Мщение справедливо - Николай Леонов

– По не зависящим от меня причинам, у меня осенью изъяли полученный от вас гонорар.

– Я не знаю, о чем вы говорите. Наш банк осуществляет ежедневно сотни платежей. – Якушев внимательно оценивал гостя. Несколько старомодная, но очень высокого класса одежца импонировала банкиру. Спокойствие и уверенность профессионала говорили о том, что придется платить. Денег не жалко, но у Якушева тоже были принципы: не платить дважды за одну и ту же работу. Главное – нельзя оказываться в зависимости от другого человека: человек, потерявший деньги, это человек, потерявший деньги.

– Согласен. – Галей перекинул ногу на ногу, одел на коленку шляпу-котелок, обвел тростью помещение, задержался на телефонных аппаратах и поморщился. – Уважаю принципиальных, но не люблю дураков. – Он при желании умел выражаться очень интеллигентно, вынул из кармана блокнот, серебряный «паркер» с золотым пером, написал «С Вас 2 млн. 500 тыс. немедленно», и продолжал говорить: – К вам, уважаемый Виктор Михайлович, это, естественно, не относится – И положил записку на стол Якушева. Тот пробежал текст глазами, записку смял, а: бросил в пепельницу и поджег. – Аппендицит простейшая операция, – спокойно говорил Галей. – Однако люди гибнут в основном в результате самых простых операций. Профессионалы и еще раз профессионалы. Они в большой цене и их крайне мало. Поверьте, любезнейший Виктор Михайлович, но я никак не ожидал, что когда-нибудь увижу вас. Случилось. Но может так произойти, что вам тоже понадобится небольшая услуга.

– Как я вас найду?

– Это невозможно.

Решив, что точно будет платить, Якушев вынул из стального ящика стола пачку долларов, протянул Галею. Тот, не глядя, положил их во внутренний карман пиджака.

– Я понимаю, солидную сумму солидный человек при себе не держит, но вы ее приготовьте. Вскоре, думаю – на следующей неделе, произойдет небольшое событие, которое лишний раз вам докажет, насколько вы умны и предусмотрительны. Я улетаю. Рад знакомству...

Галей поднялся, кивнул и направился к двери. Якушев завороженно смотрел на прямую, неширокую спину киллера и рассуждал: а хорошо или плохо, что этот человек объявился?

* * *

Галей свернул у любимого «Динамо», повертелся в переулках, проверился. Слежки не было. А кому он сейчас нужен?! Ильин будет молчать, стучать не будет, но драться не полезет, точка. Телефончики «гусей» полковник И дал правильные. Уже проверено, пора начинать действовать. Конечно, пятьдесят штук, которые, глазом не моргнув, отстегнул Якушев, хватит надолго. Можно жить, никуда не лезть, послать этого Акима. Но с другой стороны...

Начался апрель, восьмое. Прошла неделя, как Галей был у Якушева, получил доллары, обещал небольшое событие. Но ничего не предпринял, выходит, похвастался. Так можно свой высокий, как его, рейтинг потерять. «Ладно, вперед. Неделю мне Якушев простит, тем более что мое дело к его делам касательства не имеет».

Галей свернул на Красноармейскую, остановился у ближайшего киоска. У машины тут же появился Аким, втиснул мощное тело на переднее сиденье, отодвинул его в упор.

– Привет, Борис. Солидную тачку надо иметь. Хочешь подарю?

– Обойдусь. Ну, что твои пацаны, работают или лишь языком треплют?

– Ребята работают почти неделю, они к дисциплине приучены, работаешь – в субботу деньги получаешь, – ответил Аким, широко улыбаясь. – Я могу из своих заплатить, но полагаю – это непорядок. Дело твое, ты мне ни словечка, куш неизвестен, моя доля в тумане. Борис, я тебя уважаю, но в «шестерках» состоять не желаю.

