Сэр Найджел Лоринг - Артур Конан Дойл

— Это ложь. Он не приедет, — раздался голос от двери. Слова эти произнес старый священник, который, как оказалось, последовал за Мэри и Найджелом и теперь стоял у порога.

— Он не приедет, — повторил он, входя в залу. — Дочь моя, послушай того, кто так стар, что годится тебе в отцы. Эта ложь стара как мир. Так же он погубил многих и до тебя. У этого человека нет брата в Сент-Олбенсе. Я хорошо знаю всех его братьев, среди них нет священников. Еще до понедельника, когда будет уже поздно, ты сама узнаешь правду, как до тебя узнавали ее другие. Не доверяйся ему, едем с нами домой!

Поль де ла Фосс взглянул на нее, на лице его мелькнула улыбка, и он похлопал Эдит по плечу.

— Скажи им, Эдит, — произнес он. Она с презрением оглядела каждого: женщину, юношу и старика.

— Я могу сказать им только одно. Пусть они скорее уходят и больше нам не докучают. Разве я не свободная женщина? Разве я не сказала уже, что это единственный человек, которого я любила? Я давно люблю его. Он этого не знал и в отчаянье искал утешения у другой. Теперь он все знает, и никто больше не встанет между нами. Так что я остаюсь здесь, в Шэлфорде, и никогда не вернусь в Косфорд, разве что опираясь на руку своего мужа. Меня не обманешь всеми этими сказками, которые выдумали, чтобы очернить его. Разве так уж трудно ревнивой женщине и бродячему священнику навыдумывать всякой лжи? Нет, Мэри, уезжай отсюда, да забери с собой своего кавалера и священника, а я останусь здесь, верная своей любви. Я ничего не боюсь, честь его мне порукой.

— Клянусь, хорошо сказано, моя золотая птичка, — прервал хозяин Шэлфорда. — А теперь и я кое-что добавлю. В своих неучтивых речах вы, леди Мэри, не пожелали признать за мной ни одной добродетели; и все же вы должны согласиться, что у меня, по крайней мере, есть довольно терпения, — я ведь не натравил собак на ваших друзей, которые нарушили мой покой. Однако терпенью даже самых добродетельных приходит конец и простые человеческие слабости могут возобладать над духом; а посему прошу вас, удалитесь, да прихватите своего священника и доблестного странствующего рыцаря. А не то ваш уход, когда вам все-таки придется уйти, может оказаться более поспешным и куда менее достойным. Сядь, любовь моя, и давай займемся ужином. — Он жестом указал Эдит на стул и налил ей и себе по чаше вина.

С той минуты, как Найджел вошел в залу, он не произнес ни слова, но с лица его не сходило выражение решимости, а задумчивый взгляд ни на миг не отрывался от глумливого лица горбуна, хозяина Шэлфорда. Теперь он быстро, словно приняв окончательное решение, повернулся к Мэри и священнику.

— Всё, — сказал он тихо, — вы сделали все, что могли; теперь мой черед сыграть роль, как я сумею. Прошу вас, Мэри, и вас, добрый отец, подождите меня снаружи.

— Что вы, Найджел, если есть опасность…

— Мне удобнее, если вас тут не будет, Мэри. Пожалуйста, уйдите. Так мне проще говорить с этим человеком.

Она бросила на него вопросительный взгляд и пошла к двери.

Найджел тронул священника за рясу.

— Скажите, пожалуйста, отец, требник у вас с собой?

— Конечно, Найджел, он всегда у меня на груди.

— Достаньте его, отец.

— Зачем, сын мой?

— Откройте его на двух местах: там, где венчальная служба, и там, где заупокойная. А теперь идите за леди Мэри, отец, и ждите, когда я вас позову.

Он затворил за ними дверь и остался наедине с этой странноватой парой. Оба они повернулись и посмотрели на него: Эдит с вызовом, Поль де ла Фосс с кривой усмешкой на губах и лютой ненавистью в глазах.

