Такси для ангела - Виктория Платова

Tea снова выдвинулась к лежащей на полу Аглае. Она приселана корточки перед телом и с влюбленной ненавистью посмотрела на него:

— Не на тех напали, дорогая Аглая! Поищите других ДУР.

— А может, уже начались съемки? — высказалапредположение Минна.

— В сценарии подобного эпизода не было, — уточнилаСофья.

— А кто же придерживается сценариев? — Tea явно нехотела покидать первый ряд партера. Напротив, она основательно расположилась внем и теперь не спускала глаз с обездвиженного, чудовищно исказившегося лицаАглаи. — Сговорилась с режиссеришкой, возможно, даже заплатила ему, чтобывыставить нас идиотками. Все повернули головы в сторону режиссера Фары.Несчастный Фара стоял возле горки с посудой и все еще сжимал в руке бокалшампанского. У него был такой перепуганный вид, что мысль о сговоре отпала самасобой.

— Что скажете, Фараххутддин? — Сдаваться вот так,запросто, Tea не хотела. — Сколько получили от этой флибустьерки пера?

Фара съежился прямо на глазах и картинно, как в индийскоймелодраме, заплакал. После подобных тягуче-глицериновых слез непременно долженследовать танец “Джимми, Джимми, ача, ача” — на фоне цветущей магнолии иБенгальского залива.

— Оставьте человека в покое, — вступился за своегоколлегу Чиж. — Человек-то здесь при чем? Вы меня просто поражаете! Онамертва, вы же сами видите! Какая уж тут мистификация?!

— Я поверю в это только тогда, когда тело будет преданоземле в присутствии как минимум двадцати свидетелей. — Tea было не так-топросто сбить с толку. Она призывно посмотрела на остальных корифеев жанра, какбы ища у них поддержки.

— А я бы и тогда не поверила. — Минна поправилаброшь на пудовой груди. — Только после эксгумации с последующим анализомДНК.

— Может быть, вскроем тело, чтобы убедитьсяокончательно? — подвела итог Софья. И выразительно посмотрела на тесак,который все еще держал в руках Чиж.

После этих слов ситуация в зале стала ощутимо отдаватьсюрреализмом. Неужели не найдется ни одного здравомыслящего человека? Фара иРайнер-Вернер полностью деморализованы, то же самое можно сказать о Дашке,заслонившейся божками из набора начинающего шахматиста. О трех масскультовыхстервятницах и речи не идет…

— Вскрывать тело будут судмедэксперты, — отрезалЧиж. — Это не ваша компетенция.

— Что касается компетенции, молодой человек… Я многолет проработала в прокуратуре. Я прошла все ступени… И готова провестидознание.

Огромный рот Софьи выгнулся — и снова все пространствовокруг нее искривилось. Пространство, находившееся теперь под прокурорскимнадзором. Софья моментально увеличилась в размерах, и в ее правой рукеослепительным светом блеснул меч законности. А в левой — звякнули весыправопорядка. Зрелище было таким завораживающим, что мне сразу же захотелосьпризнаться во всех преступлениях человечества: от варварского распятия Христадо варварского истребления стеллеровой коровы. Подобное чувство, должно быть,испытали все присутствующие. Даже Чиж едва не выронил тесак перед суровойфизиономией дознавательницы.

Но до признаний дело так и не дошло.

— Значит, говорите, прошли все ступени впрокуратуре? — съехидничала Tea. — От столовой на первом этаже доженского туалета на втором?

— И до бухгалтерии на третьем, — съехидничалаМинна. — Кажется, вы там заседали последние пятнадцать лет, дорогая Софья?

— И даже не главным бухгалтером, — продолжалаиздеваться Tea.

— И даже не старшим экономистом, — продолжалаиздеваться Минна.

Дутая величина Софьи Сафьяновой лопнула как мыльный пузырь.Меч законности выпал из ее рук, да и весы правосудия значили теперь не больше,чем самый обыкновенный безмен. С килограммом маргеланской редьки на крюке.

— А работали вы ма… — подмигнула Софье Минна.

— А работали вы ши… — подмигнула Софье Tea.

— …нисткой, — хором закончили обе и подмигнулидруг другу. — Машинисткой!!! Простой машинисткой, даже без среднегоспециального! Так что все вы врете в своих интервью!

Н-да… Если так пойдет и дальше, то мы узнаем многоинтересного.

— Да ладно, — огрызнулась Софья, усмиривбеснующийся рот. — Сами-то… Минна Майерлинг, она же Мария Моисеенко,старший повар инфекционной больницы номер тридцать четыре. Уволена в 1992 годуза систематические кражи продуктов!

Минна-Мария, не ожидавшая такой прыти от машинистки безсреднего специального, почесала отроги груди и со слезой в голосе произнесла:

— А в 1993 году восстановлена. По суду.

— И снова уволена. — Tea с проворством блохипереметнулась через линию фронта. — Спустя месяц после восстановления. Ине только за систематические кражи продуктов, но и за систематические кражибелья из прачечной больницы.

— Временные трудности, — пробормотала Минна.

— То-то вы харю… — подмигнула Минне Tea.

— То-то вы наели… — подмигнула Минне Софья.

— То-то вы харю наели на временных трудностях! —хором закончили обе и подмигнули друг другу. — Полнокровная вы наша! Кровушкус мясцом девать некуда, вот и пишете про вампиров и маньяков. И про бензопилына бойнях!

— Да ладно, — огрызнулась Минна, нервно застегиваяи расстегивая палехскую брошку. — Сами-то… Теодора Тропинина, она жеТеодора-Эйприл-Вивиан-Октавия Мкамбе, внебрачная дочь гражданина Ганы, отрыжкаМеждународного фестиваля молодежи и студентов…

— Пятьдесят седьмого года, — ввернула Софья.

— Его, его! — подтвердила Минна. — Послеокончания педучилища работала ночной воспитательницей в детских садах. Отовсюдууходила по ходатайству родителей. Дети жаловались на плохой сон, ночноенедержание… Без аппетита ели. И вообще.., нервничали.

— А все почему? — подмигнула Tea Софья.

— А все почему? — подмигнула Tea Минна. — Авсе потому, что Теодора-Эйприл-Вивиан-Октавия Мкамбе пичкала детей страшилкамина ночь.

— С-страшными страшилками! Отдай мое сердце!'! —хором закончили обе и подмигнули друг другу.

— А может, это и вправду сердце? — неожиданновозвысил голос Райнер-Вернер, до этого только икавший и отделывавшийся отреальности негромкими пуками и такими же негромкими междометиями. — Можетбыть, господин Чиж ошибается и фрау Канунникова скончалась от сердечнойнедостаточности?..

Напоминание о покойной было таким неуместным, что все трифурии посмотрели на немца с плохо скрытым неудовольствием.

— Эта от сердечной недостаточности нескончается, — сказала Минна.

— Эта сама кого хочешь до нее доведет, — сказалаTea.

— У нее вообще сердца нет, — подытожилаСофья. — Приглашают тебя на передачу, месяц договариваются… Звонят черездень. А потом — за сутки до эфира — задний ход. “Просим простить, у наспроизошли подвижки в сценарии, надеемся на дальнейшее сотрудничество…” А иногдаи отснимут уже — и родным раззвонишь, и близким, и знакомым… Сядешь смотреть —и что же?! Вырезали!