зол на него. Мне не верилось, что Мансур был мертвецом.

Передо мной лежал человек, которого я знал и который был виновен в том, что приключилось. Когда я видел, как умирал повелитель, когда сам пережил весь ужас, хотелось придушить.

Виновник словно отсыпался здесь