— Как! — выдавил он. — Странствующий рыцарь еще здесь? Правда, мы наслышаны о его славолюбии. Чего он ждет? О каком новом подвиге мечтает?

Найджел подошел к столу.

— То, что мне приходится сделать, не подвиг и славы мне не прибавит. Но я приехал с определенным намерением и выполню его. Я слышал от вас самой, Эдит, что вы не оставите этого человека.

— Раз у вас есть уши, значит слышали.

— Вы, как вы сказали, свободная женщина и никто не может противостоять вашим желаниям. Но ведь я знаю вас, Эдит, с детских лет, еще когда мы вместе играли в вересках. И я намерен спасти вас от коварства этого человека и вашей собственной глупой слабости.

— Что вы хотите сделать?

— Там, за дверью, ждет священник. Сейчас он вас повенчает. Я не уйду отсюда, пока вы не станете замужней женщиной.

— А иначе? — презрительно бросил Поль де ла Фосс.

— А иначе вы сами никогда больше не выйдете из этой залы. Не надо, не зовите слуг и собак. Клянусь святым Павлом, я обещаю вам, что все это останется между нами троими. А если по вашему зову сюда войдет четвертый, сами вы не увидите, чем все это кончится. Что вы теперь скажете, Поль де ла Фосс? Женитесь вы на этой женщине или нет?

Эдит вскочила и, раскинув руки, бросилась между ними.

— Отойдите, Найджел. Он мал и слаб. Вы не причините ему вреда. Разве не вы говорили об этом сегодня вечером? Ради Бога, Найджел, не смотрите на него так. У вас в глазах смерть.

— Змея тоже мала и слаба, Эдит, и все же всякий порядочный человек раздавит ее каблуком. А теперь отойдите в сторону — я не отступлюсь.

— Поль! — закричала она, обратив взгляд на бледное, но глумливое лицо. — Подумай, Поль! Почему ты не хочешь сделать то, что он просит? Какая тебе разница — сейчас или в понедельник? Прошу тебя, милый Поль, ради меня, сделай, как он говорит. Твой брат прочитает службу еще раз, если ему так хочется. Давай обвенчаемся прямо сейчас и все будет хорошо.

Поль встал со стула и оттолкнул ее трогательно протянутые к нему руки.

— Ты, глупая женщина, — прорычал он, — и ты, спаситель хорошеньких девиц, молодец против калеки! Знайте вы оба: хоть я слаб телом, во мне живет дух моего рода. Как! Жениться только потому, что этого хочет хвастливый велеречивый деревенский сквайр? Ну нет, клянусь Господом Богом, я скорее умру, чем уступлю. Мы обвенчаемся в понедельник и ни днем раньше. Вот вам мой ответ.

— Такой ответ я и хотел услышать, — сказал Найджел. — Брак этот не будет счастливым, и лучше решить все иначе. Отойдите в сторону, Эдит.

Он осторожно отвел ее в сторону и обнажил меч. Увидев это, де ла Фосс громко вскрикнул.

— У меня нет меча! Не станете же вы меня убивать! — проговорил он, откидываясь назад на стуле. Лицо его осунулось, глаза горели. В свете ламп блеснула сталь. Эдит отшатнулась, закрыв лицо руками.

— Возьмите этот меч! — сказал Найджел и протянул рукоять горбуну. — Ну, — добавил он, вытаскивая охотничий кинжал, — убей меня, Поль де ла Фосс, если сможешь, а не то я убью тебя, да поможет мне Бог.

Почти без памяти, словно завороженная, смотрела Эдит на это странное единоборство. Минуту горбун стоял как бы в нерешительности, держа меч в бессильных пальцах. Потом вдруг сообразил, какое преимущество дает ему меч против кинжала, и чувственные губы его плотно сжались в жестокой улыбке. Опустив подбородок на грудь, медленно, шаг за шагом, стал он продвигаться вперед. Глаза его сверкали из-под густых, кустистых бровей, как пламя сквозь хворост. Найджел ожидал, спокойно и внимательно глядя на него. Левую руку он вытянул вперед, кинжал держал у бедра.