Отдай мое сердце - Макс Фрай

– Спасибо за предложение, – вежливо сказал Гэйшери. – Но вряд ли я в ближайшее время захочу им воспользоваться. Странное место. Материя там какая-то очень уж тяжелая и плотная. И воздух слишком густой. А я люблю, когда легко дышится. Но все-таки кофе – отличный напиток, выше всяких похвал. Теперь знаю, откуда его таскать. И вас по этому поводу больше не побеспокою.

– Мне на самом деле совсем нетрудно угощать вас, чем захотите, – откликнулся я. И лег на пол, не в силах совладать с головокружением.

Странно вообще-то. Обычно путешествия между Мирами идут мне на пользу, а тут вдруг так позорно расклеился. От неожиданности, что ли?

– Вы в порядке? – спросил Гэйшери. До него, похоже, начало доходить, что я не просто ради удовольствия на полу валяюсь.

– В полном, – соврал я. И, подумав, признался: – Только голова кружится. Не знаю почему. До сих пор от прыжков через Хумгат сил у меня только прибавлялось.

– Это потому, что вы пошли не по своей воле. Я вас туда потащил, не спросив. А чужой воле вы сопротивляетесь, даже когда ничего нежелательного лично для вас не происходит. Просто потому, что воля не ваша. Вы очень упрямый. На самом деле для магии это отлично; вам наверняка часто говорят обратное, потому что с упрямцами крайне неудобно иметь дело – так вот, никому не верьте, прекрасное свойство характера, я сам такой. Но иногда случаются небольшие накладки – вот как сейчас. Ничего, я все исправлю… если вы разрешите. А то, чего доброго, сделаю только хуже.

– Разрешаю, – милостиво промолвил я.

А если смотреть правде в глаза, жалобно пролепетал. Из последних сил.

И тут же испытал ни с чем не сравнимое желание трижды перекувыркнуться через голову и подпрыгнуть до потолка. Но благоразумно ограничился первым пунктом. Даже частью первого пункта. Всего один раз перекувыркнулся и сразу же встал на ноги, как взрослый серьезный человек.

– Круто! А что это было? Ваше Благословение?

– К вам бы я поостерегся его применять, – усмехнулся Гэйшери. – И вашим друзьям отсоветовал, уж не обижайтесь. Вы и без того постоянно пребываете в таком состоянии, словно вас кто-то очень крепко, можно сказать, беспощадно благословил. А сейчас просто вернулась ваша собственная сила, потраченная на сопротивление. Я всегда присваиваю чужую силу, впустую разбазаренную в моем присутствии; при удобном случае отдаю, нет – оставляю себе. Не то чтобы своей не хватало, просто жалко, когда добро пропадает. Я вообще довольно хозяйственный, вопреки бытующему среди обывателей мнению, будто посвященные в высшую магию со временем становятся крайне непрактичными и нерасчетливыми людьми.

Он тут же наглядно продемонстрировал свою хозяйственность, добыв буквально из воздуха – красивый жест, я так пока не умею, мне обязательно надо куда-нибудь спрятать руку – два белых картонных стакана. Один протянул мне. Сказал, сияя от гордости:

– Теперь я могу вас угощать!

Я – очень плохой актер. Базилио с помощью леди Тайяры наверняка смогла бы вывести формулу, доказывающую, что мои способности к лицедейству – не нулевая, а отрицательная величина. Но тут собрался с силами и сумел таки изобразить самое настоящее удовольствие от дрянного, в сущности, латте с каким-то ягодным сиропом. Так вошел в роль, что практически его испытал. Гэйшери, понятно, страшно подумать насколько старше и опытней, но кофе из Щели между Мирами достал впервые, а значит, находился под защитой главной и чуть ли не единственной статьи моего внутреннего уголовного кодекса, строго-настрого запрещающей критиковать новичков.

– Мне понравилось путешествовать с вами через Хумгат, – неожиданно сказал Гэйшери. – Вы забавный.

