Всегда летальный диагноз - Михаил Серегин

– В чем проблема?

– Где Ладыгин? – враждебно спросил Чехов. Щука обернулся назад и щелкнул пальцами. Мои соседи зашевелились и вытолкнули меня из машины. Я неуверенно спрыгнул на холодную хрустящую землю и расправил затекшие плечи. Мы встретились с Чеховым взглядами. Он протянул мне плащ.

– Накинь, Володя! – заботливо сказал он.

Мои надсмотрщики вопросительно уставились на своего босса, но Щука великодушно кивнул, и мне позволили одеться.

– Ну, посмотрел на своего кореша? – спросил Щука. – Тогда давай поговорим.

– С удовольствием, – отозвался Чехов и полез в карман за папиросами. – Отойдем немного, а? – Он, прищурясь, посмотрел Щуке прямо в глаза.

Тот, нахмурясь, пожевал губами, подумал, но потом все-таки выбрался из машины. Чехов повернулся и решительно зашагал в сторону, как бы вынуждая бандита догонять его. Охранники уже вознамерились броситься на него, точно спущенные с цепи псы, но Щука движением руки остановил их и не спеша пошел вслед за Юрием Николаевичем.

Чехов остановился, поджидая его, и далее они уже пошли вместе – невысокий коренастый Чехов и длинный костлявый Щука. Со стороны эта парочка могла показаться комичной, если не учитывать тех обстоятельств, при которых они встретились.

Первым нарушил молчание Щука.

– Твой Ладыгин сказал, что у тебя есть что сказать насчет Бухгалтера? – поинтересовался он.

– Кого ты называешь Бухгалтером? – ответил вопросом на вопрос Чехов.

– Того урода, который хотел поменять свою паскудную внешность, – объяснил Щука.

– Ах, вот оно что! – задумчиво откликнулся Чехов. – И что же я буду иметь за эту информацию?

Щука оскалился, показывая узкие редкие зубы.

– Сначала нужно посмотреть, что ты мне можешь сказать! – пренебрежительно заметил он. – Ты вообще кто по жизни? И чего хочешь поиметь с Бухгалтера?

Чехов крепко зажал зубами папиросу и хмыкнул.

– Бухгалтер твой мне, может быть, и не нужен, – задумчиво проговорил он. – Если ты мне скажешь, кто вас навел на больницу. Если ты мне это объяснишь, я расскажу тебе, куда делся Бухгалтер.

Щука резко остановился и вытаращился на Чехова.

– Так ты легавый, что ли? – недоверчиво спросил он.

– Бывший, – не моргнув глазом, ответил Чехов. – Пенсионер.

Щука презрительно покривил тонкие губы.

– Так я не понимаю, зачем тебе эта головная боль, старичок? – воскликнул он. – Сиди себе дома, пей кефир, зализывай раны… Зачем ты суешь нос в мои дела?

– Условный рефлекс, – без улыбки ответил Чехов.

– Как у собаки Павлова? – ехидно спросил Щука.

– А ты начитанный! – похвалил Юрий Николаевич.

– Я не только начитанный, – угрожающе сказал Щука. – Я еще и очень способный. Могу предсказывать будущее. Хочешь, скажу, что с вами будет, если ты и дальше будешь водить меня за нос?

Юрий Николаевич отвернулся и выплюнул окурок.

– Я все еще не понял, что с нами будет, если ты получишь от меня информацию?

– Я вас отпущу, – надменно сказал Щука. – Может быть. Когда смогу убедиться, что ты не соврал.

Чехов пожал плечами.

– Ну что ж! Каков вопрос, таков и ответ. Твой Бухгалтер прошлой ночью уехал из больницы на какой-то иномарке. По дороге он разбинтовал свою рожу и выкинул бинты в окно.

– Ну и что дальше? – нетерпеливо спросил Щука.

– А дальше ничего, – ровным голосом сказал Чехов. – В конце Измайловского шоссе у меня заглох мотор, и я потерял ту иномарку.

Щука злобно взглянул на него.

– Что ты мне тут гонишь? – с раздражением начал он.

– А что? – невинно сказал Юрий Николаевич. – Если бы ты видел мою колымагу, то не удивлялся бы…

Щука, раздувая ноздри, с ненавистью смотрел на него. В этот момент в воздухе возник назойливый, нарастающий стрекот, и из-под серого купола неба выскочил маленький вертолет, казавшийся на этом сумрачном фоне ослепительно белым. Щука проводил его недоверчивым взглядом и бросил Чехову:

– Ладно, пошли! Поговорим в другом месте. Ты сам напросился.

Пока они возвращались к машинам, бравые ребята опять втолкнули меня на заднее сиденье джипа и захлопнули дверцу. С Чеховым проделали ту же операцию, оба джипа взревели моторами и один за другим устремились к выезду с пустыря. Одновременно над нашими головами снова послышался стрекот вертолетного мотора. Он возвращался, снижаясь над пустырем.

Первый джип, в котором сидел Чехов, выскочил на мостовую и помчался с опасной скоростью к Т-образному перекрестку. Второй джип почти уже нагнал его, как вдруг из-за угла наперерез движению вылетел белый фургон и встал как вкопанный.

Послышался визг тормозов, и передний джип, оставляя после себя черные полосы на асфальте, остановился за какой-то метр от фургона. Дверцы фургона распахнулись, и оттуда посыпались люди в масках и с автоматами в руках. Щука витиевато выругался и замолчал, сделав каменное лицо. Водитель затормозил и затравленно оглянулся, намереваясь сдать назад.

– Не дергайся! – негромко сказал Щука.

Вооруженные люди окружили джип и, угрожая автоматами, приказали всем выходить. Щука толкнул дверцу и с надменным видом соскочил на землю. Двое автоматчиков подхватили его и швырнули лицом на капот. Не прошло и тридцати секунд, как мы все уже пребывали в таком положении, а над нашими головами хриплыми злыми голосами орали автоматчики:

– Стоять! Не двигаться! Шире ноги!

Я получил удар по лодыжке носком тяжелого ботинка, и тут же бесцеремонные руки обшарили меня с головы до ног. Но в душе я ликовал – уже было совершенно ясно, что Чехову на самом деле удалось что-то придумать. Правда, сейчас ему приходилось за это отдуваться – скосив глаза, я увидел, что Юрий Николаевич пребывает в той же позиции, что и остальные. Вооруженные силовики сновали вокруг, выкрикивая команды и обезоруживая задержанных.

За спиной по-прежнему тарахтел вертолет. Потом я услышал торопливый топот и чей-то бравый голос, докладывающий о результатах операции некоему полковнику.

– Всех в управление! – распорядился начальник, выслушав доклад, и его голос показался мне знакомым.

Меня грубо оторвали от капота, и я увидел в нескольких шагах тяжелое, жесткое лицо Гузеева, приятеля Юрия Николаевича. С тех пор как мы виделись последний раз, он превратился из подполковника в полковника. Я с удовольствием поздравил бы его с повышением, но меня уже тащили в сторону ребята в масках.

– Этого оставить! – вдруг прогремел полковник, и сильные руки, державшие меня, разжались.

Гузеев неторопливо подошел ко мне и смерил не очень дружелюбным взглядом.

– Ну что, Ладыгин, опять с Юрием Николаевичем развлекаетесь? – язвительно поинтересовался он. – Ну ладно, он на пенсии, от скуки бесится. Так у вас-то работа ответственная! Светя, как говорится, другим…