Лоскутушка из Страны Оз - Лаймен Фрэнк Баум

Только они крикнули «до свидания» хозяевам, домик Кводлингов почти тотчас же исчез из вида.

Страшила сказал:

– Если мы поплывем с такой скоростью, то быстро окажемся в Стране Мигунов.

Не успели они порадоваться скорости, как плот вдруг замедлил ход, остановился, а потом поплыл обратно.

– Что это? – удивилась Дороти.

Но ее друзья и сами не могли понять, в чем дело. Вскоре, однако, они смекнули, что к чему: течение в этом месте поворачивало вспять и несло плот назад, к горам.

Друзья узнавали места, мимо которых проплыли раньше. Вот показался и домик Кводлинга. Хозяин увидел их и крикнул:

– Как дела? Забыл вам сказать: река эта меняет течение. Она течет то в одну сторону, то в другую.

Ответить они не успели, потому что плот стремительно пронесло мимо дома.

– Нас несет туда, куда нам не надо, – сказала Дороти, – и лучше бы нам выйти на берег, пока не поздно.

Но этого– то как раз было нельзя сделать. Ни весел, ни шеста у них не было. Они оказались во власти мощного течения, а потому сидели и ждали, что будет дальше. Наконец плот замедлил ход, потом остановился и поплыл назад. Вскоре они снова увидели знакомого Кводлинга, который крикнул:

– Привет! Рад вас снова видеть. Похоже, мы теперь будем часто видеться, если вы не спрыгнете с плота и не приплывете к берегу.

К этому времени плот уже снова миновал его домик и несся по направлению к Стране Мигунов.

– Ты плавать умеешь? – спросила Дороти Оджо.

– Нет.

– Я тоже. Тотошка немножко умеет, но от этого нам мало толку.

– Не знаю, умею я плавать или нет, но от воды мои краски поплывут, уж это как пить дать, – сказала Заплатка.

– Моя солома промокнет, и я пойду ко дну, – сообщил Страшила.

Выхода из затруднительного положения не было, и друзья сидели на плоту, не зная, что и предпринять. Оджо, находившийся впереди, заметил в воде больших рыб. Тогда он взял свободный конец веревки, скреплявшей бревна, вынул из кармана золотой гвоздь, сделал из него крючок, насадил кусок хлеба и бросил в воду. Тотчас же на наживку клюнула огромная рыбина и потащила плот вперед еще стремительнее. Рыба сильно испугалась и потому опрометью понеслась по течению. Поскольку она крепко заглотнула крючок, а другой конец веревки был обмотан вокруг бревен, ей пришлось тащить за собой на буксире плот.

Когда рыба-буксир дотащила плот до того места, где течение поворачивало, плот сбросил скорость, но не повернул обратно. Рыба неслась вперед и тащила за собой плот с путешественниками.

– Только бы у нее хватило сил дотащить нас до места, где течение снова поворачивает, – сказал Оджо.

Рыба не подкачала. Она дотащила плот до нового поворота течения и поплыла дальше. Но силы ее шли на убыль. Надеясь передохнуть, она направилась к берегу. Не желая высаживаться в этих местах, путники решили обойтись без буксира. Оджо перерезал ножом веревку, как раз вовремя, чтобы не сесть на мель.

Когда река в очередной раз собиралась понести свои воды обратно. Страшиле удалось ухватиться за ветку дерева, нависшего над водой. На помощь ему пришли остальные и удержали плот на месте. Оджо заприметил на берегу большой отломанный сук и, перепрыгнув с плота на землю, забрал его. Он решил, что, если оторвать лишние веточки, из него может получиться шест, которым в случае необходимости удастся толкать плот в нужном направлении.

Друзья держались за дерево, пока течение не переменилось и можно было снова довериться реке, чтобы плыть в нужную сторону.

Несмотря на все задержки, друзья уверенно продвигались к Стране Мигунов. Отыскав способ бороться с коварной рекой, они заметно приободрились. Берега были высокие, и они не видели, по каким местам плывут, хотя, похоже, край был пустынный, ибо на реке им не встретилось ни одной лодки.

Река опять повернула свои воды обратно, но Страшила был начеку и подтолкнул плот к большому камню, а его друзья дружно, разом ухватились за него. Затем течение снова переменилось, и можно было плыть дальше.

Миновав излучину, путешественники вдруг увидели впереди водную гору, перегородившую реку. Плот нельзя было ни остановить, ни повернуть, и потому, крепко вцепившись в его бревна, отряд положился на судьбу. Плот взлетел на водную кручу, а потом стремительно ринулся вниз. Он зарывался в воду, отчего его пассажиров окатывало холодными брызгами, и они сильно промокли.

Но вот плот снова понесся по речной глади, и Дороти с Оджо стали смеяться над этим приключением, но Лоскутушке было не до смеха. Страшила, вооружившись носовым платком, стал стряхивать воду с ее одежды. Ему на помощь пришло солнце, и вскоре лоскутки высохли и ничуть не полиняли.

За водяной горой течение уже не менялось, и теперь плот спокойно плыл по реке. Постепенно берега сделались пониже, и можно было как следует рассмотреть местность. Увидев на лугах желтые лютики и одуванчики, путники поняли, что уже находятся в Стране Мигунов.

– Не пора ли нам выйти на берег? – спросила Дороти Страшилу.

– Скоро высадимся, – отвечал тот. – Замок Железного Дровосека находится в южной части страны, так что он где-то поблизости.

Чтобы не проскочить нужное место, Оджо и Дороти встали, высоко приподняв Страшилу как впередсмотрящего. Некоторое время он молчал, но потом крикнул:

– Вот он! Вот он!

– Что? Что? – спросила Дороти.

– Железный замок Ника-Дровосека. Вон блестят на солнце башни. До него еще далеко, но лучше нам все-таки выйти на берег сейчас.

Опустив Страшилу вниз, друзья стали шестом подталкивать плот к берегу. Течение здесь было не такое сильное, и потому плот легко их слушался. Вскоре они благополучно пристали к берегу.

Места вокруг были очень живописные, и в отличном настроении друзья двинулись через поля и луга, туда, где серебрился замок Железного Дровосека.

Вскоре они оказались на поле, где густо росли желтые лилии, наполнявшие воздух прекрасным ароматом.

– Какие красивые! – восхищалась Дороти, остановясь, чтобы как следует полюбоваться цветами.

– Да, – задумчиво проговорил Страшила, – только мы не должны ни в коем случае поломать или повредить ни цветочка.

– Почему? – спросил Оджо.

– А потому что у Железного Дровосека очень нежное сердце и он страшно огорчается, когда страдает что-то живое.

– Разве цветы живые? – удивилась Лоскутушка.

– Конечно. А поскольку они все принадлежат Железному Дровосеку, ступайте осторожно: не раздавите ни цветочка.

– Однажды, – вспомнила Дороти, – Железный Дровосек нечаянно раздавил жука на дороге. Он так расстроился, что горько заплакал, отчего заржавели его челюсти и он не смог ими пошевелить.

– Что же он тогда сделал? – спросил Оджо.