Стальные пещеры - Айзек Азимов

Но тут он почувствовал, как его подхватила рука Дэниела. Робот, обладающий сверхчеловеческой силой, без труда поставил его на ноги.

– Спасибо, – выдохнул Бейли. На большее не было времени.

Он сорвался с места и по замедляющимся полосам помчался дальше. По его хитроумному плану нужно было спуститься к. V-образной экспресс-линии точно в том месте, где пересекались две ее ветки. Не снижая скорости, он снова пересек ускоряющиеся полосы, добрался до экспресса и перебрался через него.

– Он все еще с нами, Дэниел?

– Никого не видно, Элайдж.

– Хорошо. Но какой бы из вас получился бегун по полосам, Дэниел! Так, давайте-ка сюда.

Не останавливаясь, они ринулись дальше, к следующей межсекторной линии, а оттуда – по грохочущим замедляющимся полосам вниз, к большим, внушительного вида воротам. Навстречу им поднялся охранник.

Бейли помахал у него перед носом своим удостоверением:

– Мы здесь по делу. Они прошли внутрь.

– Силовая станция, – отрывисто бросил Бейли. – Здесь наши следы окончательно затеряются.

Бейли и прежде бывал на силовых станциях, в том числе – на этой. И тем не менее всякий раз его охватывало какое-то тревожное чувство благоговейного трепета. Это чувство усиливалось от преследовавшей его мысли о том, что некогда его отец руководил подобным предприятием. До тех пор пока…

Вокруг стоял гул гигантских генераторов, скрытых в центральной шахте станции, в воздухе чувствовался легкий запах озона, безмолвные красные линии сурово предупреждали, что за обозначенные ими пределы запрещалось входить без защитной одежды.

Где-то на станции (Бейли точно не знал где) каждый день расходовался примерно фунт ядерного топлива. Время от времени радиоактивные продукты распада, так называемый «горячий пепел», под давлением воздуха выносились по свинцовым трубам в отдаленные каверны, располагавшиеся в десяти милях от берега океана на глубине в полмили от его дна. Иногда Бейли задавал себе вопрос: «Что произойдет, когда каверны заполнятся?»

– Держитесь подальше от красных линий, – предупредил он Р. Дэниела неожиданно резким тоном. Затем опомнился и добавил сконфуженно: – Хотя, вероятно, для вас это не имеет значения.

– Это связано с радиоактивностью? – спросил Р. Дэниел.

– Да.

– В таком случае, это как раз имеет для меня значение. Гамма-излучение уничтожает тонкое равновесие позитронного мозга. Оно повредило бы мне быстрее, чем вам.

– Вы хотите сказать, оно убило бы вас?

– Мне потребовался бы новый позитронный мозг. А поскольку невозможно создать два абсолютно одинаковых мозга, то я стал бы совершенно другой личностью. Тот Дэниел, с которым вы сейчас говорите, был бы, так сказать, мертв.

Бейли с сомнением посмотрел на своего напарника.

– Я об этом и не догадывался… Нам сюда.

– На этом стараются не заострять внимания. Космонит желает убедить землян в полезности таких, как я, а не в наших слабостях.

– Тогда зачем говорить мне?

Р. Дэниел посмотрел прямо в глаза своему компаньону.

– Вы мой партнер, Элайдж. Вам нужно знать все мои слабости и недостатки.

Бейли кашлянул. Ему больше нечего было сказать по этому поводу.

– На выход сюда, – сказал он немного погодя. – Отсюда четверть мили до нашей квартиры.

Это была мрачная квартира низшего разряда. Одна маленькая комната с двумя кроватями. Два складных стула и стенной шкаф. Встроенный экран субэфирного видео без всяких ручек управления и регулировки, принудительно работающий определенное время суток. Никакого умывальника, даже отключенного, никакого кухонного оборудования, даже для того чтобы вскипятить воду. Лишь в углу уродливая труба мусоропровода, Постоянно издававшая неприятные звуки.

Бейли поежился.

– Ну вот и наши хоромы. Думаю, как-нибудь продержимся.

Р. Дэниел подошел к мусоропроводу. От едва заметного прикосновения его рубашка разошлась по шву, обнажив мускулистую на вид грудь, покрытую гладкой кожей.

– Что вы делаете? – удивился Бейли.

– Решил избавиться от съеденной пищи. Если оставить ее там, она начнет разлагаться и я буду вызывать отвращение.

Р. Дэниел осторожно нащупал двумя пальцами какую-то точку под одним из сосков и особым образом нажал на нее. Его грудная клетка распахнулась по вертикали. Он засунул руку внутрь и вытащил из хаотического нагромождения поблескивающих металлических деталей слегка раздувшийся мешочек. Бейли следил за роботом с чувством, близким к ужасу. Открыв мешочек, Р. Дэниел постоял в нерешительности и сказал:

– Продукты абсолютно чистые. Я не выделяю слюну и не жую. Понимаете, их засосало через пищевод воздухом. Их можно есть.

– Хорошо, хорошо, – мягко ответил Бейли. – Я не голоден. Выбрасывайте, и дело с концом.

Судя по всему, пищевой мешочек Р. Дэниела был сделан из фтористоуглеродного пластика. По крайней мере, пища к нему не прилипала, Она легко выходила из мешочка и постепенно исчезала в мусоропроводе.

«Еще и хорошие продукты перевели», – подумал Бейли.

Он сел на кровать и стащил с себя рубашку.

– Завтра предлагаю выйти пораньше.

– Есть причина?

– Нашим друзьям пока неизвестно местонахождение этой квартиры. По крайней мере, я надеюсь, что неизвестно. Чем раньше мы уйдем, тем в большей безопасности будем. А в муниципалитете первым делом нам нужно будет решить, стоит ли продолжать наше сотрудничество.

– Вы думаете, не стоит?

Бейли пожал плечами и угрюмо сказал:

– Мы не можем так рисковать каждый день.

– Но мне кажется…

Р. Дэниела прервала алая вспышка дверного сигнала.

Бейли бесшумно вскочил с кровати и достал бластер. Сигнальный огонек вспыхнул еще раз.

Держа большой палец на спусковой кнопке бластера, он тихо подошел к двери и поворотом специальной рукоятки включил дверное окошко одностороннего видения. Обзорное окошко было не очень удобным. Слишком маленькое, оно давало искаженное изображение. Но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы Бейли различил за дверью своего сына Бентли.

Бейли действовал быстро. Он рывком отворил дверь, грубо схватил мальчугана за руку, не дав ему посигналить в третий раз, и затащил его в комнату.

Едва справляясь с дыханием, Бен смотрел недоуменно, прислонившись к стене, куда его отбросила рука отца. Выражение испуга очень медленно сходило с его лица. Он потер запястье.

– Пап! – обиженно проговорил он. – Можно было и не хватать меня так.

Бейли пристально вглядывался в обзорное окошко вновь запертой двери. Коридор в поле его зрения был пуст.