Пиранья против воров - Александр Бушков

– И дальше? – бесстрастно спросил Гвоздь.

– До аэропорта мы добрались благополучно, – сказалМазур, допивая очередную чашку кофе. – Там все было в порядке – нашлиномер в гостинице, дождались утра, вылетели в Шантарск...

– В аэропорту слежки не было?

– По-моему, нет, – сказал Мазур решительно.

Не стоило говорить, что мастерскую, квалифицированную слежкуон мог и не заметить – иначе вновь началась бы сказочка про белого бычка, Мазурвновь безуспешно доказывал бы, что он спецслужбист, а не боевик, а Гвоздь сноваотмахивался бы от сей очевидной истины, вслух объявляя ее притворством...

– С-суки... – сказал Гвоздь тихо. – Это ужене менеджеры в ярких галстучках... Они мне правую руку обрубили, честноеслово... Банкиров и менеджеров, даже талантливых, покупать можно, по большомусчету, вагонами, а вот старого кореша не купишь...

Какое-то время стояло напряженное молчание. Кажется, Гвоздянеожиданная смерть верного сподвижника зацепила всерьез. Чтобы соблюстисветские приличия, Мазур отвел глаза, встал, прошелся по комнате, обширнойгостиной.

Все здесь прямо-таки вопило об увлечениях молодой хозяйки:седло в углу, целая коллекция старых подков на черной лакированной доске,лошади, лошади, лошади во всех видах: фарфоровые, бронзовые, чугунные (в томчисле и прямо-таки неотличимая от той, которую Мазуру всучил господинЗадуреев). И картины, конечно – от парочки безусловно старых до современных,судя по датам.

Вон те четыре лошадки из потемневшей бронзы, величиной снекрупную кошку каждая – надо полагать, и есть те, которых упертый подполковниквез через всю необъятную Россию из баронского поместья. Пожалуй, только к ним иподходит меткое определение старушки – неуклюжие. Все остальные – другие.Стройные, пропорциональные, красивые, а эта четверка, вереницей выстроившаясяза стеклом темного серванта, и в самом деле выглядит как-то неуклюже,корявенько, словно отливший их мастер то ли плохо разбирался в конскойанатомии, то ли ваял нетленку со страшного похмелья. Ножки коротковаты,пропорции подгуляли, шеи посажены как-то не так – даже Мазур, не великий спец влошадях, это понимал.

Другое дело – две небольших картины с лошадьми, нарисованныев той же технике и том же стиле, что орущий страхолюд в квартире вдовы. Вот э ти изображены мастерски, уверенным штрихом. Подписи художника что-то не видно,но, кто бы он ни был, коней, такое впечатление, видывал гораздо чаще, чемнезадачливый скульптор. Было в этих этюдах что-то неуловимо знакомое, но Мазуртак и не додумался, что же.

– У вас есть соображения? – раздался за спинойголос Гвоздя – уже бесстрастный, холодный.

– Пока нет, – честно признался Мазур. –Информации маловато.

– Плохо, Кирилл Степанович, плохо... Два дня ужепрошло, а толку – чуть...

– Я стараюсь, – хмуро сказал Мазур. –Согласитесь, не бездельничаю, а? Девочку я, по крайней мере, вытащил...

– Благодарю, – серьезно сказал Гвоздь. – Ноостается г л а в н о е. Двенадцать дней у вас осталось... у нас с вами.

– Кто будет вместо Котовского? Сами понимаете, мненужна поддержка и с э т о й стороны.

– Вот над этим я как раз сейчас и думаю, –признался Гвоздь. – Кем именно заменить. К вечеру выяснится... Знаете, извашего рассказа – кстати, толкового, хвалю – я делаю вывод, что т е, кто бы онини были, вовсе не собирались убивать ни вас, ни Томку.

– А вот тут открывается простор для дискуссий, –сказал Мазур. – Возможно, они вовсе не собирались проявлять излишнююгуманность по отношению к нам о б о и м. Им нужен был кто-то один – инастолько, что на всякий случай они бережнейшим образом относились к обоим,чтобы, не дай бог, ненароком не зацепить свое сокровище... И чем больше ядумаю, тем укрепляюсь в мысли, что им нужна была Тамара, а не я. Кто я такой,они могли вообще не знать... Резонно?

– Резонно.

– Вот видите. Можно неудобный вопрос? Как бы вы себяповели, если бы ее кто-нибудь похитил и начал вас шантажировать? Я не изпустого любопытства интересуюсь – просчитываю версии и варианты...

Гвоздь напряженно молчал, опустив глаза, его лицо казалосьсейчас вовсе уж худым, обтянутым кожей черепом.

– Хотите правду? – глухо спросил он. – Я немогу сейчас, пока все это – чистейшей воды теория, ответить конкретно. Незнаю... На меня т а к и м вот образом еще никогда не давили...

– Ага, – сказал Мазур. – А значит, изапускать такой ф о к у с было бы рискованно. Коли неизвестны ваши реакции наподобный поворот событий.

– Вы сами себе противоречите. Только что говорили, чтоо б ъ е к т о м была Томка...

– Возможно, тут и есть противоречия, – сказалМазур. – Ну, а что прикажете делать, если я пока что топчусь на месте? Вглухом тупике...

На самом деле он не ощущал себя в тупике. Брезжили кое-какиеидеи и соображения – но такова уж эта игра, что козыри следует приберечь длясобственного употребления...

– Кстати, о тупиках. Ларка рвется с вами поговорить очем-то немаловажном. Дело ваше, используйте любую возможность... но, повторяю,в Ларкины «откровения» я не верю нисколечко. Где о н а могла бы что-то полезноевыкопать? Но вы все равно езжайте к ней, поговорите, успокойте...

– Обязательно, – кивнул Мазур. – Прямоотсюда, а?

Следовало использовать любую возможность вырваться на вольныйвоздух – потому что через несколько часов Михась должен был выйти насвязь, чем черт не шутит, вдруг да и удалось что-то накопать...

– Да, вот еще... – сказал Мазур, кивнув наплотноприкрытую дверь в соседнюю комнату, где дисциплинированно отсиживаласьТома. – К ней нужно бы приставить добрую охрану...

– Я и сам догадываюсь, – фыркнул Гвоздь. –Там, внизу, уже сидит в машине пара-тройка толковых мальчиков... Хотя... Домикэтот сам по себе – нехилая крепость. Две трети жильцов – с в о и, а остальные –чиновные и сановные, охрана отличная, проколов пока что не было.

– Если мне понадобится побеседовать с ихним главным,устроите?

– Да без малейших вопросов. А зачем?

– Сам не знаю, – пожал плечами Мазур. –Иногда полезно копить и копить информацию, наваливать кучу, чтобы потом,тщательно все это просеяв... Кстати, мне нужна машина. Нынче же. Как говорится,к подъезду. Котовского нет, преемника вы ему пока что не назначили, а вобщественном транспорте мне как-то неуютно...

– И правильно, – кивнул Гвоздь. –Я сейчас распоряжусь. Подгонят к подъезду что-нибудь незаметное, нонадежное...

Он вынул один из своих мобильников, набрал номер и началнеторопливый разговор, явно шифрованный. Мазур отвернулся к телевизору, сделалзвук чуть погромче – на экране возникла картинка здешних криминальных новостей.Сейчас, в его положении, была какая-то грустная пикантность в лицезрении того,что непосвященные телевизионщики полагали с е р ь е з н ы м и криминальными сенсациями...