Даровые деньги - Пелам Вудхаус

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 43
Перейти на страницу:

– Да, – согласилась миссис Ивенс. – Жизнь – это вам не кот начхал.

– Ах! – прибавила Рози, которую лишь из милости допускали на пиршество духа.

– Вот этот нервотик, – развил свою мысль сержант, глотая кусок и тыкая вилкой в следующий. – Простите за выражение, сердце кровью обливается. Чего у него не было? Учили, лечили, лелеяли. А пошел по дурному пути и, пожалуйста, сидит под замком.

– А выйти он не может? – спросила Рози, ибо они с кухаркой взволнованно шептались об этом весь прошлый вечер.

Фланнери удивился:

– Выйти? Ну нет! А и вышел бы, ничего, раз уж я в доме.

– Мы так рады, что вы здесь, мистер Фланнери! – заверила кухарка.

– Вот и его сестрица сказала точно эти слова: «Старший сержант, – говорит, – я так рада, что здесь такой человек! Я уверена, что на вас можно, – говорит, – положиться». – Он вздохнул. – Я и задумался. Какая барышня, а ее… это… ы… снедает тревога из-за какого-то, простите, психа.

– Не больно-то она красивая, – заметила Рози. Повисло тяжелое молчание, какое воцаряется, когда (если это бывает) младший лакей возразит дворецкому. У сержанта буквально вылезли глаза, и он сурово отхлебнул кофе.

– Не говорите чепухи, моя милая, – произнес он.

– А что, и сказать нельзя? А что, и пикнуть нельзя?

– Можно, – отвечал он, – да, можно, только, – прибавил он со спокойной строгостью, – не всякую чушь. Барышня очень красивая. Я таких и не видел. Глаза, – он поискал сравнение, – как звезды.

Он помолчал и закончил так:

– Пожалуйста, миссис Ивенс, когда все для него приготовите, велите отнести мне в сад. Покурю под деревом.

– Неужели уходите? Вы ж не доели!

– Сколько мог, столько съел, – отвечал сержант. – Мне не до еды.

И он удалился, хотя Рози умоляюще глядела ему вслед. Эффект, произведенный усами, он давно заметил, но полагал, что женщин надо держать в узде. Конечно, Рози – очень даже ничего, однако не ей судить о богинях.

В кухне застольная беседа сменилась монологом. Миссис Ивенс поделилась взглядами на современных девушек. Поскольку взгляды эти не отличались своеобразием, перескажем их кратко. Миссис Ивенс не понимала, куда эти девушки катятся. У них нет ни совести, ни уважения к старшим, а вот наглость есть – лезут, когда не спрашивают. Доводят мужчин до того, что те есть не могут. Если бы миссис Ивенс в юные годы так себя вела, ее матушка… Нет, нельзя и представить, что бы та сделала.

Ответила Рози теми словами, которые помешали сержанту доесть свой бекон:

– Не больно-то она красивая.

Мы не знаем, сдалась бы кухарка или снова принялась за нотации, поскольку зазвонил звонок.

– Это он, – сказала миссис Ивенс. – Сходи, погляди, чего он хочет. Если насчет завтрака, я через минутку.

Хозяина она всегда называла он, выделяя это местоимение, тогда как ее соратница предпочитала прозвище «Обезьян».

Вернувшись, она сообщила, что требуется завтрак, но не хозяину, а узнику, и прибавила:

– Велел сперва занести ему.

– Кто, он?

– Уж известно, Обезьян.

– Какой он тебе обезьян?!

– Похож очень. Что, нет?

Кухарка вместо ответа стала рассуждать о том, что сделала бы ее мать. Однако Рози это не заинтересовало.

– Значит, надо туда отнести бекон, яички, тосты и кофей. Только сперва Обезьян посмотрит. А насчет барышни, это как кому. Волосы выкрасить, глаза подвести, как эти, вампы…

– Хватит, – сказала кухарка. – Помолчи-ка.

И впрямь, воцарилось молчание, лишь бекон потрескивал на сковородке да фыркала девица, иначе понимающая красоту, чем те, кто мудрее и старше.

– Ну вот, – сказала наконец миссис Ивенс. – Бери поднос, ставь перец, соль, горчицу. Смотри не урони!

– Когда я чего роняла?

– Ну и не роняй.

– У этой, в «Сердцах и шелках», такие самые глаза, – заметила Рози с тем холодным презрением, какое испытывает добродетель к пороку. – А чего она творила! Чертежи украла, это первое…

– Ты кофе не пролей!

– Когда я чего проливала?

– Ну и не проливай.

Сержант сидел в зеленых кущах, скрывающих его от тех, кто вечно велит трудиться, и курил самую лучшую из трубок, а именно ту, которую курят после завтрака. На Рози он слегка сердился. Долли зачаровала его, и сомнение в ее красоте представлялось ему кощунством. Но он понимал, что горничной владеет ревность. К тому же трубка умягчает нрав, и постепенно, понемногу раздражение его сменилось чем-то вроде покровительственной нежности.

Именно в эти мгновения он услышал шаги, шорох веток – и насторожился. Вообще-то ему не дозволялось курить на службе, чтобы не вводить в соблазн пациентов. Он выбил трубку и осторожно выглянул из-за листьев. Спиной к нему стояла Рози с подносом. Оглядевшись, она позвала:

– Мистер Флан-не-ри-и-и!

Сержант исключительно редко позволял себе беспечные выходки, но воздействие трубки и самый ход мыслей привели его к озорству, если не к добродушной удали. Солнце сияло, птички пели, он сбросил бремя тягот и лет. Положив трубку в карман, он прокрался к тропинке и нежно прошептал:

– У-лю-лю!

Великие люди несовершенны. Что поделать, у всех свой потолок. Тем самым мы сообщаем не в укор, а ради исторической точности, что старший сержант шептать не умел. Одно дело – замысел, другое – плоды. Звук получился примерно такой, какой издает в тумане атлантический лайнер, и на Рози он произвел то самое впечатление, которое, если помните, произвел шум у аптеки на полковника Уиверна. Ничтожные причины приводят к серьезным последствиям. Рози подскочила на три фута и уронила поднос. После чего, тяжело дыша, схватилась за сердце.

Сержант сразу понял свою ошибку. Если он хотел сообщить Рози, что все прощено и забыто, он должен был тихо-мирно выйти и прямо ей это сказать. Теперь он наделал дел. На траве валялись кофейник, молочник, сахарница, перечница, масленка, солонка, баночка с горчицей, тосты, яйца и бекон. Они валялись, а он озабоченно на них смотрел.

Рози, как ни странно, не рассердилась, но обрадовалась.

– Я думала, это ваш нервотик, – выговорила она. – Ка-ак заорет! А значит, это вы.

– Не бойся, дурочка, – сказал сержант. – Со мной – чего бояться?

– Ой, мистер Фланнери!

– Ну-ну… – ответил он, обнимая ее могучей дланью. Кроме того, он ее поцеловал. Вообще-то он не собирался так себя связывать, но что теперь поделаешь!

Рози успокоилась и сказала:

– Поднос упал…

– Да, – согласился приметливый сержант.

– Пойду скажу Обезьяну.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 43
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?