Детективный Новый год - Екатерина Вильмонт

– Ксень, привет!

– Маня, ты?

– А Сашка у тебя?

– Нет. Ее Зорик у школы встречал.

– Ни фига себе!

– Да уж!

– Ксень, а я что тебе скажу…

– Ну?

– Инночка дома!

– Как? Хотя постой… Ты же сегодня прогуляла! Мне Сашкаговорила. Ты за ней ездила, одна?

– Нет, не одна. Там такое было!

– Что? Что там было?

– А где Гошка?

– При чем тут Гошка? Он был в школе.

– Да знаю я. А где он сейчас?

– Понятия не имею, но при чем тут Гошка?

– Я хочу ему все рассказать!

– А мне?

– И тебе! Но не повторять же сто раз одно и то же.Твердить одно и то же, по-моему, негоже!

– Маня, я тебя умоляю!

– А Гошка не говорил, куда собирается?

– Дома его нет?

– Нет.

– Может, он у Лехи?

– У Лехи тоже никого нет.

– Ну не знаю… Хотя подожди, Гошка сегодня на курсыпошел! Я вспомнила!

– На какие еще курсы?

– Ты забыла, он же ходит на курсы немецкого, к папашкев Германию собирается.

– Но курсы же… да, понятно.

– Маня, ты человек или нет?

– А в чем дело?

– Ты мне скажешь, что было на даче?

Мгновение подумав, Маня ответила:

– Расскажу, но при одном условии.

– При каком условии?

– Если ты мне скажешь, что вы с Сашкой нарыли промаминого кавалера. Она почему-то молчит.

Тут замолчала Ксюша.

– Ксенька, ты меня слышишь?

– Слышу, слышу. Понимаешь, мне вообще-то Сашка невелела.

– Я ей не скажу, честное благородное слово. Ксенька,это что-нибудь неприличное, да? Он что, бандит?

– Да ты рехнулась, какой бандит, он просто… композитор.

– Композитор? Ну и почему это надо скрывать? – сглубоким недоумением спросила Маня.

– Потому что… потому что он иностранец.

– Иностранец? Из какой страны?

– Из Франции.

– Французский композитор?

– Ну да.

– А почему это надо от меня скрывать? Что-то я не пойму.Сашка думает, наверно: композитор – это скверно?

– Не то, что композитор, а то, что французский. Непонимаешь?

– Она боится, что мама за него замуж выйдет и уедет воФранцию?

– Да!

– Ни-ког-да! – твердо ответила Маня. –Никогда мама не уедет!

– Почему ты так думаешь?

– Потому что она… Она артистка. Настоящая! Что ей воФранции этой делать? И потом, говорят, что французы ужасные жадины, а у мамыдве дочки, это невыгодно!

– Ну ты даешь, – рассмеялась Ксюша. – Но всеравно, я тебе ничего не говорила. Ну, теперь твоя очередь, рассказывай!

И Маня поведала Ксюше обо всем происшедшем.

– Мань, это все правда? – не поверила своим ушамКсюша. – Ты ничего не приврала?

– Ну знаешь! – возмутилась Маня. – Не веришь,спроси у Али!

– Ладно, не обижайся, просто это так… прямо как в кино.Она с ружьем, а тут врывается отец с пистолетом… Ну сама посуди!

– Но так и было!

– Ошизеть!

На другой день под вечер, когда Маня и Саша делали уроки, вдверь позвонили. Саша пошла открывать. На пороге стояла Аля, держа в рукахчто-то круглое, плоское, прикрытое кухонным полотенцем и источавшее упоительнойаромат.

– А Маня-то дома? – спросила она, сияя улыбкой.

– Дома. Да вы проходите. Что это у вас?

На голос выбежала Маня.

– Аля! Привет!

– Манечка, это тебе. Я испекла!

– Ой, что это?

– Пирог с капустой. Я слыхала, ты любишь с капустой… Испасибо тебе, прямо не знаю, если бы не ты…

– Аля, знаете, а давайте не будем ничего говоритьЭлеоноре Федоровне, как будто ничего и не было? Тетю Лену мы уговорим…

– Нет, – решительно покачала головой Аля, –нет. Я решила, что пора уж отвечать за свои дела самой… Я сама все ей расскажу,а там уж как она решит. Но я одно точно знаю – если бы не ты, Маня, я сейчас незнаю, что делала бы, пряталась бы где-нибудь, как последняя воровка, скрываласьбы, от каждого милиционера шарахалась… Ведь я не преступница, а обыкновеннаядура из провинции. А ты… ты мне всю душу перевернула!

На глазах у Али выступили слезы, у Мани тоже. Они стояли, сдвух сторон вцепившись в круглое блюдо с пирогом, пока Саша не отняла его уних.

– А вы Инночку одну оставили? – на всякий случайспросила Саша.

– Ну уж нет! Она тут, у Елены Дмитриевны.

Когда Аля ушла, Саша сказала:

– Манька, как быть с пирогом? Сами есть будем или нашихпозовем?

– Конечно, позовем! И немедленно. Ты звони Ксюхе, асбегаю за Гошкой. И пусть Ксенька позвонит Шмакову. Мы все заслужили этотпирог.

– Погоди, Маняшка, я хочу тебе сказать… я тебя уважаю!

Маня обернулась в дверях:

– На фиг мне твое уважение? Мне нужна Гошкина любовь,вот!