В подручных у киллера - Екатерина Вильмонт

Дорогая моя, это уже не шутки. Вон Георгий отнесся ко всемукак настоящий мужчина, а ты… как настоящая женщина, — улыбнулсякапитан. — Все, все, разговоры окончены.

Не дожидаясь их ухода, он снял телефонную трубку, набралномер и тихо сказал: — Ивасюк? Немедленно пришли людей в больницу! Чтоб черездесять минут! А вы что стоите? Марш отсюда!

Гошка и Саша выкатились на лестницу и остановились.

Может, тут подождем? — предложила Саша.

А какой смысл? Отсюда ничего не видно и не слышно. И потом,Никитка с Маней вообще ничего не знают…

Правда, — согласилась Саша. — Бежим!

Ну что? — бросились к ним Никита и Маня.

Порядок! Там капитан Куваев будет сейчас проводить операцию!

Капитан Куваев? Откуда он взялся?

Он пришел к своей девушке, которая в больнице лежит. Я нанего случайно на лестнице напоролся. Представляете, как нам опять поперло? Ондаже сам сказал, что мы героические ребята и что нам невероятно везет.

А какую операцию он будет проводить? —полюбопытствовала Маня.

Не хирургическую, это уж точно, — засмеялся Никита.

А в больнице тем временем происходило следующее: ровно черезполчаса к дверям реанимационного отделения подошел Иван Егорович Шишмарев. Онзаметно волновался. К нему тотчас же вышел капитан Куваев в белом халате и,широко улыбнувшись, сказал:

Порядок, я уже договорился обо всем. Идемте. Только небольше двух минут!

Спасибо, дружище. Вот!

И он попытался сунуть что-то в карман халата Куваева.

— Нет, нет, это потом. Мы вместе выйдем, тогда уж…

— Дело твое.

Куваев ввел его в палату, где лежало пять женщин. Они былиприкрыты простынями и подключены к разным приборам.

Шишмарев был белый как мел, и руки у него дрожали.

Где она? — шепотом спросил он.

Вот…

Миша, на минутку! — позвал девичий голос.

Я сейчас! — отозвался Куваев и вышел из палаты.

Шишмарев, воровато оглядевшись, подскочил к койке Томилинойи повернул какой-то рычажок на пульте прибора. Но в тот же миг кто-то сзадисхватил его и прошептал на ухо:

— Вы арестованы, господин Шишмарев. За попыткуубийства!

Он хотел что-то крикнуть, но рот ему зажали и вытащили изпалаты. Жизнь Людмилы Захаровны Томилиной была спасена, а опасный преступникобезврежен. Все произошло в считаные секунды, и практически никто ничего незаметил. Но в этом была уже заслуга капитана Куваева, который так ловко всеорганизовал. Однако сам он считал, что в этом деле ему просто сопутствовалаудача. Что он там говорил сегодня Гошке: вот бы ему долю их везения? Так вот жеоно, его везение, поджидает во дворе. В лице этих симпатичных ребятишек!

Радости ребят не было предела! Преступник арестован! Людмиласпасена! И старушке Алевтине Донатовне ничто больше не угрожает!

Это надо отпраздновать! — сказала Саша. — Завтраприходите к нам. Мы с Манькой испечем торт!

В такую жару печь торт? — завопила Маня. — Этокошмар!

А что же? — задумалась Саша. — Вообще-то ты права.

Да ничего не надо, — сказал Никита, — купиммороженое — и хватит. Я тебе, Маня, все равно мороженое должен.

Нет, так неинтересно, в кафе ты меня еще сводишь, —заметила Маня. — Вы окрошку любите?

Очень! — в один голос ответили мальчишки.

Тогда приходите на окрошку! Мы целую бадьищу наготовим.

Бадьищу! — засмеялся Гошка. — Это хорошо.

А мне жалко, что с нами нет вашей Ксюши, — сказалаСаша. — Ведь если бы не она…

Ну ничего, когда она приедет…

Давайте отложим до ее возвращения, — предложил Никита.

Нет, ничего откладывать не надо. А то потом уже вернетсямама, и вообще… Лучше два раза отпразднуем! — закричала Маня.

Один праздник хорошо, а два лучше! — радостно захохоталГошка.

Вот именно! — поддержали его все.

Утром Гошка проснулся в роскошном настроении. Благодаря ихусилиям вчера на месте преступления был пойман преступник, а сегодня вечеромбудет окрошка, приготовленная Сашей, и никто не помешает Гошке смотреть на неесколько влезет! Разве жизнь не прекрасна?

Сын, ты что, влюбился? — вернул его к действительностиголос мамы.

А? Что?

Почему ты не ешь? Это же твой любимый омлет! И смотришькуда-то вдаль… Типичные признаки влюбленности.

Мам, прекрати! Просто я задумался…

Ну, ну, не хочешь говорить, не надо. А она хорошенькая?

Кто она?

Твоя девочка, кто же еще!

Мама!

Все! Молчу! — ласково улыбнулась мама и потрепала Гошкупо голове. — Как же ты быстро растешь…

Мам, а как твои дела, ведь уже выставка скоро. Успеваешь?

Успеваю, успеваю… Только вот тебя совсем забросила.

Ерунда, разве я похож на заброшенного? — засмеялсяГошка.

Ну, не очень… Разве что на полузаброшенного. Вон как оброс,неплохо бы подстричься: зачем такие патлы в жару? Я дам тебе денег,подстригись, будь добр…

Хорошо, если это необходимо для очистки твоей совести…

Вот именно! — засмеялась мама и чмокнула его вмакушку. — Ну все, я побежала! Посуду помоешь, ладно?

Ладно, беги!

Мама ушла. Гошка помыл посуду, вытер стол и плиту и даже полподмел, упиваясь собственным великодушием. И тут в дверь позвонили.

Кто бы это мог быть?

Кто там? — на всякий случай спросил Гошкаи прильнул к«глазку». За дверью стоял незнакомый мужчина.

Георгий Гуляев здесь живет?

Здесь. А вы кто?

Я к тебе по делу, Гоша, — негромко сказалмужчина. — Открой! Не бойся.

Нет, вы скажите, зачем я вам нужен, — снова проявилосмотрительность Гошка.

Я из милиции, посмотри в «глазок» на удостоверение.

Вы от Куваева?

В «глазок» он увидел какой-то документ, но что там написано,было не разобрать. .

Нет, никакого Куваева я не знаю. А вот ты знаешь РостиславаИвановича Корзуна?

Да! — ответил Гошка, хотя впервые узнал его фамилию.

Так, может, впустишь? Впрочем, если ты боишься, я подождутебя внизу на лавочке. Ты молодец, осторожный! Всем бы такими быть.