(не)мимолётный роман - Марина Повалей

дети мои, каждый день своей праведной жизни ради жизни вечной, у престола Создателя, вы должны помнить, что скверна могла сохраниться. Смешаться с нами, чистыми созданиями и затаиться, набираясь сил. Она готовится к удару, решающей битве, в которой победит, если мы не будем противостоять ей все вместе! Тогда реки крови вновь прольются по нашей благословенной земле! Плачем зайдётся весь мир, который уже никто не сможет спасти! Запомните, добрые люди - не каждая рыжеволосая женщина ведьма, но каждая ведьма - рыжеволосая. Ведьме тяжело смотреть в глаза, - ну мне же не показалось, что он опять посмотрел на меня? - При прямом взгляде у них всё переворачивается с ног на голову. В зрачках у ведьмы отражается огонь, - Создатель! Где он понабрался этой чуши? - Так же, они не отбрасывают тень. Странные, мерзкие отметины на теле - могут быть меткой ведьмы. Если заметите странные, неведомые ритуалы - это может быть ведьма. Запомните эти признаки, добрые дети Создателя! Если что-то из них заметите, не рискуйте, пытаясь самостоятельно пленить пакостное отродье. Они настолько коварны и сильны, насколько и красивы, отравленные греховной красотой. Идите в церковь и сообщайте мне. Двери прихода всегда открыты для вас! Если в ком-то заподозрите гнусную тварь, заприте её, но не простым замком! Воткните в дверной косяк иглу, - Создатель! Я содрогнулась от этих слов, в ужасе закрыв рот рукой. Лицо свело, задёргалось. Рука Кристофера дёрнулась к моей, на лице, но поздно. Священник смотрел на меня в упор. - Игла запрёт скверну, запечатает для неё выход!

Так вот, что это было такое! Я посмотрела на Криса, безмолвно моля его о помощи.

У меня в лаборатории запрещённая книга! Я вызвала и привязала духа ведьминским ритуалом! А прямо сейчас в холодильном шкафу настаивается ведьминское зелье, которому осталось два дня до готовности!

Да, я не ведьма. Я прекрасно понимаю, что ведьмой быть не могу. У ведьмы нет собственного магического резерва. В моей же метрике чёрным по белому написан размер моего. Но! Столько всего компрометирующего! Если кто сунется и найдёт - хватит на костёр! Этот фанатик, если у него есть полномочия, разбираться долго не станет!

Слова Змея, его подозрения о ведьминской силе, Лиззи - полноценная ведьма в предках! Всё это калейдоскопом проносится в голове!

- Успокойся, - косясь на меня, процедил Крис. - Леди Элеонора, Эльташе нехорошо. Наверное, здесь душно. Я выведу её на воздух, - обратился он к ба, но всё это прошло как будто мимо меня. Я безуспешно пытаюсь ухватиться за этот голос, но ничего не выходит. Меня трясёт и я уже вижу, как пламя сжирает меня …

- Нет, - резкое. Не терпящее возражений, хоть и едва слышное.

- Но ей плохо! К демонам эту службу!

- Таша не может сейчас выйти. Нельзя, - кажется, ну какие могут быть возражения!

- И всё же я наст …

- Уймитесь, молодой человек! Детка, потерпи немножко. Ты не можешь сейчас выйти. Это слишком опасно. Ты ДОЛЖНА потерпеть причастие. Справишься?

- Мама! К чему это всё? Опять твои интриги? Моей дочери плохо здесь и я не вижу ни одной причины, чтобы ей здесь оставаться!

- Таша? - бабуля проигнорировала взбесившихся мужчин. Я лишь кивнула, стараясь сдержать подкатившую к горлу тошноту от вони ладана.

Тем временем причастие началось. Герцогская семья, обычно причащается первой, но сегодня мы сидели на своих местах, наблюдая, как ошарашенные, впечатлённые и задумчивые горожане потянулись к святому отцу.

- Солнышко, готова? - спросила бабушка, дожидаясь только меня.

Кивнув, мы не торопясь поднялись с мест и двинулись к алтарю. Остановились недалеко от толпы прихожан, словно наслаждаясь зрелищем.

- Ты пила настойку сегодня? - едва слышно спросила герцогиня.

Я кивнула ей, не отрываясь взглядом от жены мясника, с которой обменивалась приветствиями. Конечно пила, вряд ли я могла про неё забыть.

Я давно уже привыкла ни о чём не расспрашивать ба. Все её странные поступки всегда мне во благо. Вот и сейчас, я сама понимаю, что уйти после ТАКОЙ проповеди - навлечь на себя подозрения. Мне бояться нечего. Я ни в чём не виновата. Ну почти.

Причащаться мы подошли почти последними. Несколько прихожан настоятельно пропустили герцогскую семью вперёд себя.

Бабушка первой испила из ритуальной чаши и поблагодарив святого отца, уступила мне место.

Мне отчаянно не хочется причащаться. Пить сладкое вино и прикладываться к руке этого молодого, внешне привлекательного священника. Но деваться некуда.

Почтительный полупоклон, коему ответили довольным взглядом. Глоток вина …

Несколько мгновений и я поняла, что вкус у вина не тот, что обычно. А ещё … Я не могу и пальцем пошевелить, только глазами моргать.

Что это такое? Что происходит? Захотелось кричать и плакать, но даже слёзы не могут литься. Чужая магия вперемешку с собственным нутряным ужасом сковали меня и изнутри.

- Что происходит? Что вы себе позволяете? - голос отца звенит от ярости.

Конвульсии … они опять подступили, но не смогли затронуть застывшее лицо, сотрясая меня изнутри. В глазах темнеет и яснеет с этой тряской.

- Это, ваша светлость, новое изобретение матери-церкви. Отец Фейдред, - обратился он к кому-то за моей спиной, кого я не могу сейчас увидеть, - прошу вас засвидетельствовать применение зелья проявления силы в отношении Эльташи Ракос. Зелье определило и парализовало в ней ведьминскую сущность, - говорит спокойно и степенно. Словно произносит эту фразу по сотне раз за день, только руки. Его руки, сжимают ритуальное барахло так сильно, что костяшки побелели.

- Принимаю и подтверждаю. Зелье выявило ведьму, чему я, старший инквизитор, стал свидетелем, - голос низкий, хриплый. Незнакомый.

- Эльташа Ракос …

- Да как Вы смеете! - это уже Крис. - Вы разговариваете с леди! С герцогиней! Как вы посмели что-то подмешивать в питьё! Вы!

- Успокойтесь, ваша светлость, - священник остаётся всё так же спокоен. - По недавнему распоряжению архиепископа, это зелье теперь в обязательном порядке добавляется в вино. Его действие скоро закончится. Осталось не больше минуты. После этого ведьма будет арестована и отправлена в столицу на суд.

Что? Чтооо? Не знаю, что отразилось в моих глазах, но я не одна здесь не согласная.

- Если ты, мерзкий червяк, ещё раз неподобающе упомянешь мою дочь, я тебя в порошок сотру! - папа.

- Ведьма лишается всех титулов