– Обижаешь, Ленчик. – Галей рулил в сторону Тимирязевского парка, где из-за непогоды шныряли лишь одинокие собачники, да мамаши с колясками, накрывшись зонтами, томились на сырых скамейках. – Я «шестерок» в свою машину не пускаю, да и не помню, когда говорил с ними. Ты сколько ребят за Яшиным держишь?

– Как ты и велел, две пятерки машин. В обед они меняются. Только жалуются: ездит он мало, в Кремле сидит, а вылетает, так в эскорте Президента, а за их машинами не уследишь, и не потому что движка не хватает.

– Аким, я объяснял, меня служба этого холуя не интересует. Когда он в общей колонне, пусть катится. Мне нужно найти его личный маршрут. Не может у такого мужчины бабы не быть. Знаешь, куда царь пешком ходит?

– В сортир.

– Молодец. – Галей скупо улыбнулся. – Найдите, куда Яшин ездит один.

– Домой.

– Нет, дом не годится. В подъезде дома убивают лишь фраера.

– Он явно – бабник, юбку ему подсунуть нетрудно, – сказал Аким.

– Сложно. Раз сложно, значит, плохо. Да, в отношении денег... – Галей вынул пачку долларов, развернув веером, отделил десять тысяч. – Заплати ребятам. Ты говорил, что ребятам будут платить твои, но я не люблю о брать в долг. Возьми свою долю, да не теряй, они на дороге валяются. А ты сам-то не мандражишь? Завалить такого волка, нервы в по – рядке держать следует. Покажи свою машинку. – Галей встал у глухой аллеи.

– Так ты же велел ничего при себе не иметь, – ответил Аким.

– Велел, теперь проверяю. – Борис одобрительно улыбнулся.

– Между прочим, Борис, у меня в своем районе врагов, как у сучки блох.

– Вот ты в своем районе хоть с огнеметом разъезжай, а когда ко мне идешь, должен быть чистым.

– Я офицер, хоть и в отставке, и дисциплину понимаю.

– Чую, пока вертится все как надо. Ты о своей доле говорил. За Яшина получишь полтинник, хотя он этого и не стоит. Затем еще четыре раза по стольнику. Там стрелять не придется, но и даром не дадут. Годится?

– Годится, – с трудом выговорил Аким, думая не о том, как подобраться к Яшину, а о том, за какие дела он получит еще четыреста тысяч долларов, раз стрелять-то не придется, и что в сумме у него образуется полмиллиона баксов, в принципе, за пустяковую работу. О таких деньгах Аким-Лёнчик и мечтать не мог. Он все вспоминал, как Галей небрежно вынул из кармана новенькую пачку долларов, развернул их веером и, не считая, выделил Акиму десять штук, остальные сунул а карман. Так сколько и на каких делах имеет сам Борис?..

Галей долго наблюдал за напарником, аж скучно стало, вспомнил старого клоуна в очках и сарказм в его голосе, стало еще скучнее. Но в отличие от Акима Галей думал и о ликвидации Яшина. Решение пришло почти готовым, завернутым в узорчатую бумагу и перевязанным розовой ленточкой. Оно было столь просто и естественно, что походило на скверно изготовленный фальшивый червонец, который ты в пору безденежья поддал ногой на мостовой. Галей взвесил монету, попробовал на зуб, всмотрелся в профиль последнего императора, прочитал надпись, выбитую по ребру червонца, – все настоящее. Так какого дьявола ты валяешься тут, среди слюнявых окурков и мятых банок из-под пепси?!

Аким золотого червонца не видел. Галей опустил тяжеленную монетку в карман и сказал:

– Знаешь, Ленчик, мы разыграем кон иначе. Ты с ребятишками расплатись, наружку с Яшина сними. Он сам придет в указанное тобой место, вовремя придет. Он же не заявит по телефону: приходи, я тебе мозги вышибу! Он тебя захочет подловить, заявить, что деньги готовы, а ты якобы поверишь.