Великосветская дама - Стефани Лоуренс

– Точно. Ты его знаешь?

Но Доминик уже устремился к двери, бормоча себе под нос проклятия. Джулиан нагнал его в холле. Пока портье спешно разыскивал трость и перчатки Доминика, он повернулся к приятелю и сказал:

– Премного благодарен.

Лорд Эллсмер отмахнулся:

– А, о чем речь. Я ведь у тебя в долгу. – Он улыбнулся, но тут же, снова посерьезнев, спросил: – Поедешь за ней?

– Несомненно. Глупышке не следовало вести себя столь опрометчиво. Она уехала со своим кузеном, Чарльзом Хартли. Поставь его рядом с гадюкой, и не отыщешь ни единого различия.

Тут вернулся портье с тростью и перчатками Доминика. Лорд Эллсмер, нахмурившись, добавил:

– Еще кое-что. Это может оказаться важным. Этот светловолосый тип… в общем, я видел его выходящим из Хэттрингем-Хаус после бала-маскарада.

В глазах Доминика отразился испуг.

– Ты уверен? – спросил он.

Джулиан Эллсмер согласно кивнул:

– Абсолютно. – Помолчав мгновение, он добавил: – Помощь требуется?

Услышав этот вопрос, Доминик улыбнулся так, что Джулиан почти пожалел Чарльза Хартли.

– Нет. С Чарльзом мне уже приходилось иметь дело прежде. Мне будет особенно приятно дать ему понять, что мисс Хартли для него недоступна.

Кивнув, лорд Эллсмер похлопал Доминика по плечу, после чего тот быстро вышел.

Скоро Доминик оказался в Элтон-Хаус. Едва за ним закрылась входная дверь, он принялся раздавать распоряжения. Грум и кучер поспешили в конюшню, а лакей – на второй этаж за пальто его светлости.

Ожидая в холле, Доминик хмурился и нетерпеливо постукивал себя кончиком трости по сапогу. Джулиан сказал, что видел их. Значит, они ехали в открытом экипаже. Не собирается же Чарльз весь путь до Букингемшира преодолеть в таком транспортном средстве? Конечно нет. С наступлением темноты станет холодно. Скорее всего, открытый экипаж – это только часть плана, каким бы он ни был.

Покашливание Тиммза вывело его из задумчивости.

– Не уверен, что момент подходящий, милорд, но вот эту записку некоторое время назад прислала вам леди Уинсмер.

Нахмурившись еще сильнее, Доминик сломал печать. С улицы донесся шум подъезжающего экипажа, и лакей как раз принес пальто. Мгновение спустя, одевшись и сжимая записку сестры в руке, он вскочил в экипаж и распорядился:

– Уинсмер-Хаус! Живее!

– Ах, Доминик! Слава богу, ты здесь! Я так волновалась. – Горестный вопль Беллы приветствовал Доминика, стоило ему лишь переступить порог ее гостиной.

– Не устраивай истерик, Белла. Джулиан Эллсмер только что сообщил мне, что Джорджиана уехала из города с человеком, похожим по описанию на Чарльза. Это так?

– Да! – Белла в отчаянии заламывала руки. – Она была настроена так решительно, что у меня не было ни единого шанса ее отговорить. Чарльзу я ни на гран не верю, поэтому и послала за тобой.

При виде необычайно бледного лица сестры Доминик ответил спокойным голосом, не соответствующим снедавшей его внутренней тревоге:

– Ты все сделала правильно. – Натужно сглотнув, он ободряюще улыбнулся сестре. – Почему бы нам не присесть? Тогда ты мне все и расскажешь.

С помощью наводящих вопросов брата Белла сбивчиво поведала историю о визите Чарльза и о том, что случилось после. В конце концов Доминик решил, что сумел разгадать намерение Чарльза. Подавшись вперед, он похлопал Беллу по руке:

– Не волнуйся, я привезу ее назад.

– Ты прямо сейчас поедешь? – поинтересовалась Белла.

– Я как раз собирался уезжать, когда Тиммз передал мне твою записку. Все к лучшему. Теперь я сразу отправлюсь на постоялый двор «Олень и гончие».

Окинув сестру критическим взглядом, Доминик настоял, чтобы она прилегла отдохнуть на диване. Ее лицо в самом деле было слишком бледным, а волнение – заметным. Доминик тут же сделал проницательные выводы. Он хотел было пригласить ее поехать с ним, чтобы придать благообразности возвращению Джорджианы на Грин-стрит, но решил, что чрезмерное волнение не пойдет сестре на пользу. К тому же ему хотелось на обратной дороге побыть с Джорджианой наедине, так как он намеревался прочесть ей поучительную лекцию о том, как важно сохранять бдительность. Доминик предвкушал, как она будет пытаться помириться с ним и выразить свою благодарность. Более того, грешно было бы упускать возможность исправить ее заблуждение касательно бала-маскарада. Да, возвращения в город он ожидал с особым нетерпением. Ну а на приличия пока можно закрыть глаза.

Он улыбнулся сестре:

– Не переживай. Артур скоро вернется домой. Можешь все ему рассказать. Боюсь, мы вернемся поздно, так что пошли извинения Певенси.

– Боже мой, верно! На прием я точно пойти не смогу.

Усмехнувшись, Доминик склонился над сестрой и поцеловал ее в бледную щеку.

– Осторожнее, дорогая. Ты так переполнена жаждой мести, что можешь воспламенить свечу взглядом.

Белла усмехнулась, но на уловку не поддалась.

Уже подойдя к двери, Доминик обернулся, чтобы еще раз посмотреть на лежащую на диване апатичную фигуру. Неужели сестра еще ни о чем не догадалась? Он удивленно вскинул бровь и, снова улыбнувшись, вышел.

Во время поездки по улицам Лондона Джорджиану переполняло радостное предвкушение. Скоро она снова увидит лицо матери! На сидящего рядом кузена она не обращала никакого внимания. Однако когда фаэтон свернул на менее оживленную улицу и покатил на север, в душе Джорджианы зашевелилось дурное предчувствие.

Вечер выдался погожим: холодный ветер развевал полы ее пальто и ленты капора, обещая к утру большой мороз. Когда фешенебельные дома остались позади и они выехали на окраину города, воздух заметно посвежел. Чарльз оставил свои попытки завязать с Джорджианой разговор. Он всецело сосредоточился на управлении фаэтоном, который катился вперед с небольшой ровной скоростью.

Джорджиана стала смотреть вперед, напряженно ожидая появления вывески «Олень и гончие». Дорога до этого постоялого почтового двора от Грин-стрит занимала около часа. Она нахмурила брови. Чарльз заехал за ней около трех, что, при здравом размышлении, было несколько поздно для такой поездки. К тому времени, как они вернутся в Уинсмер-Хаус, совсем стемнеет. Все же теперь ей не оставалось ничего иного, кроме как молиться, чтобы у лошади, запряженной в фаэтон, открылось второе дыхание. Недовольно скривившись, Джорджиана стала внимательнее смотреть по сторонам, стараясь не обращать внимания на навязчивый тоненький голосок в голове, твердящий, что что-то здесь не в порядке.

Десять минут спустя Джорджиана уловила краем глаза какое-то смутное движение. Повернувшись к Чарльзу, она заметила, как он прячет часы в карман.

– Уже недолго осталось, – с улыбкой сообщил он.