Судьба убийцы - Робин Хобб

– Нет. По-моему, у меня и так хватает сложностей из-за Силы. Ни к чему делать себя еще уязвимее.

– Но ты жил с отпечатками моих пальцев много лет. И очень обиделся, когда я забрал их.

– Верно. Мне было жаль потерять связь с тобой, которую они давали. – Я отпил немного бренди. – Но как ты сумел забрать их? Как тебе удалось призвать Силу обратно?

– Да как-то взял и забрал. Вот ты мог бы описать, каким образом ты связываешься с Неттл?

– Я бы мог, но ты не поймешь. Для этого надо владеть Силой.

– Вот именно.

Между нами снова повисло молчание. Я укрепил свои стены, и бормотание города сошло на еле слышный шепот, а потом и вовсе сменилось благословенной тишиной. На миг ко мне пришло ощущение умиротворения… и тут меня начали одолевать упреки совести. Да какое у меня есть право почивать в мире, когда я так подвел Би?

– Хочешь, чтобы я их забрал?

– Что?..

– Следы моих пальцев. Хочешь, я заберу их назад?

Я немного подумал. Хочу ли я?..

– Я и в прошлый раз не хотел, чтобы ты забирал их. А теперь?.. Я боюсь, что, если ты прикоснешься к моему запястью, нас обоих унесет течение. Шут, я ведь говорил, что магия будто осаждает меня. Ощутив всю мощь Силы, я стал очень осторожным. Я вспомнил Чейда в последние месяцы, то, как его разум будто крошился. А вдруг такое случится со мной? Вдруг я начну все забывать, не смогу больше держать свои мысли в порядке? Я не могу такого допустить. Мне нельзя забывать о своей миссии. – Я отхлебнул бренди. – У нас… у меня есть дело, и я должен его сделать.

Шут ничего не ответил. Я продолжал смотреть в потолок, но краем глаза подмечал, как он допивает бокал. Он налил себе еще из протянутой мною бутылки. Что ж, пожалуй, пора…

– Расскажи мне о Клерресе. Про остров, про город, про школу. Как мы попадем туда?

– Ну, мне-то попасть туда труда не составит. Едва я покажусь поблизости под личиной, сквозь которую они сумеют узнать меня, как они тут же поспешат вернуть меня обратно и закончить начатое. – Он попытался засмеяться, но внезапно умолк.

Возможно, Шут сам напугал себя. Надо срочно перевести разговор на что-то другое…

– Ты пахнешь, как она.

– Что?

– Ты пахнешь, как Янтарь. Это немного действует на нервы.

– Как Янтарь? – Он поднес запястье к носу и принюхался. – Запах розового масла уже почти выветрился. Как ты умудрился его учуять?

– Наверное, дело в том, что я по-прежнему отчасти волк. И еще благовония особенно заметны, потому что сам ты никак не пахнешь. Нет, если ты давно не мылся, я чувствую запах грязи на твоей коже и одежде. Но собственного запаха у тебя нет. Ночной Волк иногда звал тебя Лишенным Запаха. Он считал, что это очень странно.

– А я и забыл. Ночной Волк…

– Да, Ночной Волк… За друзей, которых с нами давно уж нет! – Я поднял бокал и осушил его.

Шут сделал то же. Я быстро снова наполнил его сосуд и звякнул бутылкой о край собственного.

Мы помолчали, вспоминая моего волка, но это была уже совсем другая тишина. Потом Шут прокашлялся и заговорил голосом Федврена, рассказывающего об истории Бакка:

– Далеко на юге, за морем и к востоку, лежит земля, откуда я родом. Я родился в небольшой семье, жившей фермерством. Почва на наших полях была доброй, наша река редко пересыхала. Мы разводили овец и гусей. Моя мать пряла шерсть, мои родители красили пряжу, мои отцы ткали из нее. Это было так давно, что кажется волшебной сказкой. Когда я родился, моя мать была уже немолода. Рос я медленно, совсем как Би. Но они берегли меня, и я жил с ними много лет. Они были уже старыми, когда отвезли меня к Слугам в Клеррес. Возможно, они решили, что уже слишком стары, чтобы обо мне заботиться. Они сказали мне, что я должен стать тем, кем мне на роду написано, и опасались, что и так продержали меня при себе слишком долго. Ибо в тех краях о Белых Пророках знают все, хотя и не все верят легендам.

Я родился на большой земле, в Мерсении, но, перебираясь с одного острова на другой, мы достигли Клерреса. Это очень красивый город, который стоит на берегу бухты на большом острове, зовущемся на старом наречии Келлс. Или Клеррес. Некоторые зовут его Белый остров. На том берегу, как и на песчаных берегах некоторых соседних островов, попадаются огромные кости. Они такие старые, что превратились в камень. Я видел их своими глазами. Некоторые из этих каменных костей вделаны в стены крепости Клерреса. Ибо это воистину крепость, выстроенная задолго до Слуг. Некогда в Клеррес можно было попасть по длинной косе. Тот, кто построил цитадель, уничтожил перемычку, оставив лишь длинную узкую насыпь. Насыпь эта исчезает под водой каждый день во время прилива и вновь появляется с отливом. На обоих концах насыпи выстроены крепкие ворота, и они хорошо охраняются. Слуги решают, кого пропустить, а кого нет.

– Так у них есть враги?

Шут засмеялся:

– Нет, насколько я знаю. Они управляют денежными потоками. Паломники, торговцы, нищие – какой только народ не стекается в Клеррес!

– Тогда надо подплыть к острову ночью на маленькой лодке.

Он покачал головой и снова отпил бренди:

– Нет. На высоких башнях днем и ночью дежурят отменные лучники. Ближе к морю высятся огромные груды камней, и на них по ночам жгут костры. Они горят ярко. С моря не подобраться.

Я вздохнул:

– Продолжай.

– Я ведь говорил. Какой только народ не ищет пути в Клеррес! Торговцы из далеких краев, люди, желающие узнать свое будущее, люди, которые хотят войти в число Слуг или Белых, наемники, решившие наняться в стражники. Мы спрячемся среди них. В потоке людей, что каждый день вливается в Клеррес, затеряться не составит труда. Можно примкнуть к толпе желающих узнать будущее, они каждый день при самой низкой воде спешат в крепость.

– Я бы лучше проник в нее тайком. И желательно ночью.

– Возможно, и такой способ есть, – признал он. – Под насыпью проходит древний подземный ход. Понятия не имею, где он начинается и где заканчивается. Я ведь говорил тебе, что несколько юных Белых втайне вынесли меня из Клерреса. – Шут покачал головой и сделал большой глоток бренди. – Я думал, они мне друзья, – с горечью сказал он. – Но теперь я постоянно задаю себе вопрос: а если они исполняли волю Четырех? Наверное, они освободили меня, как почтового голубя выпускают из клетки, зная, что он точно полетит домой. Я боюсь, что они будут ждать меня. Что они провидели мое возвращение и приготовились. То, что мы пытаемся сделать, Фитц, разрушит любое будущее, спланированное ими. А значит, они должны увидеть много снов об этом.

Я повернул голову на подушке и посмотрел на Шута. Он странно улыбался:

– Когда ты впервые вернул меня из-за порога смерти, я сказал тебе, что очутился в будущем, которого никогда не предвидел. Ни разу я не видел во сне ничего из того, что произошло со мной после смерти. Моя смерть, и я это знал, была предопределена. И когда я путешествовал с Прилкопом обратно в Клеррес, мне не снились сны. Я был уверен, что время, когда я был Белым Пророком, осталось позади. Разве мы не осуществили все то, о чем я мечтал?