Жизнеутверждающая книга о том, как делать только то, что хочется, и богатеть - Дэнни МакАскилл

Когда мы со Стю все-таки решились сделать горнобайковое видео, мы сошлись на том, что лучше будет заручиться поддержкой более скромных спонсоров, например, «5-10», предоставивших мне тренировочные штаны, а также производителя велосипедов Santa Cruz. Нам показалось, что в данном конкретном случае так будет лучше, чем вверять себя таким крупным брендам, как Red Bull и GoPro. Я слишком долго протусил на своем Inspired в местечке Вилья-Эпекуэн и в Монако, так что был совершенно уверен: райдинг на горном байке пойдет туго. Некоторое время у меня по-любому должно было уйти на то, чтобы привыкнуть к динамике горного байка. Я поставил перед собой весьма сложные для выполнения задачи в виде различных гэпов и прыжков для преодоления рек, выбранных мной для нашего видео. Это был мой первый полноценный горный фильм, и мы понимали, что если в итоге все выйдет не так круто, как нам хотелось, то снятые кадры можно будет просто убрать на полку, а мы лишь потеряем время. Мы набросали план съемок, выделив на них две недели в июне 2014 года, когда, как мы надеялись – почти молились, – погода будет нормальной. Ну, это ж Шотландия, в конце-то концов, что могло пойти не так?

Вообще говоря, все могло пойти не так. Я никогда не забирался на Черные холмы Куиллин, так что за три недели до начала съемок мы отправились в разведку со Стю и с туристическим гидом по имени Мэтт, экспертом во всем, что имеет отношение к Черным холмам Куиллин. Наш план состоял в том, чтобы оценить труднопроходимость ландшафта и заодно присмотреться к потенциальным локациям для съемок. Но, черт побери, мы вообще понятия не имели, что делали! Когда мы добрались до вершины, вокруг нас уже скучились облака. Дождь и вихревой ветер хлестали нас со всех сторон. Из-за тумана на расстоянии десяти шагов ничего нельзя было разобрать, а слева и справа находились обрывы, в некоторых местах составлявшие сотни метров. Грунт тоже пугал порядочно. Он был нестабильным и скользким. Повсюду виднелись открытые утесы и опасные выступы, по которым нужно было как-нибудь проехать. Внезапно двухнедельные летние съемки стали казаться чем-то вроде путешествия Эрнеста Шеклтона в Антарктику.

Каким-то образом мы вернулись целыми и невредимыми – это, должно быть, закалило нас, подготовило к худшему. Когда несколько недель спустя мы – я, Стю и съемочная группа – обосновались в гостевом доме в деревеньке Карбост, находящейся неподалеку от подножия гор, мы все чувствовали готовность вообще ко всему. Поначалу прогнозы были не особо радужными: ливень, сильный ветер и туман – значит, скорее всего, еще и тучи мошкары. Но все изменилось в мгновение ока. В первый день съемок небо прояснилось в полдень. Было тепло. На протяжении первых нескольких трудных участков по пути к вершине Черных холмов Куиллин погода была просто супер.

И все равно было тяжело. Нам пришлось пробираться через 600 метров щебня, при том, что одни из нас тащили с собой дроны, другие – увесистое освещение и аккумуляторы. Я тоже много чего нес: всякие запасные трубки, запасную шину, еду и, конечно же, велосипед – Santa Cruz Bronson. Для удобства я нес велик так же, как сноубордист берет свою доску во время преодоления крутого участка пути наверх: одной рукой держась за вилки, а другой – за трубку, удерживающую сиденье, я цеплял колесами почти каждый попадавшийся мне камень. Я с великим усилием затаскивал себя все выше и выше. Наверное, я тысячу раз поднял свой вел, чтобы одолеть эти каменистые кручи. Я был изничтожен.

Этот путь в конце концов привел нас к извилистой дороге, проходившей по вершине горы, – он полностью оправдал себя. Когда мы заняли удобную для съемки позицию, облака под нами начали расходиться; над нашими головами небо горело синим. Видимость была настолько хорошей, что отсюда я прекрасно видел остров Рам с одной стороны, а с другой – остров Разей. Мы не хотели тратить свет понапрасну. Я быстро забрался на байк, Стю установил камеру, но чувствовал я себя неважно. Я целый год не занимался на своем Santa Cruz, поэтому все казалось каким-то не таким. Когда я тронулся, мой ход показался мне совсем деревянным – никакой плавности. Каждая прокрутка педалей была какой-то неловкой; к счастью, в тот день мы сосредоточивались исключительно на простых участках.

