Невинный маг - Карен Миллер

Эшер и Гар быстро поднялись по ступеням крыльца, на котором несли караул стражники.

Интерьер дворца потряс Эшера своей роскошью. На фоне его роскоши и блеска Палата Правосудия выглядела простовато. Повсюду стояли цветы в керамических вазах, наполняя воздух благоуханием и оживляя покои своей яркой пестротой. В больших застекленных шкафах красовались хрустальные статуэтки птиц, украшенные сапфирами, рубинами, аметистами и изумрудами.

Из просторного вестибюля наверх вели два рукава парадной лестницы из полированного дерева. Пол был уложен разноцветной плиткой, от которой у Эшера рябило в глазах. На стенах, обитых тканью в бронзово-золотистую полоску, висели восхитительные живописные полотна и портреты.

На одном из портретов был изображен Гар в детстве. Мальчик стоял в саду, обнимая за шею черного упитанного пони. Бронзовые лампы бросали отсветы на золоченые рамы. Эшер не понимал, каким образом они дают свет. В них не было ни свеч, ни масла. Такие же лампы он видел в Палате Правосудия.

— Эти светильники горят с помощью магии, — объяснил Гар. — В Башне таких нет.

— Разрази меня гром! — восхищенно воскликнул Эшер, озираясь вокруг. Он вспомнил убогий родительский дом, в котором ютилась их большая семья. — Неужели вы тоже здесь жили?

Справа от него раздался добродушный смех. По лестнице в вестибюль спускался высокий доранец с горделивой осанкой и лицом, изборожденным глубокими морщинами. На стене в нескольких шагах от Эшера висел парадный портрет этого человека с символами власти. Но сейчас король был одет довольно просто — в темно-синюю шелковую тунику и брюки. У него, как и у Гара, были зеленые глаза. Годы наложили отпечаток на лицо правителя. Линию подбородка скрывала аккуратно подстриженная борода, на голове лежала золотая корона. Воротник украшала вышивка; изображавшая молнию, перекрещенную с обнаженным мечом — эмблема королевской династии.

Эшер нервно сглотнул слюну. Он видел короля один раз на празднике Большого Улова в Вествейлинге, но издали, из толпы, и не смог хорошо его разглядеть. Теперь Эшер убедился, что отец Гара человек властный и уверенный в себе. От него исходило ощущение силы и энергии. Гар поклонился.

— Доброе утро, ваше величество, — поздоровался он с отцом.

Эшер тоже неуклюже отвесил поклон, пробормотав приветствие.

Подойдя к нему, король Борн протянул унизанную перстнями руку.

— Ты, должно быть, и есть тот самый Эшер из Рестхарвена? Мой сын высоко отзывался о тебе. Он надеется, что ты будешь ему хорошим помощником. Добро пожаловать в Дорану!

Эшер оцепенел, уставившись на руку короля. Он не знал, как правильно вести себя в этой ситуации. Следует ли ему поцеловать руку или пожать ее?

Гар засмеялся.

— Мой новый помощник растерялся и не знает, что сказать.

— Нет, я вовсе не растерялся, — заявил Эшер и, набравшись смелости, пожал руку короля. К его удивлению, она была прохладной и слегка дрожала. Могущественный правитель Лура был простым человеком, уже немолодым и усталым. Это открытие потрясло Эшера. — Спасибо, ваше величество, на добром слове. Я самый счастливый олк в королевстве. Обещаю, что не подведу его высочество. Да и вас тоже.

Король высвободил свою руку.

— Я уверен в этом, Эшер. — Он переглянулся с сыном, и на его бескровных губах заиграла улыбка. — А теперь давайте пройдем в комнату заседаний Тайного Совета. Нас ждет сегодня много дел.

— Конечно, ваше величество. Ведите нас, мы с Эшером готовы.

Король снова посмотрел на сына.

— Ты думаешь, вы готовы? Ну, что же, сейчас посмотрим.

* * *

Конройд Джарралт был красивым мужчиной, не терял своей привлекательности даже в моменты гнева и всегда роскошно одевался. Сегодня на нем был наряд из фиолетовой парчи с изображением сокола на груди, являвшимся гербом его рода. Лицо с аристократическими чертами было словно высечено из мрамора. Хорошо сложенная фигура свидетельствовала о здоровье и силе. По сравнению с Конройдом король казался болезненным и анемичным. Конройд затмевал его, как солнце луну.

— Это немыслимо, принц Гар! — стукнув кулаком по столу, воскликнул разъяренный Джарралт. — Мы не можем допустить, чтобы на заседаниях Тайного Совета присутствовал олк! Это неслыханно, ваше высочество! Почему вы приняли решение, не посоветовавшись с нами, не спросив у нас разрешения? Вы объявили в храме о назначении этого олка на пост вашего помощника, не обсудив предварительно этот вопрос с членами Тайного Совета! Это возмутительно!

— Я согласовал этот вопрос с его величеством, — спокойным тоном произнес Гар.

— Неужели? — Джарралт устремил пылающий гневом взгляд на короля. — Значит, принц обсуждал с вами это назначение, и вы не отговорили его от этого безумного шага?

— Как видите, нет, — ответил король.

Джарралт стиснул зубы.

— Понятно. Ну, что ж, посмотрим, к чему все это приведет. Может быть, олки теперь начнут заключать браки с доранской знатью?

— Я думаю, мы должны… — начал было Холз, жрец Барды, но Джарралт заставил его замолчать разъяренным взглядом.

Напротив короля за прямоугольным столом сидел Главный Маг Дурм. Устремив взгляд вверх, он с наигранным безразличием рассматривал лепнину на потолке. На губах короля Борна играла улыбка. Но Эшер видел, что его величество раздражен поведением Джарралта.

— Браки между представителями наших народов строго запрещены, Конройд, — сказал король. — И Гар это знает так же хорошо, как и вы. Надеюсь, вы не думаете, что мой сын поощряет тех, кто намерен нарушить Второй Закон Барлы?

— Конечно, он этого не думает, ваше величество, — вступился за Джарралта Холз, пожилой, хилый доранец с седеющей и редеющей шевелюрой. Его заплетенные в жидкую косичку и украшенные цветами волосы указывали на ранг жреца. — Конройд просто выражал всем нам понятную озабоченность тем, что его высочество так поспешно принял важное решение.

— Поспешно?! — взревел Джарралт, тряхнув своими длинными волнистыми волосами цвета червонного золота.

«У него прическа, как у девчонки», — невольно подумал Эшер, стараясь, чтобы его мысли не отражались на лице.

— Поспешно — это слишком мягко сказано, Холз, — продолжал Джарралт. — Я был бы признателен вам, сударь, если бы вы отвечали на вопросы, которые обращены к вам, и не говорили бы за меня.

У Джарралта был удивительный голос, завораживавший слушателей, проникавший в души. Эшер невольно насторожился, услышав его. Он не доверял людям, которые умели скрывать с помощью красивого тембра и интонаций лживость слов.

Пристыженный Холз понурил голову.

— Как вам будет угодно, Конройд, — промолвил он.

— Я хочу знать, — снова заговорил Джарралт, — о чем думал король, соглашаясь с этим нелепым назначением! Зачем вы навязываете членам Тайного Совета этого олкского выскочку?