ГКЧП против Горбачева. Последний бой за СССР - Геннадий Янаев

— Так называемые «злые языки», прочитав выше сказанное, наверняка бросят вам упрек: мол, а стари ков-то зачем в свое дело втягивали, дескать, некрасиво это...

— Подобные упреки, если они будут высказаны, надо воспринимать как глупый вздор. Мы не собирались бросать ветеранов, фигурально выражаясь, «под танки», хотя многие из них, героических стариков, готовы были, как говорится, на самые решительные действия. Мы даже от митингов и других массовых мероприятий их отговорили, дабы не накалять и без того накаленную обстановку в стране. И лично мне, прежде всего, именно перед участниками Великой Отечественной войны стыдно до боли за то, что не смогли отстоять страну, за которую они проливали кровь, не щади ли своих драгоценных жизней...

— После провала ГКЧП покончил с собой Герой Советского Союза, участник Великой Отечественной войны маршал С.Ф.Ахромеев. Вы не раз заявляли, что не верите в самоубийство Ахромеева? На чем основано (или было основано) это ваше сомнение?

— Я отнюдь не настаиваю на своем мнении и, наверное, не вправе исключать, что этот выдающийся человек, потеряв «почву под ногами», осознав полный крах идеалов и великого дела всей его героической жизни, в сущности мог свести счеты с жизнью. И все же, неплохо зная Сергея Федоровича, я не мог поверить в его самоубийство. И не я один. Валентин Иванович Варенников знал Ахромеева гораздо лучше и тоже не верил «официальной версии» гибели маршала...

В.Рыньков. Геннадий Янаев: загадка эпохи. Нижний Новгород, 2003 г.

— Вы верующий человек?

— Я думаю, что посещать церковь и верить в Бога — разные вещи. Мне говорили, что меня с амвона предавали анафеме. Можно отлучить от церкви, но не от веры. Я верю в человеческую порядочность, в силу человеческого разума. Извините, это не патетика — я верю в то, что добрых людей на земле больше, чем злых. Я верю в то, что, в конце концов, добро побеждает зло. Да, у меня в квартире есть иконы. Но я не молюсь каждый день. А когда выхожу, вижу Ново-Спасский монастырь рядом и всегда поклонюсь, но не крещусь. Почему — не знаю. Я верю в идею, которая мне кажется близкой и к коммунизму, и к христианству. Но я не верю государственному безбожнику, который в храме в одной руке свечку держит, а другой, с мобильником, крестится. Борьба коммунистов с религией, думаю, была большой ошибкой.

— Как, по вашему мнению, в дальнейшей перспективе молодежь оценит ваш поступок в августе 1991 года?

— В условиях рыночной экономики молодежь в основном получает очень тенденциозную, дозированную информацию. Это чудовищно, когда учебник по истории (включающий в себя период Великой Отечественной войны) для общеобразовательных школ, написанный Кредером, профинансирован Соросом. Ведь задача последнего состоит в том, чтобы как можно быстрее перекачать мозги на Запад, а также вводить в заблуждение, дезинформировать в ходе общеобразовательного процесса молодое поколение. Учебник Кредера не содержит более или менее внятного рассказа о таких важнейших событиях, как Сталинградская битва, Курская дуга, битва за Москву и т. д. То есть практически всего того, что очень дорого нашему народу. По этому я не могу в нынешних условиях предположить, какую позицию займет молодежь по отношению к нашему, как вы выразились, «поступку».

В годы, следующие за революционными потрясениями и другими крупными социальными катаклизмами, будь то в нашей стране или в любом другом из государств мира, в порядке вещей было делить людей на своих и чужих. Это деление-отчуждение предварялось обычно сакраментальным вопросом: кем был и чем занимался в такой-то знаменательный период? Вариации этого «выявления подноготной» таковы: «Что вы дела ли в октябре семнадцатого?», «За кого воевали в Гражданскую — за красных или за белых? А может, за зеленых?», «С правотроцкистами якшались?» и т. д. и т. п. После Августа-91 ельцинские «демократы», устраивая «охоту на ведьм» и расталкивая друг друга локтями на пути к вожделенной властной кормушке, тоже не отказывали себе в удовольствии поиграть в строгих, дотошных следователей. Их вопросы звучали примерно следующим образом: «Что вы делали в дни августовского путча?», «Белый дом защищали?», «На демократические митинги протеса ходили?», «Ельцина поддерживали?». И хотя по сию пору «дело Ельцина живет и побеждает», немногие из тех, кто «защищал, ходил, поддерживал», ныне в этом публично признаются. Ибо стыдно, «не престижно» и даже глупо.

В мае 2010-го исполнилось 20 лет со дня первого заседания I Съезда народных депутатов РСФСР. Именно этот Съезд и избранный им Верховный Совет положи ли начало стремительной, целенаправленной кампании по развалу Советского Союза. Я далек от намерений обвинять депутатов этого Съезда в осуществлении какой-то невероятно сложной, особой, только им при сущей преступной «миссии». Разумеется, не они были пионерами в постыдном деле разрушения СССР, до них на этом «поприще» активно поработали более опытные, более искушенные в деструктивных начинаниях политические деятели. И все же им, российским республиканским депутатам, досталась самая заметная, с точки зрения историков, самая первоплановая роль в самой удручающей планетарной драме второй половины XX века.

15 мая около трех сотен бывших народных представителей бывшей Российской Советской Федеративной Социалистической Республики собрались в большом зале Российской академии наук, дабы отметить 20-летие своего «исторического» съезда. Это собрание они назвали «юбилейной научно-практической конференцией». Никого из моих друзей и близких знакомых на ней не было (что, в общем-то, вполне естественно), а узнал я об этой «конференции» из периодических изданий, прежде всего из «Советской России», которую неизменно выписываю около полувека. В номере этой газеты за 18 мая был опубликован очень любопытный для меня отчет Галины Платовой под названием «Наша громадная вина...». Статья написана весьма компетентно (и адекватно моим представлениям), потому считаю совсем нелишним привести из нее большие цитаты. Читая эти фрагменты, представим «на минуточку», что мы вдруг оказались на месте судей, прокуроров, адвокатов (на выбор), стремящихся установить некую историческую истину и дружно вопрошающих: «А вы, непосредственный участник того съезда, что имеете сообщить о нем суду?». Итак...