Несмотря на мои переживания, Стю просто по-королевски делал операторскую работу в продолжение следующих нескольких дней. В одном из кадров я ехал по уступу Колли, каменной дорожке шириной не более полуметра. Если бы я не был уверен в собственной устойчивости на больших высотах, один лишь этот узкий отрезок наверняка спровоцировал бы у меня сердечный приступ: по мою левую руку находилась добрая сотня метров пустоты. Споткнись я и упади, это стало бы последним, что произошло бы со мной. Я должен был быть предельно сконцентрированным. Я ускорился, следя за тем, чтобы педаль или руль не зацепились за камень.

Пока я спускался вниз, за мной все время следовал дрон, фиксирующий каждый поворот и каждое движение. Когда мы вернулись в Карбост и собрались там вокруг ноутбука Стю, чтобы просмотреть отснятый материал, я сразу понял, что это самое крутое, что мы когда-либо снимали. От зрелища того, как я еду по краю совершенно кошмарного обрыва, просто душа в пятки уходила; впоследствии именно эта сцена стала одной из самых обсуждаемых. Однако для нас это была самая макушка айсберга: мне еще предстояло много куда забраться и много где проехаться.

«Верхушка» звала меня.

Я стоял у самой вершины холмов Куиллин, до Вершины Недосягаемости оставалось где-то 6 метров. Неловко взбираясь вверх по утесу, я думал только об одном: что за вид! Горы Ская прорезали горизонт, облака клубились у залитых солнцем вершин. Я был бы рад смотреть на это часами, но я не мог позволить себе потерять хотя бы толику концентрации. Я должен был преодолеть еще шесть метров. Последний промежуток был особенно опасным, поэтому я крайне аккуратно продвигался по камням, отчаянно удерживая стабильность руками и ногами. До соседнего выступа было по меньшей мере 30 метров, и от фатального, чудовищного падения меня мог спасти лишь предохранительный трос. Без него допусти я любую ошибку – и разбился бы о камни.

Я видел, как мой байк плелся сзади на лебедке, которую тянули Стю и съемочная команда; все это время надо нами маячил дрон, снимавший сверху Черные холмы Куиллин и меня – пятнышко на фоне этой сплошной груды камня. Я взял свой Santa Cruz и погнал вперед. Я годами мечтал покорить эту вершину, и когда я наконец забрался на нее и мне открылся потрясающий вид на Скай – зеленый ландшафт, пляжи, море, протянувшееся в казавшуюся бесконечной даль, – мне снесло крышу. Я проникся. Стоять на этой вершине шириной в какой-то метр – да, это был один из крутейших моментов в моей жизни.

Дрон очень красиво все запечатлел; в фильме вы можете увидеть мой силуэт на фоне потрясающе синего неба. Но мне было мало триумфальных кадров, где я просто стою на вершине; мне хотелось показать процесс ее покорения, сам подъем, потому что во всех своих вирусных видео я принципиально стремлюсь к максимальной аутентичности. Это видно уже в Inspired Bicycles: до того зубчатого забора я добирался прыжками верхом на велосипеде, а не просто вскарабкался на него, что было бы несравнимо проще. Я про себя решил, что должен проехать эту линию целиком. Иначе меня бы это не оставило в покое. Черные холмы Куиллин ничем не отличались. Я знал, что если мои зрители увидят, как я забираюсь на вершину с байком на спине, то я донесу до них именно то, что я хочу. Да и надувать я никого не хотел. Я не делаю фильмы с трюками, основанными на компьютерной графике, и прочих технологических хитростей в моих видео тоже нет. Все, что я делаю на камеру, является подлинным, даже если приходится идти на риск, – и это как раз был один из таких случаев. Я спустился обратно на 15 метров, чтобы сделать этот последний штрих, но только на этот раз без предохранительного троса и с моим Santa Cruz на плече. Таким образом я мог сделать несколько достойных кадров того, как забираюсь, с видом от первого лица. Проверив баланс, я аккуратно взглянул на пропасть внизу. Как только я почувствовал себя относительно комфортно, я связался по рации со Стю.