Дар - Алексей Фурман

— Скачи! — Отмир что есть силы хлопнул кобылу Иланы ладонью по крупу. Лошадь испуганно всхрапнула и скакнула вперед. Тощий разбойник, взвизгнув по-поросячьи, метнулся из-под копыт. Отмир дернул повод, стараясь развернуть жеребца так, чтобы оказаться между стрелком и сестрой.

В следующую секунду сжавшаяся в ожидании стрелы в спину Илана увидела, как лошадиная шея уходит куда-то вниз, и почувствовала, что вылетает из седла. Она успела заметить рукоять кинжала, вонзившегося ее кобыле за правое ухо, и кубарем покатилась по траве.

Отмир видел, как махнул рукой уздолец, видел блеснувшее на солнце лезвие ножа, но ничего не успел сделать. Он не знал, куда целился тать, и сердце болезненно сжалось — Илана!..

Краем глаза Отмир заметил, как вскинул лук четвертый проходимец. Княжич инстинктивно (спасибо Инциусу, не жалевшего времени на его научение!) качнулся в сторону, и стрела с черным оперением свистнув у самого уха, полого улетела в голубое небо. Отмир соскользнул с седла и, на ходу выхватывая меч, метнулся к стрелку — этот был сейчас опаснее других. Конь Отмира, фыркнув, шарахнулся в сторону.

Бородач мгновенно выхватил из висевшего у него на поясе колчана вторую стрелу, но пустить ее в дело не успел: меч Отмира перерубил его лук надвое, едва не задев державшую его руку.

Княжич не успел обдумать свои действия, иначе его клинок перерубил бы не лук, а шею стрелка — Отмир сумел бы дотянуться. А так сделала свое дело наука Инциуса, впитавшаяся за долгие часы тайных занятий в плоть и кровь молодого князя.

«Не убивай без крайней нужды. Любая жизнь дарована Богами. Можешь ее сохранить — сохрани!»

Уздолец метнул второй нож. Отмир, махнув мечом, легко отбил его в сторону. Закипающая в глубине души ярость никак не могла прорваться наружу.

«Всегда держи себя в руках. Не бойся страха и гнева, пусть они приходят — главное, не давать им воли».

Страха не было. Отмира душил не находящий выхода гнев. Если с головы Иланы упал хоть один волосок!..

— Держи девку! — это крикнул уздолец.

Отмир быстро оглянулся. Тощий подонок схватил за волосы поднявшуюся на ноги княжну и снова бросил ее на траву. Илана вскрикнула от боли. Отмир зарычал и в то же время почувствовал, как отпустило сердце — кажется, цела! А если и ранена, то легко.

Ну, держитесь!..

Бородач отбросил остатки лука и, выхватив меч, ударил Отмира снизу в живот. Точнее, попытался ударить.

Отмир отвел клинок бородача своим, перехватил его руку и, используя инерцию нападавшего, дернул его на себя. Бородач, потеряв равновесие, посунулся вперед. Отмир, продолжая своим клинком придерживать меч бородача, резко и со всей силы вывернул его кисть наружу и в сторону. Бородач, вскрикнув, выронил меч и, неловко крутанувшись, с размаху грохнулся на тропу.

И снова Отмир не убил и даже не ранил своего врага. Тело княжича помимо его воли делало то, чему его научили. К сожалению, умение быстро и безжалостно отнимать чужую жизнь в это учение не входило.

«Осчастливленный» сапогом Отмира детина медленно поднялся на ноги. Утерев кровавые сопли, он мутным взором отыскал княжича и угрожающе замычал. Уздолец окликнул товарища и перебросил ему копье. Детина поймал оружие, глянул на свою окровавленную ладонь и, перехватив древко обеими руками, с диким ревом бросился на Отмира. Тот в самый последний момент мягко скользнул в сторону, пропустив смертоносный наконечник на волосок от своей груди. А потом резко крутанул плечи в обратную сторону и встретил пробегавшего теперь уже мимо него детину коротким ударом рукоятью меча в лоб. Ноги детины, не успев за внезапно остановившейся головой, по инерции забежали вперед, он потерял равновесие и, нелепо взбрыкнув в воздухе сапогами, грянул спиной оземь.

Отмир рывком выдернул копье из временно ослабших пальцев противника и со злостью преломил толстое — как раз по руке громилы — древко о колено. Он не почувствовал боли. Ярость застилала ему взор кровавым туманом. В ушах шумела кровь. Княжич перехватил обломок копья наподобие городошной биты и метнул его в колени начавшего новый замах уздольца (да сколько же у него ножей?!) тот, не успев увернуться, вскрикнул и свалился как подкошенный. У ног княжича застонал оглушенный, но живой громила.

И тут Отмир с предельной ясностью осознал, что и в самом деле НЕ УМЕЕТ убивать — жрец его этому не учил! К тому же впервые в жизни попав в действительно серьезную переделку, княжич не смог найти в себе силы для того чтобы, контролировать свои чувства. Хотя этому-то жрец как раз пытался его научить!

Проклятье…

Тело Отмира исправно повторяло заученные на тренировках движения, а разум бесился, точно запертый в клетку дикий зверь. До этого дня ему казалось — да что там, он верил в это! — что он готов бестрепетно умереть в бою и никакая самая смертельная опасность не сможет смутить его дух.

Возможно, именно так оно и случилось бы, угрожай опасность ему одному. Но сейчас в опасности была Илана, и Отмир ясно понял, что сохранять хладнокровие в подобной ситуации было выше его сил.

Услышав сквозь шум в ушах вскрик сестры, Отмир, не в силах совладать с собой, метнулся на выручку, оставив за спиной поверженных, но не побежденных врагов.

Тощий бродяга, придавив княжну к земле своим нескладным телом и, удерживая одной рукой ее руки, другой пытался разорвать рубашку Иланы. Девушка яростно сопротивлялась, но силы были слишком неравны.

Отмир с облегчением почувствовал, что вот сейчас наконец-то лопнут, не выдержав напора бешеной ярости, оковы, наброшенные жрецом на его разум, и он БУДЕТ убивать! И пусть это неправильно, но он увидит сегодня чужую кровь на острие своего меча! Обжигающая кровавая волна затопила сознание, Отмир услышал глухой рев, вырвавшийся из его собственной груди и…

Тяжелый удар в затылок (кто-то из разбойников очухался на удивление быстро) бросил Отмира на землю. Красный свет померк у него перед глазами, и он погрузился в вязкое, глухое небытие.

«Все, конец…» — это было последним, что промелькнуло в гаснущем сознании княжича.

В следующий миг запредельную тишину, в которую погрузился было Отмир, разорвал переливчатый свист. Странный, вибрирующий свист, от которого тряслись все поджилки, мгновенно вернул простившегося с жизнью княжича в мир живых. Тупая тошнотворная боль в затылке не помешала ему мгновенно перекатиться на спину и выставить перед собой меч в ожидании нападения. Перед глазами, мешая видеть, плавал и разноцветные круги, и Отмир не слишком хорошо соображал, что происходит, однако натасканное жрецом тело исправно делало свое дело и без помощи разума.

Сообразив через миг, что нападения не последовало, княжич перевернулся еще раз и быстро поднялся на ноги. В глазах у него снова потемнело, голова закружилась так, что он чуть было не рухнул снова. Но Отмир стиснул зубы, собрался и сумел удержать равновесие.

На него снова никто не напал, и когда мир перед глазами просветлел, Отмир понял, почему.