Assassin's Creed. Единство - Оливер Боуден

– Эй! Месье!

Однако мой оклик не произвел на трактирщика ровным счетом никакого впечатления. Тогда я щелкнула пальцами и снова окликнула его, теперь уже громче, перекрывая гул таверны. Это подействовало.

– Чего вам? – прорычал он.

– Я ищу человека, живущего в вашей гостинице. Некоего мистера Раддока.

Трактирщик вздрогнул и помотал головой:

– Нет у нас постояльцев с таким именем.

– Возможно, он назвался как-то иначе, – с надеждой сказала я. – Пожалуйста, месье, мне очень нужно его найти.

Трактирщик сощурился на меня. В нем вдруг пробудился интерес.

– И как он выглядит, это ваш мистер Раддок?

– Он, месье, одевается как врач. Во всяком случае, одевался, когда я видела его в последний раз. Но у него есть одна особенность, которая точно осталась неизменной с нашей последней встречи, – характерный цвет волос.

– Почти белые?

– Совершенно верно.

– Неа, не видел я его.

Шум, наполнявший зал, не мог заглушить всех звуков, доносящихся со двора. Я расслышала грохот подъехавших карет. Это были Кэрроллы.

Трактирщик заметил, что я прислушиваюсь. Его глаза вспыхнули.

– Вы же видели этого человека, – напирала я.

– Может, и видел, – сказал он и с невозмутимым взглядом протянул мне руку.

Я вложила в его ладонь серебряную монету.

– Идите наверх. Первая комната слева. Он назвался Моулзом. Мистер Джеральд Моулз. Похоже, вам стоит поторопиться.

Суета во дворе стала еще слышнее. Оставалось лишь надеяться, что любовь Кэрроллов ко всякого рода церемониям подарит мне драгоценное время. Миссис Кэрролл и ее омерзительная доченька не могли просто выскочить из кареты и стремглав броситься в «Кабанью голову». Им должны были помочь выбраться наружу, а затем довести до дверей, словно родственников короля, пусть и дальних. И потому мне должно хватить времени, чтобы…

Подняться наверх. Первая дверь налево. Я затаила дыхание. Это был мансардный этаж. Моя шляпа почти задевала за косые балки потолка. Здесь было не так шумно, как внизу.

Я позволила себе насладиться несколькими мгновениями затишья перед бурей, затем внутренне собралась и уже протянула было руку к двери, но передумала. Нагнувшись, я заглянула в замочную скважину.

Он сидел на кровати, подсунув ногу под себя. На нем были бриджи и расстегнутая рубашка, обнажавшая костлявую волосатую грудь. Он больше не напоминал врача, но я безошибочно узнала гриву белых волос. Конечно же, это был он – человек, являвшийся мне в кошмарных снах. Забавно, однако, что воплощенный ужас моего детства сейчас не выглядел слишком угрожающим.

Внизу громко хлопнула дверь. Стало шумнее. Кэрроллы уже были в зале таверны. Они говорили на повышенных тонах, требуя и угрожая. Мой приятель-трактирщик отнекивался. Совсем скоро Раддок догадается о происходящем, и вся неожиданность моего появления пойдет прахом.

Я постучалась.

– Войдите. – Такой ответ меня несколько озадачил.

Когда я вошла, он поднялся мне навстречу, упершись рукой в бок. Должно быть, он намеренно встал в такую позу, считая ее вызывающей. Несколько секунд мы ошеломленно смотрели друг на друга: он, по-прежнему упираясь рукой в бок, и я, влетевшая в его комнату.

Так продолжалось, пока он не заговорил голосом воспитанного человека, что тоже меня удивило.

– Прошу прощения, но вы не слишком похожи на проститутку. То есть, поймите меня правильно, вы очень привлекательная девушка, но… ваша красота совсем иного сорта.

– Да, месье. Я не проститутка. – Я хмуро посмотрела на него. – А Элиза Де Ла Серр, дочь Жюли Де Ла Серр.

На его лице мгновенно обозначились непонимание и недоумение.

– Однажды вы пытались нас убить, – пояснила я.

У Раддока в буквальном смысле слова отвисла челюсть.

– Ага, значит, вы – повзрослевшая дочь, явившаяся мстить за мать?

Моя рука лежала на эфесе меча. По деревянным ступенькам грохотали сапоги. Люди Кэрролла торопились наверх. Я закрыла дверь на задвижку:

– Нет, Раддок. Я пришла спасти вашу жизнь.

– В самом деле? Какой неожиданный поворот.

– Считайте, что вам повезло, – сказала я.

Стук сапог достиг коридора возле двери.

– Убирайтесь отсюда, – велела я Раддоку.

– Но я даже не успел как следует одеться.

– Убирайтесь, – повторила я, указав на окно.

Люди Кэрроллов колотили в дверь, сотрясая хлипкий косяк. Мне больше не пришлось понукать Раддока. Он быстро перекинул ногу через подоконник и исчез, оставив после себя застарелый запах пота. Я слышала, как он спрыгнул на покатую крышу. В ту же секунду дверь с треском распахнулась. В комнату ворвались люди Кэрроллов.

Их было трое. Я выхватила меч. Они сделали то же самое. Следом появились мистер Уэзеролл и наши гостеприимные хозяева.

– Стойте! – крикнул мистер Кэрролл. – Не трогайте ее. Это же мадемуазель Де Ла Серр.

Я стояла спиной к окну. Комната была полна вооруженных людей. Судя по звукам, доносившимся снаружи, Раддок торопился убраться из опасного места.

– Где он? – спросил мистер Кэрролл, в голосе которого, как ни странно, я не услышала требовательных интонаций.

– Не знаю, – ответила я. – Сама его ищу.

По сигналу мистера Кэрролла трое слуг опустили оружие.

– Понятно, – растерянно пробормотал он. – Значит, ты тоже разыскиваешь мистера Раддока. Однако я полагал, что его поиски – наша задача. И тебе, насколько понимаю, сейчас надлежало быть не здесь, а в доме Дженнифер Скотт, выполняя одно поручение для своих собратьев-тамплиеров. Очень важное поручение. Я прав?

– Именно этим я занимаюсь, – ответила я.

– Понятно. В таком случае почему бы для начала не вернуть меч в ножны? Ты же благовоспитанная девушка.

– То, что я узнала от Дженнифер Скотт, вынуждает меня держать меч наготове.

Он вскинул бровь, миссис Кэрролл скривила губу, а Мэй Кэрролл язвительно хихикнула. Мистер Уэзеролл выразительно на меня посмотрел. «Будь осторожна», – говорил его взгляд.

– Так. Значит, Дженнифер Скотт, дочь ассасина Эдварда Кенуэя, тебе что-то рассказала.

– Да, – ответила я, чувствуя, как краснеют мои щеки.

– И что же тебе рассказала о нас эта женщина, заклятый враг тамплиеров? Ты собираешься поделиться с нами?

– Она рассказала, что это вы устроили убийство Моники и Лусио Альбертине.

Мистер Кэрролл пожал плечами. Жест легкого сожаления.

– Боюсь, что так. Необходимая предосторожность, чтобы сохранить достоверность нашего замысла.