Вопросительные знаки в "Царском деле" - Юрий Жук

Поэтому не случайно М. К. Дитерихс пишет в своей книге о том, что части Подполковника С. Н. Войцеховского «вошли в город, рассеяв Красную гвардию». Яснее не скажешь – не разбив, а именно рассеяв. А из этого, в свою очередь, следует лишь один вывод – проблем с взятием Екатеринбурга у белых не было…

И ещё. Центром антибольшевистских сил на Урале был в то время Челябинск, находящийся от Екатеринбурга всего в шести-семи часах езды по железной дороге со всеми остановками. А если без таковых, то расстояние до этого города можно было бы покрыть всего за три-четыре часа. Так кто же мог помешать белым совершить этот рывок на север и, что называется, с налёта захватить столицу «Красного Урала»? А главное, при этом было совсем не обязательно удерживать в дальнейшем этот город. Можно было просто ворваться в него на несколько часов, как, зачастую, и случалось в практике Гражданской войны. Так что в случае с Екатеринбургом это тоже было бы вполне возможным, если бы белое командование считало бы для себя спасение Царской Семьи «приоритетом номер один». А что произошло на самом деле?

Ранее уже говорилось, что Челябинск оказался в руках чехословаков уже 24 мая, а взятие Екатеринбурга случилось 25 июля. То есть, без дня, через два месяца! Но за это же самое время чехословаки сумели захватить такие города, как Кыштым, Миасс, Троицк, Верхнеуральск, Магнитогорск, Златоуст. Но все они – южнее и западнее Челябинска, то есть лежат в противоположном Екатеринбургу направлении. Были завоёваны и города, расположенные к юго-востоку от Челябинска: Шадринск, Курган и Петропавловск, а также Тюмень, захват которой вообще трудно прокомментировать, так как она находилась в самой непосредственной близости от Екатеринбурга. И, наконец, после ожесточённых боёв, белые овладевают Нижним Тагилом, после чего делают бросок к Верхотурью, Надеждинску[56] и в сторону Богословского Горного Округа, то есть к северу от Екатеринбурга.

Таким образом, к концу июля столица «Красного Урала» была окружена со всех сторон. Но кольцо окружения не замыкается – железная дорога на Кузино, Кунгур и Пермь свободна, вследствие чего большевики будут иметь возможность отступать в дальнейшем на Пермь именно по ней.

Следует также сказать, что, ведя бои с крупными по местным масштабам силами красных, сосредоточенными в районах Троицка и Нижнего Тагила, части белых несут большие потери. Ибо оба эти города были взяты лишь со второй попытки. И два полка чехословаков почти полностью полегли в боях под Нижним Тагилом, а в боях под Троицком был уничтожен чешский бронепоезд.

Не меньшие потери несли и красные части. Так, например, присланный из Перми на подмогу в район Нижнего Тагила 1-й Петроградский полк в этих боях был полностью уничтожен[57]. Но красногвардейские отряды, прибывшие из районов Егоршино и Алапаевска, всё же помогли удержать этот город во время его первого штурма чехословаками.

В общем, антибольшевистские силы тратят свою энергию на выполнение любых оперативно-тактических задач, кроме главной – решающего удара по фактически беззащитному Екатеринбургу, в котором, не теряя надежду, ждёт часа своего освобождения Царская Семья.

Но если командование белых, по какому-то только ему одному ведомому соображению все откладывало и откладывало взятие Екатеринбурга, то оно вполне могло бы заслать в этот город какое-нибудь диверсионное подразделение, чтобы с его помощью, что называется, без особого шума выкрасть Царскую Семью из дома Ипатьева[58]. Было бы, как говорится, желание…

Но желание, судя по всему, отсутствовало. И поэтому обложенный с трёх сторон и почти не охраняемый Екатеринбург, вплоть до конца июля 1918 года не подвергался нападению.

Вообще же, создаётся впечатление, будто бы белогвардейцы предлагали красным, своего рода, чудовищную игру «в поддавки». Весьма точную и меткую характеристику избранной белым командованием тактики дал Д. В. Суворов в своей книге «Неизвестная гражданская война»:

И действительно – ведь смог же практически в это же самое время Ф. И. Голощёкин съездить в Москву на V съезд Советов и вернуться назад не ранее 12 июля. И как в таком случае понимать «рвущихся спасать Царя» белых?

Но и в этом случае положение почти сразу же проясняется, если мы вспомним, кто находился у власти летом 1918 года в Поволжье и Сибири.

Ответ прост – Комитет членов Учредительного Собрания (КОМУЧ), главная штаб-квартира которого находилась в Самаре, а филиал – в Омске. Главенствующую же роль в этом правительстве играли меньшевики и эсеры, то есть, попросту говоря, социал-демократы и социал-революционеры, которые при любых раскладах российских политических сил всегда являлись одной из составных частей их левого крыла. То есть партиями, всегда стоявшими в оппозиции к Самодержавию. Да и само же название этого правительства, как нельзя лучше отражает его суть. КОМУЧ – представительный (по идее его создателей) орган разогнанного большевиками Учредительного Собрания, большинство которого было откровенно эсеровским. И, надо сказать, что такое положение вещей сохранялось вплоть до ноября 1918 года, то есть до того времени, пока Адмирал А. В. Колчак не взял власть в свои руки. Но по соображениям исключительно политическим и А. В. Колчак официально объявит себя не монархистом, а приверженцем всё того же Учредительного Собрания…

Так что прав оказался Э. С. Радзинский, когда писал в своей нашумевшей книге с ошибочным названием «Господи… спаси и усмири Россию»[60]: