Я тебя вылечу - Янка Рам

Торможу, закрывая глаза. Вдох поглубже...

- Ты не рад?

- Это не личное отношение к тебе, не подумай. У меня здесь эквилибристика, понимаешь? Шаг влево, шаг вправо - вся работа сыпется. Я сейчас вожжи из рук выпущу и коллапс превратится в Армагеддон. Поэтому, я очень расстроен такому решению Карла Ильича. Я у него вторые руки просил, а не вторую голову. Но... хозяин-барин.

- Ты меня недооцениваешь, Руслан. Я уже, кстати, протолкнула твое отделение в очереди на внеплановое финансирование.

- Похвально! - немного смягчаю тон. - Спасибо за кофе. Пойду, вырублюсь, у меня в четыре ещё одна. С Давидом как раз...

Смотрю ей вслед. Она заходит в мой кабинет.

Меня взрывает. Психуя не могу застегнуть пуговицу на рукаве рубашки.

- Помочь? - подходит со спины Таисия.

Молча отдаю ей запястье.

- Спасибо... - бормочет. - Что заступились. Но она права...

- А ты не подслушивай! Здесь только я могу давать оценки - какая или никакая. Запястье сводит... - морщусь, встряхивая рукой.

- Давайте... - ловит его в ладони.

Мы присаживаемся на кушетку. Массирует.

Пальчики скользят по венам, разминая мышцу. Сосредоточенно смотрит.

А я смотрю на неё.

Вот мои "вторые руки". Пусть пока не умелые... Но надёжные, универсальные. И как вторая голова она меня устраивает. Просекает на лету.

Не поймав себя на порыве, неожиданно пропускаю свои пальцы между ее.

Разворачиваю кисть ладонью вверх... Рисую круг на мягкой коже.

- Сейчас все срочное доделай и поезжай ко мне. Там Лера одна. Ждёт тебя.

- Ладно.

На входе в отделение какое-то столпотворение. Везут каталку. Она со специфическим грохотом перескакивают через порог лифта.

- Идём! - поднимаюсь я.

На носилках девочка лет шестнадцати. Рядом слишком активная мама. Пара врачей...

У девчонки тихая истерика. Мать пытается всех строить. Их встречает Ира. Подходит Ульяна.

- Мы оплатим платную палату! Где наш врач?!

Наша единственная платная палата занята.

- В отделении мест нет. Только в коридор, - увещевает мать Ирина Васильевна.

- Что здесь? - оттесняю мать, обращаясь к врачам.

Но она не даёт говорить, опережая персонал.

- У нас подозрение на инсульт!

Врач с приемки отдает мне анализы.

- Скорая привезла.

- Инсульт? - ловлю пульс девочки на шее, рассматривая лицо. - В шестнадцать? Хронические заболевания?

Смотрю в анализы: герпес…

- Да нет ничего.

Отдаю в руки Зотовой.

У девочки асимметрия лица, не поднимается веко с одной стороны. Красивая девочка была. Ревёт...

- Ей семнадцать.

- Не принципиально...

Поднимаю взгляд на мать. Губы перекачаны, луноликая - ботокс и филлеры... Сделано грубо.

Вкладываю палец девочке в руку.

- Сожми.

Крепко сжимает.

- Пальцами ног подвигай... Язык высунь...

Вытягиваю у Ирины ручку из кармана.

- Следи взглядом за кончиком. Мхм.

Веду пальцами по лбу. С одной стороны глубокие мимические морщинки, с другой стороны тоже "луна".

- Не инсульт у вас. Успокойтесь. Зотова... диф диагноз мне, быстренько. Ульяна Карловна, в диагностике поучаствуете? - с вызовом улыбаюсь ей я.

Ну, давай, Зотова. Покажи класс! Поставь Ульяну на место. Ты же внимательная у меня. Я в тебя верю.

Обе внимательно смотрят на девчонку.

- Я бы все же сделала МРТ, - поджимает губы Ульяна. -

- Там очередь на несколько дней, пропускают только по жизненно-важным… а нам сейчас надо решить - наш пациент или нет.

Зотова наклоняется, водит по ее лицу пальцами.

Ошарашенно выпрямляется, вглядываясь в лицо матери.

- А Вы косметолог?

- Допустим.

- Сами себе лицо колете?

- Что?! Какое Ваше дело? Ребенком занимайтесь!

- Ты хотела избавиться от них, да? - ведёт пальцами по лбу девочке. - И от выраженных носогубных. Вот сюда вколола, в бровь, чтобы никто не увидел, да? И сюда - под крыло носа.

Поворачивается ко мне.

- Девочка, видимо, стащила у мамы ботулотоксин. Не рассчитала дозировку. Хронический герпес частично разрушил оболочку нервной ткани. Действие усилилось. Токсин стал расходиться и задел нерв. Отсюда птоз... Не надо ее госпитализировать. Не наш пациент.

Кр-р-расавица моя! - с гордостью смотрю на неё. - Умница!

- Колола? - строго смотрю на девчонку.

- Да... - ревёт она ещё сильнее.

Мать в шоке закрывает рукой рот.

- И что теперь делать? Нам помогут?

- К неврологу. Зотова - пять с плюсом.

Кручу пальцем в воздухе, прося всех удалиться.

Остаёмся вдвоем с Ульяной.

- Вот видишь... А ты говоришь - никакая. Да такую днём с огнём…

Моя прелесть!

Не дожидаясь ответа, догоняю Зотову в лифте.

Двери закрываются.

Дёргаю за талию к себе, жадно впиваясь в губы. Пискнув, хватается за мои плечи.

Отстраняюсь, заглядывая в глаза.

- Умница-красавица... - разворачиваю за плечи, давлю в спину, выталкивая из лифта.

Сам уезжаю обратно вверх.

Всего каких-то пять секунд! А я заряжен под завязку. Батарейка...

Тихо открыв дверь, слушаю женский хохот, собачий лай, что-то гремит на кухне...

В гостиной - бардак. С рояля снят чехол, на полу шкура из библиотеки, рядом высокая лампа, диван сдвинут с места, и напольная ваза, что-то ещё раскидано... Диванные подушки на полу...

На кухне Лера смеётся... и в солнечном сплетении неожиданно развязывается тугой болезненный узел, который завязался уже довольно давно. Он соткан из чувства вины. Когда ты бы и хотел дать ребенку что-то "съедобное" для него, но совершенно не заточен под это. А те формы любви, которые ты можешь дать, "несъедобны" для твоего ребенка.

И черт с ним с бардаком. Пусть...

Тихо прохожу, ложусь на диван. Без подушек он широкий... Пялюсь на большую люстру, слушая их голоса. Губы растягиваются в ухмылке, а может даже в улыбке.