– На любой сельской ярмарке за деньги можно показывать, – подхватил я.

Гэйшери укоризненно покачал головой.

– При чем тут сельские ярмарки? Быть забавным – большое достоинство для мага. Других Темная Сторона к себе даже близко не подпускает. По крайней мере, в мое время дело обстояло именно так. У вас-то все через задницу, до сих пор не пойму, через чью именно, и с какой стороны расположен выход из нее. Но вы даже без скидок на свою нелепую эпоху в высшей степени забавный человек.

– Да с вами тоже не особо соскучишься, – вздохнул я.

К счастью, он не уловил мой сарказм и не стал обижаться. А важно кивнул:

– Это да, – и внезапно помрачнев, добавил: – Вы говорили, у вас куча дел. Идите, если вам надо.

– К сожалению, надо. Вы меня прямо с совещания выдернули. Причем в такой интересный момент, когда Джуффин собирался научить всех присутствующих вашему Благословению. А я пропустил. Придется мне теперь всех вокруг проклинать – не со зла, а просто по причине невежества.

– Даже не вздумайте! – рявкнул Гэйшери, да так громко, что с полки упало несколько книг. К сожалению, не ему на голову, все-таки справедливости в мире нет.

– Нельзя вам никого проклинать, – уже гораздо мягче добавил Гэйшери. – Догадываюсь, что вы хотели меня насмешить, но шутить на эту тему тоже не надо. Есть вещи, о которых могущественным людям лучше даже в шутку не говорить.

– Это вряд ли получится, – честно сказал я. – Так вышло, что я – феерическое трепло.

– Да не то что бы именно феерическое, – снисходительно отмахнулся он. – Скажем так, не самый тяжелый случай. Видели бы вы некоторых моих друзей! А насчет Благословения не беспокойтесь. Я сам вас в два счета научу. Если хотите, конечно.

– Спрашиваете! Еще как хочу!

– Это очень просто. Сперва надо представить себе, что вы и есть Мир…

– Ни хрена себе «просто»!

Я не собирался его перебивать. Само вырвалось.

– Гораздо проще, чем кажется. На самом деле даже представлять необязательно, достаточно подумать: «Я – весь Мир». Но если удастся подключить воображение, вам самому будет гораздо приятней, а это очень важно. Получать удовольствие от колдовства, я имею в виду. Вы, надеюсь, согласны?

Я молча кивнул.

– Если вы – Мир, значит, ваше сердце в этот момент – Сердце Мира, – продолжил Гэйшери. – Об этом тоже необходимо подумать; в идеале – вообразить. А потом мысленно отдать свое сердце человеку, которого решили благословить. Вот и все.

– Как – все?! – опешил я. – Подумать, вообразить, и больше ничего не надо? Никаких заклина…

– Какие, в задницу, заклинания?! – взревел Гэйшери. – На хрена они тут? Совсем сдурели со своей Угуландской магией! Стыд и позор!

Если бы у меня за стеной жили соседи, они бы наверняка решили, что меня убивают, и вызвали бы полицейский наряд. Но за стеной у меня только необъятный простор, хмурое осеннее небо и птицы, а они не имеют привычки чуть что сразу бежать в полицию. Так что обошлось.

– Вы, любители заклинаний, считаете Мир тупым и ленивым, – бушевал Гэйшери. – Думаете, без принуждения он ничего делать не станет. Оскорбительное отношение! Это вы сами тупые и ленивые. И при этом донельзя практичные, противно смотреть! Насочиняли дурацких заклинаний, чтобы всегда получать один и тот же гарантированный результат, и почему-то считаете это магией. Тогда как настоящая магия – игра, которую мы предлагаем Миру. И его радостное согласие с нами играть. А не вот эта позорная профанация – чуть что, махать руками и вопить: «ДерьмундЫ!», – или какие там заклинания у вас нынче в моде…