Маршем по снегу - Владислав Прокопенко

— Это вы меня извините, — поднял вверх руки тренер. — Очень польщён, что вы обратились ко мне, — смущённо добавил он и зачем-то достал из кармана белоснежный платок. — Королёв… видите ли… немного приболел и остался в гостинице, — уже более твёрдо, как будто решив для себя что-то важное, продолжил фразу Пак.

— Хочу принести свои извинения за вчерашнее поведение моего второго тренера, не вините вы его сильно. — И Пак снова склонился в низком, чуть ли не до пола, поклоне.

— Болен? — встревоженно произнесла Ли Хва Ми и, не попрощавшись, быстрым шагом пошла на выход.

— Постойте! — немного волнуясь вскрикнул тренер и бросился за кореянкой. — Это, конечно, не моё дело, но вчера Артём говорил, сам не ведая о чём. И он очень сожалеет о сказанном…

— Спасибо, но это не важно, — бросила женщина и ускорила шаг. Пак растерянно смотрел ей вслед, нервно комкая в руке платок.

***

(Отель «Хянсан», предгорье Мёхан, КНДР, 11:10)

Раздался стук в дверь, и в 302-й номер отеля «Хянсан» вошёл кореец лет тридцати, по-военному подтянутый и физически крепкий.

— Сумка в шкафу, — весело произнёс Арнольд Хундертвассер, зарегистрированный в отеле под фамилией Стив. — Можешь нести её в машину, я сейчас спущусь, — добавил он и стал одеваться.

Кореец, а это был водитель главы американской миссии по поиску останков военнослужащих армии США, погибших в войне 50-х годов, бережно взял слегка потрёпанную сумку с инвентарём для игры в гольф и вышел из номера.

Когда дверь захлопнулась, улыбка медленно сошла с лица Арни. На это были свои причины. Водитель главы миссии, а также другие корейцы, которые работали с «гробокопателями», числились сотрудниками автопарка корейского внешнеполитического ведомства, хотя, без всякого сомнения, все они были офицерами госбезопасности.

Арни чётко осознавал, что его водитель — глаза и уши министерства госбезопасности. Его обязанность — находиться рядом с ним практически круглые сутки, за исключением разве что сна. Любое движение или брошенное слово фиксировались бдительным стражем. Но человек слаб, к каждому можно подобрать свой ключик, а в этом деле американцу не было равных. Так и с водителем. Небольшие подачки в виде пары банок пива с солёными орешками, сигареты, иногда пять-десять евро, которые можно потратить в валютном магазине, делали корейца не только менее бдительным, но позволяли его использовать и в личных целях.

Вот и сегодня, в прекрасное воскресное утро, Арни собрался посетить единственное в Пхеньяне крытое тренировочное поле для отработки дальних и средних ударов игры в гольф — «Драйвинг рэйндж». Прежде чем спуститься вниз, Хундертвассер зашёл в соседний номер. Сидевшие в креслах два американца — сотрудники миссии — вскочили и приняли стойку «смирно».

— Билл, — обратился Арни к одному из них, — остаёшься старшим, я в Пхеньян. Вернусь к вечеру.

Американец, к которому обратился Хундертвассер, понимающе кивнул головой, а второй молча отправился в 302-й номер, который всегда был под охраной одного из сотрудников миссии в случае отсутствия хозяина номера.

Через час с небольшим белый джип американской миссии уже въезжал в город. На улицах столицы в воскресный день было многолюдно. На домах были натянуты красные транспаранты с призывами достойно провести выборы в Верховный совет народных представителей, которые состоятся 8 марта.

Машина повернула на перекрёстке на проспект Пайпа, слева осталась прямая, как стрела, дорога, ведущая к Кымсусанскому мемориальному дворцу — мавзолею первого и последнего президента. Проспект Квангбок, поворот на улицу Чончун, и джип помчался по спортивному городку, возведённому к так и не состоявшимся в Пхеньяне Олимпийским играм. Тем не менее дворцы борьбы, баскетбола, тенниса, лёгкой атлетики стали достоянием народа и всегда полны любителями спорта. Арни нравился этот район, он выгодно отличался от других столичных кварталов тем, что на его территории были исключительно спортивные сооружения и отели, без всяких памятников и других монументальных сооружений, присущих Северной Корее.

Рядом с большой футбольной ареной располагался «Драйвинг рэйндж». Тренировочный комплекс для игры в гольф был по-своему уникален тем, что его посещали в основном сотрудники иностранных диппредставительств и местные высокопоставленные чиновники, имеющие на руках валюту. Платить за корзину мячей предлагалось только в евро, что, в свою очередь, приводило к тому, что желающих отработать технику ударов было немного.

Джип остановился перед входом в тренировочный комплекс. Как Хундертвассер ожидал, так оно и было: на парковке стояли две автомашины, одна из них была с дипломатическим номером.

— Держи! — американец протянул водителю купюру в пять евро. — Кофе выпьешь, — добавил он и вышел из машины. В руках у него была серого цвета небольшая спортивная сумка с одеждой, полотенцем и личными вещами. Кореец резво выпрыгнул и достал из багажника сумку для гольфа, на которой серебристой краской сверкала надпись «TOMMY ARMOUR». Арнольд любил эту сумку и возил её с собой везде, куда бы ни заносила судьба, — будь то Ближний Восток, Пакистан или Япония. Американец высоко ценил основателя бренда, легендарного «Silver Scott»45 Томми Армора, выдающегося игрока в гольф, победителя многократных мейджоров46.

Хундертвассер поднялся по ступенькам и зашёл внутрь. Стоявшие за стойкой небольшого бара две нарядные кореянки приняли строгий вид, но, заметив вошедшего следом за американцем водителя, расслабились и приветливо заулыбались. Как говорится, гора с плеч. Иностранец находился на попечении водителя, в котором они сразу опознали своего коллегу, офицера госбезопасности.

Арни оплатил для начала одну корзину мячей и пошёл в раздевалку, имевшую выход непосредственно на помост, который возвышался над полем, ограждённым сверху сеткой. Быстро переодевшись, американец не спеша немного размялся и, оглянувшись на оставленную им около шкафчика спортивную сумку, вышел на помост.

Тренировалось два человека. Один был кореец в зелёном френче военного покроя, а второй — посол Великобритании в КНДР Нил Кэмбоун. Хундертвассер приветливо помахал игрокам рукой, достал из кармана носовой платок, вытер лоб и пошёл к стартовой площадке, где его нетерпеливо ждал водитель.

— Вуд номер один, — улыбаясь и думая о чём-то своём, сказал Арнольд корейцу. Водитель с важным видом стал перебирать клюшки и, найдя нужную, с победным видом вытащил её из сумки. Уроки американца пошли на пользу. Теперь кореец знал, что первый номер — это драйвер для отработки техники ударов на дальние расстояния. У клюшки была самая большая титановая головка с маленьким углом наклона и самая длинная ручка.

— Пул Хук! — радостно выкрикнул водитель, увидев, как после удара мяч сильно перекрутился и ушёл влево. Хундертвассер поправил перчатки, поставил мяч на подставку и снова нанёс удар.